Сколько безудержной и не отягощённой уважением к авторам здания фантазии у людей, делающих новые оконные РАМЫ для своих жилищ - просто диву даёшься, каких только мотивов тут не найдешь! :( Не хватает разве что мавританского или готики для полноты картины.
« Последнее редактирование: 27 Mar 2012, 13:35 от sperling »
Сколько безудержной и не отягощённой уважением к авторам здания фантазии у людей, делающих новые оконные РАМЫ для своих жилищ - просто диву даёшься, каких только мотивов тут не найдешь! :( Не хватает разве что мавританского или готики для полноты картины.
Рамы еще пол-беды, а вот остекление балконов это очень плохо. Полностью искажается авторский замысел игры плоскостей и объемов, дом становится плоским.
__________________ Ars longa, vita brevis
Каждому человеку свойственно ошибаться, но никому, кроме глупца, не свойственно упорствовать в ошибке.
... новые оконные РАМЫ для своих жилищ - просто диву даёшься...
вот обратил внимание ) - как только пересекаешь границу Белоруссия-Польша (ну, или, например, Украина-Венгрия), сразу бросается в глаза, что в 2-5-эт. жилых домах (даже в небольших небогатых городках) стеклопакеты обновлены СРАЗУ ВО ВСЕМ ДОМЕ по одному образцу и никакого нашенского оконного винегрета не наблюдается! ) и вызывает интерес, это централизованно упр.компания делает, или организованно сами жильцы за свой счёт ? )
... новые оконные РАМЫ для своих жилищ - просто диву даёшься...
вот обратил внимание ) - как только пересекаешь границу Белоруссия-Польша (ну, или, например, Украина-Венгрия), сразу бросается в глаза, что в 2-5-эт. жилых домах (даже в небольших небогатых городках) стеклопакеты обновлены СРАЗУ ВО ВСЕМ ДОМЕ по одному образцу и никакого нашенского оконного винегрета не наблюдается! ) и вызывает интерес, это централизованно упр.компания делает, или организованно сами жильцы за свой счёт ? )
Могу про Финляндию сказать. Остекление балконов(лоджий) делают и во всём доме при капремонте или косметическом, и можно в отдельной квартире. Остекление выполняеться только безрамное и только лицензированными компаниями. В домах возраста более 60-и лет не видел застеклённых балконов. Как правило, в новых домах остекление уже сделано. При индивидуальном застекление необходимо разрешение(не бесплатное) управляющей компании.
Могу про Финляндию сказать. Остекление балконов(лоджий) делают и во всём доме при капремонте или косметическом, и можно в отдельной квартире. Остекление выполняеться только безрамное и только лицензированными компаниями. В домах возраста более 60-и лет не видел застеклённых балконов. Как правило, в новых домах остекление уже сделано. При индивидуальном застекление необходимо разрешение(не бесплатное) управляющей компании.
Спасибо за информацию, примерно, так и догадывался ) я, конечно, говорил об остеклении окон и имел ввиду дома эконом-класса (по виду - 70-80гг, типа наших спальных районов)
Спасибо за информацию, примерно, так и догадывался ) я, конечно, говорил об остеклении окон и имел ввиду дома эконом-класса (по виду - 70-80гг, типа наших спальных районов)
Рамы в таких домах меняют сразу во всём доме. Коробка и внутренняя рама - дерево, внешняя рама - алюминий, пластик не применяют в жилых помещениях. Замену рам произведут если даже и жильцы в этот момент на работе. В управляющей конторе есть мастер ключ от всех квартир и при выполнение таких работ служащие конторы могут самостоятельно открыть квартиру в которой нет в этот момент жильцов. Перед работами вывешиваеться объявление в подъезде, что в такой-то момент будут производиться работы, просим освободить место перед окнами и если есть в доме домашние животные , то их надо изолировать от работников.
Однако....а как же права человека? сказали бы наши правозащитники. :) ну, например, неприкосновенность жилища, простите... Крутые нравы в европейском ЖКХ.
Рамы в таких домах меняют сразу во всём доме. .... Замену рам произведут если даже и жильцы в этот момент на работе. .... Перед работами вывешиваеться объявление в подъезде, что в такой-то момент будут производиться работы, просим освободить место перед окнами и если есть в доме домашние животные , то их надо изолировать от работников.
Однако....а как же права человека? сказали бы наши правозащитники. :) ну, например, неприкосновенность жилища, простите... Крутые нравы в европейском ЖКХ.
Про европейские нравы ЖКХ не скажу, только про порядки и методы работы ЖКХ в муниципальном и арендованом жилом фонде Финляндии знаю. Местное население воспринимает такое вторжение в свои жилища как должное. Без нужды сантехники, электрики и проч. работники не придут. Заранее уведомят жильцов о предстоящей работе, перед проникновение в квартиру позвонят, убедившись, что никого нет дома,
Историки архитектуры Борис Кириков и Маргарита Штиглиц об архитектуре ленинградского авангарда. 13.10.2008. Несмотря на то, что это интервью уже в прошлом, но кажется в головах местных чиновников и строителей ничего не изменилось за прошедшие годы. Поэтому можно смело предлагать снова читать и тем и другим ибо "повторение - мать учения". А учить у нас в городе еще надо многих и многому, чтобы городские решения в части сохранения памятников истории и культуры соответствовали европейским представлениям.
Поводом для разговора на радио "Эхо Москвы" стала недавно вышедшая книга, первое в своем роде исследование, посвященное целиком архитектуре ленинградского авангарда. О книге рассказывают ее авторы - Борис Михайлович Кириков, член президиума ВООПИиК, историк архитектуры, историк архитектуры модерна, авангарда и Маргарита Сергеевна Штиглиц, сопредседатель ВООПИиКа и тоже историк архитектуры.
Н. К.: Выясняется, то, что я нашла информацию, по крупицам собрав, на самом деле, почему я говорю, что очень серьезное и первое такое исследование, потому что в Интернете именно крупицы по архитектуре авангарда. Но везде красной нить, в упоминаниях об архитектуре авангарде, есть следующее - что эта архитектура нелюбима ни городскими властями, ни самими гражданами. Так вот объясните мне, почему? И почему у вас, и у нескольких еще людей, возможно, болит душа за то, чтобы эта архитектура была сохранена?
Б. КИРИКОВ: судьба авангарда оказалась драматичной. Уже в начале 1930-х годов после конкурса на Дворец советов в Москве наша советская архитектура резко повернула в сторону освоения классических традиций. И в условиях того тоталитарного режима, который у нас существовал в 30-е годы, это был безальтернативный путь. Как известно, в 30-50-е годы у нас торжествовала так называемая "сталинская архитектура", "сталинский ампир", которая в категорической форме отвергала авангард, считала его упадочным явлением чужеродной, буржуазной культуры. И таким образом авангард оказался и идеологическим, и эстетическим изгоем. Потом у нас начинается при Хрущеве поворот в русло функциональной архитектуры. Тогда даже был выдвинут лозунг - вперед к 20-м годам! Потому что считалось, что архитектура 20-х годов, она более передовая, и так на самом деле и было. Но что в итоге получилось - получилось Купчино. То есть совершенно однообразная застройка, не архитектура, которая формировалась по типовым проектам, и которая, по сути дела, стала профанацией тех приемов, тех находок, которые были заложены в авангарде. Авангард второй раз получил оплеуху в смысле своей репутации его восприятия. Дальше у нас произошла, как известно, перестройка. Перестройка, по сути дела, повлекла за собой кардинальную переоценку ценностей, что привело к новой апологии старого Петербурга. То есть Петербург дореволюционный у нас возносится на высокий пьедестал, а советский период считается вообще не лучшим временем в истории нашей страны. И таким образом и здесь вот эта переоценка ценностей ударила рикошетом по наследию авангарда. Есть и другая сторона. Наш город слишком великий, слишком красивый и замечательный, потому что главное у нас - это Дворцовая площадь, акватория Невы, ансамбль барокко и классицизма.
Н. К.: Что неплохо, согласитесь. Слава Богу.
Б. КИРИКОВ: И авангард, который явился главным вкладом русской архитектуры в мировые архитектурные процессы XX века, у нас оказывается в тени этих стилей. Причем не только в тени шедевров барокко и классицизма, но в городе куда больший интерес у горожан к архитектуре историзма и модерна.
Н. К.: Хорошо. Объясните, а почему он так нелюбим.
Б. КИРИКОВ: Я попытался это объяснить этими переоценками ценностей, этими шараханиями архитектурного процесса XX века. Действительно он идеологически и эстетически трудно воспринимается. Сам по себе авангард во многом дискредитировал тем, что тогда строительная база была очень плохая, страна только возрождалась после разрухи. Строили из не очень хороших материалов, без комфортных условий, без звукоизоляции. Дом-коммуна, построенный на улице Рубенштейна, где жила Ольга Бергольц, сами жители называли "слеза социализма", хотя не приходится сомневаться в их патриотизме. Крестовский жилмассив горожане воспринимали как бараки, и мечтали вообще оттуда переехать, избавиться. Так что много причин для того, чтобы не воспринимать авангард, не любить его. Но есть еще один момент. У нас сейчас вообще мало кто по-настоящему смотрит на архитектуру, пытается что-то видеть, воспринять через глаз, через эстетику. Архитектура авангарда имеет совершенно своеобразную, специфическую эстетику. Даже многие просвещенные люди, с которыми мне приходится общаться, говорят, ну, что это комбинация кубиков. Это очень лаконичная, очень простая архитектура, которая извлекала выразительность из сочетания самих объемов, из плоскостей, из соотношения стены и остекления. Главное, что это была архитектура действительно авангарда, это был революционный прорыв, который в чем-то подготавливал период модерна, но модерн был переходным этапом, а именно авангард создал новый архитектурный стиль с большой буквы. М. ШТИГЛИЦ: Да. Я хотела бы тоже подтвердить слова Бориса Михайловича, и сказать, что тут нужна особая подготовленность к восприятию этих форм. Это действительно оперирование крупными формами, контрастом объемов - круглых, криволинейных, вертикалями башен, протяженностью, геометризмом каких-то длинных корпусов.
Н. К.: То есть кто-то видит в этом просто бараки, а кто-то видит то, о чем Вы сейчас говорите. М. ШТИГЛИЦ: Они и вписались в город, и в то же время они являются акцентами. Могу сказать по себе, что нас подготовила школа ЛИСИ. Мы учились у великого архитектора Лазаря Марковича Хидекеля, последователя Малевича, сотрудничавшего с Никольским. То есть это как раз он нас приучил видеть эти формы. Его великолепные наброски. Мы пытались подражать это делать. И, конечно, вот так люди уже подготовлены. Но далеко не всем приходится пройти такую школу. А людям, которые не профессионалы, им, конечно, это все гораздо сложнее. И они привыкли действительно к нашей великолепной, пышной архитектуре эклектики и классицизма. И это для них очень трудно воспринимать.
Н. КОСТИЦИНА: Через запятую можно перечислить какие-то памятники авангарда, не знаю, самые значительные, хотя вы как специалисты считаете, что они все значительные.
Б. КИРИКОВ: Безусловно, есть такие памятники, которые шедевры, и не видеть этого совершенно невозможно. Кировский райсовет; нарвский или кировский универмаг и фабрика-кухня; Дворец культуры имени Горького; фабрика "Красное знамя" на пионерской улице немецкого архитектора Эриха Мендельсона; башня Чернихова на 25-ой линии, это водонапорное сооружение утилитарного назначения. Мне очень нравится Дворец культуры имени Ильича. Он очень простой, очень лаконичный, но вот это вот действительно, можно сказать, чеканная форма модернистской архитектуры, где малоизвестный архитектор Николай Демков, который, кроме этого, не известен как создатель самостоятельных произведений, но он входил в ближайшее окружение Александра Никольского, лидера ленинградской новаторской архитектуры. Демков построил это здание... Когда находишься в нем, включаешься в эту игру перетекающих пространств, где, собственно, ничего нет - только стекло, пространство, возникает ощущение какой-то светлой, радостной среды. Действительно не нужно ничего - ни колонны, ни какие-то лепные украшения. Это архитектура объема и пространства.
М. ШТИГЛИЦ: Еще я хотела бы сказать о мясокомбинате Кирова, которое сейчас в жутком состоянии, но это шедевр архитектуры не только промышленной, а вообще архитектуры этого периода. Он великолепно и градостроительно стоит, и выполнен вообще по самым приемам прогрессивным. Он использовал не только архитектурные, но и конструктивные, технологические, весь комплекс. Пока еще существует. Но вызывает очень опасения. Получил этот комплекс гран-при на выставке в Париже в 37-ом году. Он соответствует всем критериям. К сожалению, внимания ему пока никакого нет. И находится он вообще в таком состоянии, что мы даже туда и попасть не можем.
Н. К.: То есть внимания нет ни у властей, внимания и желания, наверное, нет у инвесторов, но зато, как выяснилось, по окончанию "Петербургского диалога", по крайней мере, немцы и Европа обеспокоены тем, что у нас есть уникальная архитектура петербургского авангарда, которую в принципе нет ни у кого желания здесь спасать.
Б. КИРИКОВ: Ну, не совсем так. Сейчас к авангарду усиливается интерес. И, в конце концов, мы с Маргаритой Сергеевной не зря работали в Комитете по охране памятников, откуда я ушел на пенсию неделю назад. Могу сказать, что в конце прошлого века под охраной состояли 15 памятников периода авангарда.
Н. К.: Из какого количества? Б. КИРИКОВ: Примерно прикидывали - таких объектов порядка 200, кроме такой совсем утилитарной застройки. 15 состояли под охраной. Сегодня вместе с выявленными объектами, которые все-таки тоже охраняемые объекты, по сути дела, те же памятники, их 80. То есть Комитет по охране памятников на рубеже тысячелетий проделал большую работу по выявлению, изучению и постановке на учет. Что это дало. Это дало не так уж мало. Во-первых, эти объекты являются статусными. Во-вторых, скажем, фабрика-кухня Василеостровского района - одна из четырех построек замечательного творческого коллектива, который создал 4 крупных фабрики-кухни в разных районах Ленинграда, она превращалась в руину. Она перестала функционировать. Благодаря четкой позиции Комитета и, конечно, пониманию со стороны инвестора, фирмой "Адамант" здание было реконструировано, расширенно, но очень бережно, с сохранением фасадов и всего того, что там важно с точки зрения внутренней структуры. Сейчас это один из привлекательных торговых центров. Есть, конечно, случаи боле тяжелые. Скажем, Дворец культуры Капранова - его пришлось разобрать. Но опять же благодаря охранному статусу хотя бы внешне он воссоздается в точности таким, каким он был. Но а вообще, конечно, архитектура авангарда не получила должного общественного признания. И поэтому, скажем, Комитету по охране памятников довольно трудно работать. Вот наши сподвижники, люди, которые болеют за сохранение городской среды, сподвижники Маргариты Сергеевны по Обществу охраны памятников, фамилии называть не буду, это совершенно не важно, для них важно сохранить историческую застройку города. Где проходит этот рубеж - задавал я этот вопрос, будучи заместителем председателя Комитета по охране памятников. По 1917 году. Опять апология старого Петербурга, и дальше как будто ничего нет. Возьмем другой аспект - Петербург как объект всемирного наследия. Как называется этот объект - это единая номинация, общая по составу, общее название - исторический центр Петербурга и связанные с ним группы памятников. Так вот в эти связанные с ним группы памятников естественно входит Петергоф, Пушкин, Павловск, но авангард, который лежит между историческим центром и нашими замечательными пригородными ансамблями, он весь выпал, как бы оказался в разряде не связанных с историческим центром групп памятников.
Н. КОСТИЦИНА: И получается, что под угрозой, в общем, каждый день.
Б. КИРИКОВ: Я повторю, они имеют охранный статус, но во всех ситуациях все-таки существует недооценка, недопонимание ленинградского авангарда, просто элементарное его незнание. И в этом смысле мы, конечно, признательны нашим немецким коллегам, по инициативе которых в программу "Петербургского диалога" - российско-германского форума (вот сейчас в Петербурге прошел 8-ой "Петербургский диалог" под эгидой руководителей наших двух государств). Эта тема авангарда была включена.
М. ШТИГЛИЦ: Немножко раньше она началась. В 2006 году было очень обширное совещание в Москве под патронатом правительства Москвы и КОМОС России, и международный комитет, все как раз пожимали тему наследия XX века - риски и судьба этого наследия. В 2004 - подготовка. В 2006 очень мощная была конференция. И тогда зазвучала там с трибуны тема именно ленинградского нашего авангарда. Руководители КОМОС поняли уже, международные круги, что нужно заниматься и ленинградским авангардом.
Б. КИРИКОВ: Московский очень хорошо известен. Он более радикальный. И там работали знаменитые мастера. И в Москве работали замечательные исследователи авангарда - прежде всего, Селим Омарович Хан-Магомедов, который успел застать в живых еще многих представителей авангарда. И действительно своими монографиями нарисовал целостную картину. В этом смысле, конечно, в Ленинграде не было и нет Селима Омаровича Хан-Магомедова. Для нас с Мариной Сергеевной эта тема никогда не была главенствующей. Свою книгу мы не считаем фундаментальным исследованием. Хотя, в общем, здесь впервые описаны многие памятники новаторской архитектуры как авангарда, так и мы включили в книгу так называемый "петербургский пролог" - новаторские открытия архитектуры периода модерна, на примере 15 объектов. А объектов авангарда мы включили в книгу 50.
Н. К.: Как в той же самой Германии... Я нашла цитату из того же "Петербургского диалога", профессор Леман, один из ваших коллег, он говорит о том, что Германия тоже прошла непростой путь освоения наследия авангарда. И были времена, когда все это шло под снос, но, слава Богу, сейчас возврат к этим традициям. Как там реставрируются или реконструируются здания авангарда?
М. ШТИГЛИЦ: Нужно сказать, что профессор Леман - он скоре коллега Михаила Борисовича Пиотровского, поскольку он был директором Острова музеев. И как раз он сказал, что вот именно он увидел, насколько она интересна. Потому что, естественно, его профессиональные интересы были несколько в другом аспекте. И сказал, что действительно эта тема требует продолжения и развития. В Германии есть много специалистов архитекторов, именно коллег, вот доктор Хаспель, который руководит Комитетом охраны памятников в Берлине. Он очень много усилий вложил в развитие этой темы. М. ШТИГЛИЦ: Энтузиаст. Действительно его заслуга большая в этом деле. Естественно, там 6 жилых поселков Бруно Таута. Б. КИРИКОВ: 6 жилмассивов Бруно Таута и других архитекторов. М. ШТИГЛИЦ: Которые включены в список уже всемирного наследия. И один из них отреставрирован... да они, пожалуй, все в прекрасном состоянии.
Н. К.: Вот такие жилые массивы у нас есть в городе? М. ШТИГЛИЦ: У нас такие жилые массивы - Тракторная улица, потом рядом на Стачек Серафимовский участок. Б. КИРИКОВ: Но вообще концентрация жилмассивов у нас - это Выборгская сторона. М. ШТИГЛИЦ: Ну, на Выборгской не такие уж интересные по архитектуре. Б. КИРИКОВ: Я бы сказал, что у нас все-таки жилмассивы - это архитектура несколько сниженного уровня, не говоря уже о дискомфорте с современных позиций. М. ШТИГЛИЦ: Там проблема, конечно. Форма следует за функцией. На Тракторной, например, там не было ванных комнат. Б. КИРИКОВ: На Тракторной предполагалось установить ванные в кухнях, но когда застраивалась Тракторная улица в 25-27-ом годах советская промышленность ванны вообще не производила.
Н. К.: Это, значит, до сих пор люди пытаются, стремятся оттуда уехать. Почему нелюбимые людьми-то еще. Б. КИРИКОВ: В том-то и дело. М. ШТИГЛИЦ: Можно, конечно, приспособить, допустим, для молодежи, какие-то для души. Что-то можно функционально придумать. Функцию, которая вписалась бы в это. Б. КИРИКОВ: В этом смысле показательна трагическая судьба Крестовского жилмассива. Там были 5-этажные дома в системе строчной застройки. Между ними зелень. Прекрасно найдены были пропорциональные отношения в пространстве между этими жилыми корпусами и участками зелени. Строчная застройка - это когда дома стоят не вдоль улиц, а перпендикулярно такими линиями, строчками как бы. Это в новый в тот период был принцип застройки, а главное - он давал дышать. А теперь представьте, что такое Крестовский жилмассив в то время - рядом стадион "Динамо", с другой стороны Елагин остров, который тогда превращался в Центральный парк культуры и отдыха имени Кирова. То есть создавалась некая идеальная социальная среда. В то же время кухня одна на всем этаже, комнатно-коридорная планировка первой очереди. Во второй очереди, там уже квартирная планировка, но места мало, кухни крошечные, звукоизоляция. И в итоге что мы имеем сегодня - от этого уникального градостроительного эксперимента не осталось ничего. Крестовский жилмассив полностью снесен. Так же, как уникальный опыт домостроения тахитектон - движущийся строитель. Это дом, который был построен за 40 дней внутри передвижной опалубки. Опалубка ехала по рельсам и штамповала стены дома. Но что делать с тахитектоном, если там уродские крошечные квартирки из двух комнат по 9 метров. М. ШТИГЛИЦ: Можно было что-то придумать. Б. КИРИКОВ: Сегодня Крестовский остров - это место элитного строительства. Конечно, тахитектон туда не вписывался. М. ШТИГЛИЦ: Он такой небольшой. Он мог бы вполне... Б. КИРИКОВ: 36 метров длина фасада. Мы, кстати, предлагали, когда я работал в Комитете, оставить метро 30 от него.
Н. К.: Положительный пример - башню Якова Чернихова, о которой вы постоянно говорили у нас в эфире, слава Богу, спасли. И она будет вписана в этот район на Васильевском острове.
М. ШТИГЛИЦ: Будем надеяться, что она будет вписана. Но тот проект, который предусматривается рядом с этой башней, позади, - как всегда элитный жилой комплекс, он слишком высок. И эта башня будет маленькой какой-то спичечной... Как сказал кто-то из коллег, что это будет каким-то коробком спичечным.
Б. КИРИКОВ: Скорее, гвоздиком.
М. ШТИГЛИЦ: Гвоздиком. Именно "Красный гвоздильщик" - вот он гвоздиком и останется. Он потеряется градостроительно. Он уже не будет... А потом тут еще есть опасность, что тут пройдет транспортная очень напряженная магистраль по 25-ой линии с эстакадой, и совсем рядом с этой башней с цехом. То есть тут еще опасностей очень много. Еще нельзя сказать, что он спасен. И потом еще мы не знаем, как функционально он будет использоваться. Вот эти идеи, концепции Андрея Чернихова, внука Чернихова, автора этой башни, пока не нашли никакого ответа...
Н. К.: А он предлагал именно концепцию? М. ШТИГЛИЦ: Да. Центр Якова Чернихова. И хотел в частную собственность выкупить башню, сделать центр современного искусства, с выставками, со всем. Вот на эту тему очень много сделано дипломных проектов у нас сейчас - и в нашем Архитектурно-строительном университете и в Мухинском. Очень интересные проекты.
Н. К.: Так, может быть, инвесторам обратиться именно к дипломникам, к студентам, у которых интересные трактовки. Б. КИРИКОВ: Да, много интересных идей, конечно. Но инвестор что - для инвестора главное - кубатура.
Н. К.: Ну, Вы так грустно сказали. Поскольку для инвестора главное - кубатура, не сегодня - завтра мы потеряем архитектуру тогда ленинградского авангарда. Б. КИРИКОВ: Нет, почему потеряем - не потеряем. Город не может не развиваться. Я консерватор. Я считаю, что в центре лучше ничего не делать. Но авангард, он же находится не в зоне центра. Он же в бывших периферийных районах. Где-то, да, где-то авангард будет масштабно подавлен. Но я думаю, что все-таки наш авангард, он сам по себе достаточно крупен, монументален. Тот же Дворец культуры имени Ленсовета - там намечается реконструкция, но это реконструкция не должна затронуть его композиционную структуру. Кировский райсовет - это доминанта. Дворец культуры Горького и напротив универмаг - это доминанты. М. ШТИГЛИЦ: Но все-таки надо повышать их статус. Б. КИРИКОВ: Надо вести пропагандистскую работу. Нужно все-таки помогать жителям нашего города понять, что историческое наследие не кончается 17-ым годом, что у нас была великая архитектура и в 20-е годы, и даже в сталинском ампире. М. ШТИГЛИЦ: Сталинский ампир - он тоже требует внимания. Б. КИРИКОВ: Конечно.
Н. К.: Еще один такой проект, как-то пробежались по нему, - фабрика "Красное знамя", творение Мендельсона. М. ШТИГЛИЦ: Фабрика "Красное знамя" сейчас находится в предпроектной стадии. Разрабатываются концепции, ведется техническое обследование. Обнаружили специалисты, что бетон силовой станции (наиболее интересный элемент этого комплекса) в очень неплохом состоянии. Там есть свои некоторые проблемы с теплоизоляцией, но это, конечно, решаемо. Главный трикотажный цех и мастерские, которые, к сожалению, пока не памятники, а лишь вновь выявленные объекты, но они тоже входят в разработку этой концепции.
archi ru
« Последнее редактирование: 13 Apr 2022, 14:42 от Mary »
Что будет с петербургским мясокомбинатом, когда его начнут застраивать жильем
27/03/2012
Кроме территории бывшего молочного комбината на Московском проспекте, которую уже начали застраивать*, в Петербурге есть не менее важная промышленная территория - бывшего мясокомбината им. Кирова. На его месте тоже собираются развернуть напряженное жилищное строительство, а ряд его зданий, как и в случае с молочным комбинатом, являются памятниками архитектуры. И они в любой момент могут быть утрачены.
Архитектурный троцкизм
Мясокомбинат в Московском районе (Московское шоссе, 13), носивший имя С. М. Кирова, был построен в 1930 – 1933 гг. на краю Ленинграда, в районе Средней Рогатки по типу Чикагских боен, как и остальные восемь мясокомбинатов, которые строили по СССР. Площадь территории, которую занял мясокомбинат, - 100 га. Руководителем коллектива архитекторов являлся Ной Абрамович Троцкий (1895 – 1940), классик советского конструктивизма. Соответственно мясокомбинат является памятником этого стиля и одновременно эпохи индустриализации в СССР.
В соответствии с производственным циклом была выстроена цепь отдельных сооружений мясокомбината, объединенных в единую систему не только технологически, но и композиционно. Холодильно-колбасный цех, лайфстаг (предубойного содержания скота), фабрикатов и утилизации соединены надземными переходами. Здание ТЭЦ выполнено из железобетонных складчатых стен. Большинство объемов сооружений – прямоугольные.
Доминантой комплекса является 9-этажный холодильно-колбасный цех с 42-метровой (9-этажной) водонапорной башней (ТЭЦ еще не вступила в строй, а вода была нужна для технических нужд), включавшей также административные помещения. Аналогичная башня Троцкого сделана доминантой Кировского райсовета. В сентябре 1941 г. мясокомбинат был эвакуирован на Выборгскую сторону, а здесь была вторая линия обороны. Когда командующим фронтом стал Л. А. Говоров, он на башне организовал артиллерийский пункт корректировки огня. До Пулковской горы отсюда всего 3 км.
На территории комбината стоит памятник С. М. Кирову работы скульптора Н. В. Томского (открыт 21 марта 1937 г.). Прямоугольный пьедестал из серого гранита украшен горельефами, тематическим связанными с работой комбината, строительство которого Киров курировал лично. Один из горельефов – «Киров в компрессорном цеху». Мясокомбинат был любимым объектом Кирова, во время объездов предприятий он его посещал обязательно. С того места, на котором стоит памятник, Киров в один из своих последних приездов в бинокль осматривал здание завода первичной переработки скота. Должны были поставить оконные рамы, и Киров проверял, привезли ли рамы в соответствии с его указанием. Киров контролировал каждый гвоздь.
Кстати, этот памятник Кирову первоначально предназначался для установки на площади Стачек, но не понравился первому секретарю обкома и горкома А. А. Жданову. Якобы сомнительной показалась поза: «Он что, анекдоты на охоте рассказывает? (Киров был заядлым охотником). Это не руководитель». В итоге памятник оказался на закрытой территории мясокомбината. Сейчас он является памятником монументального искусства федерального значения вместе с двумя скульптурами быков работы В. И. Демут-Малиновского, созданными в 1827 г. и перенесенными сюда с Московского пр. в 1936 году.
В приказе КГИОП от 20 февраля 2001 г. мясокомбинат с оградой и теплоэлектроцентралью включен в «Список вновь выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность». Его состояние определено как хорошее, чего сейчас уже никак не скажешь. Кстати, в этот же список включены жилые дома мясокомбината по Московскому шоссе (1936 – 1941). За истекшие 11 лет этот статус не изменился.
Состояние, в котором сейчас находятся архитектурные памятники, плачевно, что видно по водонапорной башне, в окнах которой выбиты стекла. Очевидно, КГИОП о башне Троцкого совсем забыл, как забыл он и о скульптурах быков, которым в этом году исполняется ровно 185 лет. Поверхность скульптур покрыта в ряде мест трещинами, куда попадает вода, что, естественно, способствует активному разрушению.
Для нас с фотокорреспондентом Лидией Верещагиной экскурсию по территории комбината и музею провела его заведующая Алла Кожевникова. И мы осмотрели исторические артефакты в виде знамен, винтажные вещи вроде настольных статуэток Кирова и старинных пишущих машинок, а также фрагмент кабинета первого директора комбината Алексеева. Реликвии советского времени тщательно сохранены.
Чтобы у нас все было, а нам ничего за это не было
На поверхности сюжета о постсоветской судьбе мясокомбината лежит его «захват кавказцами» (так об этом писали в СМИ и в интернете). Однако более внимательное изучение показывает, что деградация производства началась с 1992 года, с деятельности администрации А. Собчака.
Рассказывает главный инженер Н. П. Слюсаренко: «Собчака повесить надо за одно мужское дело на ель и всё… Вы, корреспонденты, сейчас начали ходить, разбираться. А когда 1992 год был, никто не приходил. Приходила сюда Салье. Так вот Салье приходила, она меня 10 раз снимала с работы. Вот мы работали, Романов сделал так, что 70% скота для комбината давала Ленинградская область. Наши свиньи прекрасного качества, и мы ели то, что надо. А что сделали Ельцин, Собчак? Им НАТО разгрузил все свои склады, на которых мясо лежало четыре года. Нам привозили это мясо сюда, мы из этого мяса делали колбасу по цене 2 руб. за килограмм. И у нас стояла очередь на километр, кооперативы брали, 5, 10, 100 кг. Городу нужны были быстро деньги, чтобы выплатить пенсионерам.
Я с Собчаком не говорил, я Салье говорил: колхозы же мы загробили, у меня в актовом зале сидят председатели колхозов, человек 50, и все они просят: возьми мясо на убой. А я отвечаю: я не могу взять, мне запрещено, меня снимают с работы и так. Мне 170 вагонов пригнали мороженого мяса, чтоб я брал и делал колбасу. На вас наплевали, идите туда, разбирайтесь, почему так. И их угробили. Они потом сами начали бить, на дорогах продавать, часть подохла… Как они могут бить, если я бил 3500 свиней, мог за сутки убить, а крупного рогатого скота 1000 голов, а они могут 2 - 3 головы, ну 10, и то не могут убить. И их бросили, и все это полетело».
Потом наступил 1996 год и новый период – деятельности губернатора В. Яковлева. Рассказывает главный инженер Н. П. Слюсаренко: «На выборах (губернатора Петербурга в 199наш генеральный директор все-таки занял позицию поддержки Собчака, мы проплачивали избирательные участки (? – М.З.). И мы проплачивали, конечно, за Собчака, все-таки за Собчака, потому что про Яковлева говорили, что он связан с криминальными структурами. А наши криминальные структуры здесь каждый день появлялись, Костя-Могила и другие, они все хотели нас прибрать к рукам. Здесь такое было, это не передать вам. И мы на Яковлева не дали денег.
И Яковлев, когда стал мэром, он, по слухам, сразу сказал, что этого предприятия не будет. И все перенесли на “Парнас”. А на “Парнасе” бандиты работали тамбовские, я вам официально заявляю, все они руководили, и они сюда приезжали на машинах, у нас уже развал, они приезжали на машинах, чтобы производить дележ, решать, как забирать, что… А нам чтобы перейти на “Парнас”. И где сейчас этот “Парнас”? “Парнаса” нету.
А наше предприятие сейчас даже за счет аренды существует. Я всех пенсионеров держу, никто не помирает, осталось 500 человек, было 6000. Теперь здесь 200 арендаторов, они тоже работают, кормят свои семьи. Все питерские, все работают. Мы работаем на город. Люди получают зарплаты, не выходят на забастовки.
У нас специалисты были, они ушли в “Ленту”, в мясные отделы и в рыбные. Они ушли мастерами, руководителями. Во всех “Лентах” наши люди работают».
Экономическая деятельность «Самсона» в период правления губернатора Яковлева, в двух словах была, по словам Н. П. Слюсаренко, такой: «Если бы был честный рынок, Москва никогда бы нас не выбила, а так они построили торговые точки: «Карусель», «Метро»… Туда мы войти не можем. Потому что для того, чтобы нам войти в эти торговые предприятия, нам надо за каждый вид продукции платить по 10 000 долларов. Это официально делается, все знают. Что такое вид? Колбасы мы делаем 110 видов. Откуда мы можем такие деньги взять? В сутки комбинат вырабатывал 300 т колбасы, но продавать было негде».
Что же из-за границы мясо выгоднее везти? – спрашиваю.
«Дайте мне метр границы, и я стану большим человеком. Были времена – сейчас я не знаю, я уже отошел от мяса, я только арендой занимаюсь – когда посчитали, сколько завезено печенки, то оказалось, что ее в мире столько не может существовать. Допустим идет филейная вырезка, а завезена печенкой. На контейнере написано: печень, таможенный сбор мизерный, а везут вырезку… Всё мясо завозят из-за границы, все стада погробили в 1992 году. Вы думаете, восстановить легко? Поля проданы…»
Петербургские быки проти волков из Ичкерийского леса
Во времена В. А. Яковлева мясокомбинатом путем приобретения акций в 1998 г. завладел Московский индустриальный банк, кстати, нынче располагающийся в построенном в 1935 г. здании дирекции комбината. Акции продал банку последний директор Ю. Савельев и исчез (ходят слухи, у него в Дрездене недвижимость). А в 2000 г. комбинат стал банкротом.
Владеет сейчас Московским индустриальным банком семья Арсамаковых во главе с президентом банка Абубакаром Арсамаковым (род. 1956), у которого 24,47% акций банка, житель Чеченской Республики Ахмад Каримов контролирует 19,72% акций, Нурди Солцаев - 11,72%, Малика Абубакирова - 4,84%, Махмуд Курбанов - 4,71%, инвестиционный фонд Firebird - 3,70%. Это и есть те люди, которым принадлежит теперь территория примерно в 100 га и памятники архитектуры Петербурга.
В комическую историю борьбы чеченских кланов, которая совершалась в лихие нулевые (в 2006 – 2009 гг.) за эти 100 га ленинградско-петербургской земли я вдаваться не буду, это совсем скучная тема, меня интересует только одно: что здесь будут строить и по каким проектам? И сохранятся ли при этом памятники архитектуры? Я не против строительства, но проект должен быть документом публичным, его должна видеть и обсудить и заинтересованная общественность, и Градостроительный совет Петербурга.
Сейчас жилищное строительство уже разворачивается: с противоположной от главного входа южной стороны мы обнаружили складированную опалубку для литья междуэтажных перекрытий. Сама территория для начала работ готова – когда комбинат работал, здесь, в загонах, проводили предсмертные дни (часы) своей жизни коровки и свинки, поскольку сразу весь скот цеха комбината переработать не могли. Теперь это просто гигантский пустырь.
Итак, опалубку завезли, а про проект, про высотность, про планировку на территории 100 га не слышно ничего. Все остается тайной. И от уровня культуры инвестора, баланса между его уровнем культуры и его уровнем алчности напрямую зависит, будут ли сохранены памятники архитектуры конструктивизма. Понятно, что в них можно устроить и стильный бизнес-центр, и музейное пространство, но гораздо выгоднее уничтожить и все застроить бесстильными остекленными коробками, какие уже сейчас можно наблюдать на Московском шоссе на его четной стороне.
Тайной остается и договор между инвестором и Петербургом: есть ли он вообще, а если есть, то внесено ли в него обременение, включающее сохранение и реставрацию памятников. К числу охраняемых объектов отнесены ограда со стороны Московского шоссе, ТЭЦ, памятник Кирову и быки 1827 года рождения.
Современное типовое строительство, которое осуществляют, практически не глядя на то место, куда его внедряют, стилистически никак не сочетается с индивидуальной архитектурой, с чем-то необычным. Вписать в проект все существующие сегодня предметы охраны, включая башню Троцкого и «Мироныча» – это трудно для сотрудников архитектурных отделов строительных фирм, и компьютерных программ, заменяющих чертежников. Я вообще не вижу, кто мог бы предложить решение для этой территории сегодня в Петербурге и потому полагаю, что вновь выявленные объекты в конец концов уйдут в небытие.
Понятно, что город будет подчиняться инвесторам, если будет и дальше сидеть без авторитетного главного архитектора с правами и обязанностями и без Градостроительного совета с правом решающего голоса, если и впредь Комитет по градостроительству и архитектуре будет работать как Комитет по земельным ресурсам, а КГИОП безразлично наблюдать.
Не интересует тема мясокомбината им. Кирова и ВООПИиК вкупе с «Живым городом». Если от ВООПИиКа я ничего и не ждал, ибо этот клуб пикейных жилетов в целом безразличен к судьбе городской исторической архитектуры, а больше озабочен демонстрацией лояльности по отношению к властям и постоянством приглашений в Смольный на бессмысленные заседания, то от «Живого города» еще можно было ожидать какой-то активности. Но, видимо, властям удалось ее либо погасить, либо направить по ложному руслу. С детьми это легко.
Михаил ЗОЛОТОНОСОВ
« Последнее редактирование: 13 Apr 2022, 14:43 от Mary »
__________________ Ars longa, vita brevis
Каждому человеку свойственно ошибаться, но никому, кроме глупца, не свойственно упорствовать в ошибке.
Читал и остальное. Мрак и беспредел. В эту тему застройки мясокомбината видать никто особо вникать не хочет - хозяева могут по своим "законам гор" с излишне любопытными "поговорить".
ЭКСПЕРТИЗА г-на МИЛЬЧИКА ДАЁТ ДОБРО НА СНОС ЖИЛМАССИВОВ 1930-х гг. у метро НАРВСКАЯ.
Господин Мильчик сделал т.н. "историко-культурную" экспертизу микрорайона возле метро Нарвская, который некая фирма хочет РЕНОВИРОВАТЬ с помощью БУЛЬДОЗЕРА И ЭКСКАВАТОРА, и по его, Мильчика, глубоко научному мнению все здания эпохи конструктивизма можно ЛЕГКО и НЕПРИНУЖДЕННО СНЕСТИ. Для пущей убедительности этого обоснования он обозвал их пренебрежительно "общежития" вопреки тому, что это обычные квартирные дома.
Читаем "карповку.нет":
"Жаркая дискуссия вокруг грядущей реновации кварталов Нарвской заставы разгорелась накануне в Союзе архитекторов. Прийти к единому мнению специалистам по архитектуре так и не удалось.
Дискуссия проходила в рамках обсуждения судьбы территории, ограниченной Промышленной улицей, проспектом Стачек и Новоовсянниковской, Баррикадной улицами, улицами Трефолева, Калинина и Кемеровской. Данный жилой массив, включающий в себя как ряд дореволюционных сооружений, так и многочисленные здания эпохи конструктивизма и сталинского неоклассицизма, включен в городскую программу реновации, которую будет воплощать ООО «СПб реновация».
Заместитель генерального директора ОАО «НИИ „Спецпроектреставрация“» Михаил Мильчик совместно с архитектором Ниной Петуховой представили собственную историко-культурную экспертизу данных кварталов, выполненную в 2011 году по заказу «СПб реновации». Как пояснил господин Мильчик, авторы экспертизы пытались найти компромисс между неизбежными сносами в данном квартале и сохранением ценного наследия.
По его словам, авторы экспертизы отталкивались с одной стороны от уникальности построек, сноса которых необходимо избежать, а с другой стремились сохранять типичные и наиболее полно сохранившиеся элементы застройки квартала. Согласно экспертизе, под снос отдаются около 160 зданий из 230 существующих.
Как рассказала архитектор Нина Петухова, экспертиза предлагает разрешить застройщику возводить на территории квартала здания значительной высотности: 18–30 метров в зоне среднеэтажной застройки в центре кварталов и до 40 метров на переферии. Такие высотные параметры были получены после визуального анализа, который основывался на съемках видов квартала с проспекта Стачек и от близлежащих архитектурных памятников.
Данная экспертиза, в прошлом году уже отклоненная советом по сохранению культурного наследия, вызвала значительные нарекания со стороны радикальных градозащитников из группы «Экология рядовой архитектуры», активистов общественных организаций, жителей кварталов и других архитекторов.
Так, председатель городского отделения Международного совета по вопросам памятников и достопримечательных мест (ИКОМОС) Сергей Горбатенко заявил, что не согласен с выводами представленной экспертизы. Выполненный им ранее анализ архитектурно-художественной и ансамблевой ценности квартала предусматривал сохранение его в значительно большей степени, в частности, запрещался снос конструктивистских общежитий на Турбинной улице.
По словам господина Горбатенко, ошибочна сама расстановка приоритетов в экспертизе, представленной экспертами Мильчиком и Петуховой. По мнению председателя петербургского ИКОМОС, в квартале ценна и планировочная структура, и общий ансамблевый замысел, а главное — комфортная для жизни среда, тяготеющая к малоэтажной застройке, нетипичность сооружений.
За необходимость максимального сохранения структуры квартала и всех объектов, входящих в него, выступили градозащитники из группы «ЭРА» и многочисленные жители Нарвской заставы, участвовавшие в дискуссии. В результате жестких споров, которые стремился вернуть в цивилизованное русло модератор дискуссии архитектор Рафаэль Даянов, стороны так и не пришли к единому мнению относительно представленных документов экспертиз.
Тем не менее Михаил Мильчик, с трудом отвечая на вопросы своих оппонентов, признал, что в идеале также предпочел бы, чтобы квартал не подвергался сносу и реновации: «Если возможно, то лучше оставить так как есть». Повлияет ли состоявшаяся дискуссия на перспективы обновления квартала Нарвской заставы, пока не понятно."
Нельзя избавиться от подозрения, что г-н Мильчик за своё творчество , читай ОБОСНОВАНИЕ СНОСА ЦЕННЫХ ИСТОРИЧЕСКИХ КВАРТАЛОВ, уже получил свои 30 серебренников в более актуальной сегодня валюте чем во времена Иисуса Христа.
Присутсвовавшие на заседании архитекторы и специалисты, в т.ч. Б.М. Кириков, тщетно пытались добиться от г-на Мильчика внятного объяснения такому наплевательскому отношению к целому периоду в советской архитектуре, который он одним росчерком пера позволяет СНОСИТЬ не раздумывая в своём отчете.
Как видим, в отличие от Австрии и Германии, где практически все жилмассивы 1930-х гг. нормально РЕНОВИРУЮТСЯ и служат людям, в нашем городе зубастые акулы капитализма готовы снести всё подчистую ради своих корыстных интересов, и здесь деятельность СПЕЦПРОЕКТРЕСТАВРАЦИИ и лично г-на Мильчика может сыграть роковую роль МОГИЛЬЩИКА КОНСТРУКТИВИЗМА В ГОРОДЕ НА НЕВЕ.
Готов ли он, Мильчик, к этой славе местного петербургского ГЕРОСТРАТА?
Мы так пока и не поняли. Он так поспешно удалился, оставиви аудиторию в недоумении.
Но создалось впечатление, что сам г-н Мильчик понимает, что оказался вовлечен в явно неблаговидное дело обслуживания интересов алчных господ, жаждущих сверхприбыли ценой сноса ценных для истории и культуры зданий, абсолютно не понимающих в архитектуре и её ценности для потомков, и главное, что он уподобился тем, кому наплевать и на город и на горожан, на ценности культуры.
« Последнее редактирование: 13 Apr 2012, 17:06 от sperling »
Заместитель генерального директора ОАО «НИИ „Спецпроектреставрация“» Михаил Мильчик совместно с архитектором Ниной Петуховой представили собственную историко-культурную экспертизу ...
Этого достаточно.
Снести 160 зданий из 230 существующих - это, несомненно, сохранение.
Г-н Мильчик представил именно ПЛАН СНОСА подчистую ВСЕХ зданий конструктивизма в этом районе, в его докладе все территории жилмассивов определены как малоценная застройка, соответственно, господа бизесмены могут туда вводить тяжелую технику, изгнав предварительно негодующих жителей.
И пользуясь правилами оценки Мильчика ЗАВТРА можно снести в городе ВСЕ что угодно.
Так я о чем? Квартал, конечно, большой и представляет собою лакомый кусок близко к центру города. Но сколько всяких ненужных предрпиятий вдоль линии Балтийской жедлезной дороги, напримр. Или между Трефолева-Новоовсяниковской и Кировским заводом.
ЭКСПЕРТИЗА г-на МИЛЬЧИКА ДАЁТ ДОБРО НА СНОС ЖИЛМАССИВОВ 1930-х гг. у метро НАРВСКАЯ. Часть №2.
(Но не последняя... )
Вот что пишет карповка.нет:
"Заместитель генерального директора ОАО «НИИ „Спецпроектреставрация“» Михаил Мильчик совместно с архитектором Ниной Петуховой представили собственную историко-культурную экспертизу данных кварталов, выполненную в 2011 году по заказу «СПб реновации». Как пояснил господин Мильчик, авторы экспертизы пытались найти компромисс между неизбежными сносами в данном квартале и сохранением ценного наследия."
Насколько можно было понять из выступления г-на Мильчика в Доме Архитекторов, он стремился найти некий баланс между сносом и сохранением, в результате его вывод: "под снос отдаются около 160 зданий из 230 существующих".
Сидящие в зале слушатели недоумевали: и это называется БАЛАНС, когда 70% зданий признается НЕЦЕННЫМИ с точки зрения КУЛЬТУРЫ И ИСТОРИИ согласно теории г-на Мильчика?
Все здания конструктивизма, имеющиеся на рассматриваемой территории, г-н Мильчик совершенно безосновательно занес в число малоценных по его "просвещенному" мнению знатока истории архитектуры.
У других архитекторов и специалистов, включая Б.М. Кирикова и С.Б.Горбатенко есть совершенно иное мнение на этот счет и они пытались донести до упрямого эксперта своё мнение, но тщетно.
При этом Мильчик показал схему плана микрорайона, где уже была нарисована некая заранее заданная планировка новых домов, таким образом, задача г-на Мильчика была совместно со строителями новоделов обосновать научными постулатами, что НАДО снести. чтобы потом не попасть под суд за нанесение явного и невосполнимого ущерба наследию. Эксперт решил, что в жертву строительно-сносительному молоху можно отдать именно здания в стиле конструктивизм.
Почему-то эксперт считал, что в этом случае у него и его заказчиков будет меньше проблем и ниже риск попасть на судебные разбирательства.
Интересно, что придавало Мильчику такую уверенность?
Возможно, г-н Мильчик, занимаясь узко направлено реставрацией старинных зданий всю жизнь, просто не знает, что во всем цивилизованном мире кроме его уважаемого учреждения, архитектура конструктивизма давно признана высочайшим достижением культуры и архитектуры 20 века. Тогда ему просто стоит срочно повысить свою квалификацию как знатока эстетических ценностей и включить в число стилей и течений эстетической мысли, достойных уважения и сохранения в нашем городе также и советский конструктивизм. Пройти курс такого обучения,чтобы восполнить пробелы, он наверняка сможет в одном из наших петербургских архитектурных ВУЗов: СПбГАСУ или Академии Художеств.
А если он не способен видеть в этих зданиях 1930-х гг. ничего кроме строений, недостаточно технически совершенных с точки зрения обывателя новорусского коттеджа, то ему надо понять, что историко-культурная экспертиза и оценка технического состояния объектов строительства - это разные процессы и направлены на разные аспекты изучения, ему поручалось именно историко-культурная оценка, а не смотреть какие унитазы (старые или новые) установлены в жилых домах на Турбинной улице и сколько там жителей в комнате, чем он оперировал на заседании в Доме Архитекторов, пытаясь оправдать свой вердикт об архитектурно-художественной малоценности зданий конструктивизма.
Выступление г-на Мильчика наглядно показало зависимость ученых перед их заказчиками, которые ставят задачу обеспечить простор для их интересов новой застройки. Подлинно научное исследование ценности имеющихся на рассматриваемой территории зданий как объектов КУЛЬТУРЫ И ИСТОРИИ не может увязываться с какой-либо иной сверзадачей заказчика научной работы.
Несколько раз г-н Мильчик в сердцах сказал, что если ничего не сносить, то господам инвесторам на этой территории и делать-то нечего, мол. не станут они заниматься капремонтом и подлинной реконструкцией жилмассива 1930х с превращением этих памятников конструктивизма в современные жилые дома со всеми удобствами.
Оно и понятно, не "барское" это дело заменять ржавые трубы да, извините, унитазы трудящихся на новые, там мыслился новый элитный РАЙ для состоятельной публики.
Вот в чем видится эта реновация по-петербургски.
Но возникает резонный вопрос: при чем же здесь история искусства и архитектуры, и жанр историко-культурной экспертизы?
Ввиду того, что вопросов было очень много к его заключению, а отвечать толком нечего кроме рассказов, что хочет заказчик, г-н Мильчик покинул зал заседания не прощаясь, возможно, это называется "по-английски".
Скандал в Доме Архитектора 12 апреля вероятно еще будет иметь продолжение, так как такая экспертиза может стать опасным прецедентом псевдонаучного обоснования сноса конструктивизма с лица земли в городе Санкт-Петербурге.
« Последнее редактирование: 15 Apr 2012, 01:26 от sperling »
"Полным разгромом противника закончился сегодня бой местного значения с адептами градостроительного вандализма в исторических районах т. наз. "реновации". Кононов так и не прибыл, Мильчик трусливо бежал, Даянов был полностью блокирован. По замыслу устроителей мероприятия, оно должно было представлять собой тихий и бесконфликтный междусобойчик Совета по архитектурному и историческому наследию Союза архитекторов. Обсуждению подлежала тема Нарвской заставы, а под целью собрания недвусмысленно подразумевался дальнейший промоутинг скандальной "историко-культурной экспертизы" Михаила Мильчика (ОАО "Спецпроектреставрация"). Напомним, в 2011 году под руководством Мильчика, по заказу ОАО "СПб-Реновация", были изготовлены сразу три "экспертизы", приговорившие к сносу огромный исторический район Нарвской заставы, пять неоклассических кварталов Сосновой Поляны и даже квартал дореволюционной Московско-Ямской слободы на периферии городского Центра. В целях расчистки "пятен застройки" от культурного наследия и обеспечения свободы строительной деятельности "СПб-Реновации" Михаил Мильчик приговорил к шар-бабе 2/3 зданий, составляющих ценнейшие архитектурные ансамбли XIX - середины XX века. Только в кварталах Нарвской заставы его экспертиза признала "неценными" и отправила на снос 161 здание из примерно 230-ти имеющихся. Всё это, разумеется, вызвало колоссальный резонанс, многотысячные протесты населения данных районов, а тем более - градозащитных организаций, сохранивших преданность своему делу и долгу. Вопреки ожиданиям устроителей и благодаря усилиям Группы ЭРА, в Бронзовом зале сегодня собрался не только узкий круг "своих" - зал был полон представителями городских общественных организаций и местных гражданских инициатив из кварталов предполагаемого коврового сноса. Присутствовала "Охтинская дуга" во главе с Еленой Малышевой, инициативные группы Нарвской заставы, Сосновой Поляны, Калашниковской набережной, вместе со своими лидерами, и другие городские активисты.
В программе мероприятия предусматривалось выступление печально известного Александра Кононова, недавно прославившегося ещё и в роли вымогателя-неудачника, однако, данный персонаж в Бронзовом зале так и не появился.
Первое выступление - Сергея Горбатенко (главного спеца по Петергофской дороге, сотрудника КГИОП, а ныне - председателя СПб. отделения ICOMOS) присутствовавшие выслушали достаточно спокойно, хотя по его ходу выяснилось, что ИКЭ, выполненная по Нарвской заставе группой Сергея Горбатенко несколько лет назад, почти полностью адекватна ангажированной под цели сноса экспертизе Мильчика. Но как только слово взял сам антигерой дня, климат в зале резко изменился. Уже начало монолога бывшего "градозащитного эксперта", а ныне - адепта массовых сносов - оказалось крайне неудачным. "В настоящее время никто не сомневается в необходимости реновации кварталов Нарвской заставы", - нагло и публично соврал Мильчик, что тут же вызвало недовольный рёв и множественные выкрики протестующих из зала. Призывы Михаила Исаевича "жертвовать" исторической застройкой во имя её величества Реновации ещё более накалили обстановку, сделав практически невозможным продолжение его монолога. Все жёстко-авторитарные окрики Рафаэля Даянова, ведущего собрания, с единственной целью заткнуть рты залу, возмущённому плодами творчества Мильчика - успеха не имели. Вскоре он был вынужден отойти на задний план, и мероприятие пошло уже тем порядком, который задали представители городской общественности. Михаилу Мильчику было предложено дать отчёт, каким образом его "экспертная" группа умудрилась, за маской красивых слов о наследии, приговорить 161 дом Нарвской заставы к варварскому уничтожению, жителей - к выселению в тмутаракань, а исторический район - к застройке 13-15-этажными билдингами; какое отношение такая деятельность имеет к "реставрации", обозначенной в названии представленного им ОАО, и сколько именно и в какой валюте заплатила "СПб-Реновация" за подобные выводы "маститого эксперта".
Понятно, что ни на один вопрос г-н Мильчик так ответа и не дал, а вскоре просто сбежал из зала под радостные возгласы и апплодисменты присутствующих. Ещё через полчаса, когда после компромиссных заверений Сергея Горбатенко, что, дескать, его тут не совсем верно поняли - он сам против "сносных" выводов Мильчика - накал страстей начал спадать, и тогда Рафаэль Даянов вновь попытался "закрыть" неудобное собрание, а поняв, что просто так ему это сделать не дадут - не нашёл ничего лучшего, чем выключить свет в зале :) На выходе из зала известный историк петербургской архитектуры, бывший начальник Научного управления КГИОП Борис Кириков заметил, что на заседании Совета по сохранению наследия при губернаторе он, уже не имея возможности молчать из-за "одобрительного" тренда, принятого при обсуждении мильчиковской ИКЭ, выступил с резкой критикой данного произведения "Спецпроектреставрации" - но все его обоснованные возражения члены Совета (в их числе - те же Мильчик, Кононов, Минутина), увы, "замылили" и забаллотировали... В итоге вместо запланированного сегодня "торжества" Михаила Мильчика получилось сокрушительное фиаско. Мероприятие, радикально изменившее свой формат, снимало телевидение, так что на плёнке зафиксировалась картина реального отношения градозащитников и народа к экспертной "заказухе" и проданной за мелкий прайс "чести маститого специалиста". Никаких решений, продвигающих мильчиковскую ИКЭ далее, принято не было."
Какой-то чересчур бравурный отчет у "Эры". Если бы зал действительно полный был... Мильчик неприятно удивил - я-то считала его серьезным специалистом....
! Спасибо ) просветили
