то становится понятно, что использован проект Лишневского (за исключением южной части). Про южную же часть мы не знаем, была ли она не построена по соображениям инсоляции, или построена и разрушена во время войны или при реконструкциях. В любом случае Лялевич воспользовался планом Лишневского, но конкурс был на эскизный проект, так что работы архитектору еще хватило.
По поводу же замечания sperlingа скажу: и владелец участка решил потратиться на конкурс, и конкурсная комиссия обращала особое внимание на "светлые и просторные дворы".
Что же до жилмассивов 20-30-х гг. - то они суть развитие английских идей города-сада, появившихся в 1900-х гг., и предполагающих новое строительство на свободном месте, а не уплотнительную застройку, как в данном случае.
у всякого дела есть границы разумного. раз вы решили стать адвокатом уплотнителей начала 20 века - повторяю: Единственное разумное решение - здание Вдоль границы сада. Если Вам непонятно, что я написал, то можно не продолжать бесплодное переливание из пустого в порожнее. Эта уплотнительная застройка двора - полный идиотизм, сколько бы раз Вы не повторяли демагогию про т.н. "СВЕТЛЫЕ квартиры." В таком дворе, который получился, НЕ МОЖЕТ БЫТЬ СВЕТЛЫХ КВАРТИР. :)
Что же до жилмассивов 20-30-х гг. - то они суть развитие английских идей города-сада, появившихся в 1900-х гг., и предполагающих новое строительство на свободном месте, а не уплотнительную застройку, как в данном случае.
Интересно было-бы узнать, вообще где-то реально воплотились эти идеи в более-менее завершенном виде? Нашла информацию только по поселку "Сокол" в Москве. Причем опыт "Сокола" был также реализован в Колтушах, насколько я понимаю это касается постройки не столько самих Колтушей, сколько Павтоло, примерно в тот же период 30-х гг. ХХ в.
А собственно в Ленинграде того же времени можно найти элементы "города-сада"?
Отсутствие общественных, или так называемых публичных ретирадников в таком громадном городе, как Петербург, немало поражает всякого и в особенности тех, которые имели случай посетить большие города западной Европы и видели там эти учреждения почти повсеместно. Такое отступление Петербурга от общепринятых в западноевропейских городах порядков, конечно, зависело частью от суровости нашего климата, наших крепких зимних морозов и, наконец, от неимения правильной подземной канализации для отвода нечистот из города вообще и из каждого дома в отдельности.
Действительно, по причине холода, у нас нельзя было бы, например, устроить открытые писсуары, на манер существующих в Париже, Лондоне, всей Италии и даже в Берлине, — где они представляют ширмы, в виде будки из железа или двух мраморных плиток, поставленных под углом, — снабдить эти места промывательным снарядом, из которого бы сочилась вода и обмывала урину на дне писсуара,— нельзя потому, что вода в промывательном аппарате при первых морозах замерзла бы и сделала бы все устройство негодным, а при снежных вьюгах — занесло бы снегом. Следовательно, вопрос этот усложнялся уже неблагоприятными климатическими условиями, не говоря уже о том, что именно от этого все устройство становилось несравненно дороже.
Независимо от этого, сперва нужно было еще решить вопрос о спуске нечистот из таких ретирадников. Вывозить при помощи лошадей нечистоты из ретирадника, который обильно снабжён водою, не было бы никакой возможности; оставалось прибегнуть к отводу нечистот посредством труб, но, для осуществления подобного устройства, предварительно нужно было иметь разрешение на соединение отводных труб с подземною трубою, и лишь когда оно последовало, подобная постройка сделалась возможною.
Таким образом, когда два главнейших вопроса оказались решенными, было приступлено к составлению проекта.
Открытая система устройства ретирадников, как мы видели, у нас невозможна, и потому нужно было построить небольшой домик, и непременно с отоплением, для того, чтобы вода в нем и в самые сильные морозы не замерзала. При этом принято за правило — помещать в нем сторожа, который бы непременно жил там и таким образом мог постоянно наблюдать за чистотою, опрятностью, теплотою и прочими необходимостями правильно устроенного ретирадника. Первый опыт был сделан в садике, возле Михайловского Манежа, на Михайловской площади. Ретирадник был проектирован деревянный, из брёвен, обшитых с обеих сторон досками, на каменном фундаменте и с железной кровлей. В нем устроены место для писсуара, два ватерклозета и небольшая комната для сторожа; он снабжён обильно водою, освещается газом и отапливается чугунною каннелированною печью, коксом, а комната сторожа— небольшою русскою печью.
Опыт удался, и в то же лето, или вернее — уже осенью были составлены проекты и тотчас приступлено к устройству других ретирадников — у Александровского театра (чертёж лист 35), на площади Никольского рынка и у полицейского дома Казанской части.
Из чертежа видно, что ретирадник прислонён заднею стороною к забору-брандмауеру, выходящему на площадь, и состоит из отделения для женщин, отделения для мужчин и помещения для сторожа. Каждое отделение имеет особый ход, а сторож, не выходя на улицу, может пройти в любое помещение, посредством имеющихся из его комнаты двух дверей. Строение — деревянное; оно срублено из брёвен, оконопачено, обшито снаружи и внутри досками и поставлено на сплошном каменном фундаменте. В отделении мужском устроен мочевик и 2 клозета, в женском — лишь 2 клозета. Мочевик представляет наклонную плоскость, он вставлен в желоб и весь покрыт асфальтом. Все полы сделаны из этого же прекрасного материала, по плотно утрамбованному строевому мусору, перемешанному с тощим известковым раствором. Устройство ватерклозетов — обыкновенное, с тою лишь небольшою разницею, что в этом ретираднике нет баков, и промывание производится прямым напором воды из городского водопровода; трубы для этого проложены не свинцовые, но железные, цинкованные.
Вентиляция устроена помощью канала (и), идущего рядом с двумя дымовыми трубами. Для наибольшего упрощения в уходе за вентиляцией — так как ею будет управлять тот же сторож, который отапливает и обметает ретирадник — я старался воспользоваться лишь возвышенною температурою в дымовых трубах и не устраивал особых вентиляционных печей. При расчёте, что обыкновенная дымовая труба в 18 кв. вершков вытягивает в час до 4 куб. сажен воздуха,— а все помещение имеет до 12 куб. саж. — вытяжной канал устроен на этом основании в 72 квадратных вершка; к нему проведены вентиляционные трубы а, а, а. . . . , из которых положенные в земле — гончарные, а выше земли — цинковые: как те, так и другие круглые. Вентиляционные душники или преемники устроены у мочевика в 3-х местах, на высоте около одного аршина от пола (б, б,), а в ватерклозетах — ниже сиденья.
Так как нужно было полагать, что ретирадники будут часто посещаемы публикою, и вследствие того через беспрестанное отворение дверей приток воздуха будет постоянно значительный,— то каких либо особенных поддувал не устроено, но поставлена в окне, в верхней раме, выдвижная решетка, такого почти устройства, как употребляемая в вагонах железных дорог. Помощью этой решетки (около 50 кв. вершков) получается беспрерывный приток свежего воздуха, который и вытесняет испорченный в вентиляционные преемники.
В средине ретирадника, для его обогревания, поставлена обыкновенная голландская печь (к), но несмотря на то, что она была устроена очень удовлетворительно, при наступлении в прошлом 1871 году тридцатиградусных, продолжительных морозов, она не согревала помещение, и потому пришлось поставить небольшую, чугунную, каннелированную печь (i) и отапливать ее коксом. Эта печь оказалась весьма выгодною, и я полагаю, что это наилучшее решение задачи — потому что только быстро нагревающаяся металлическая печь может поддержать в таком строении, как ретирадник, довольно ровную температуру, где при сильных морозах, от беспрестанного отворения дверей, входит такая огромная масса холодного воздуха, что подогреть ее можно только подобным, но не другим каким-либо нагревательным прибором. Указания этого опыта послужили, между прочим, к тому, что ныне строящийся ретирадник в Малой Конюшенной будет отапливаться металлическими печами, независимо от комнаты сторожа, в которой будет поставлен кухонный очаг, с оборотами для скопления теплоты.
Особенность во внутреннем устройстве представляет также мочевик. Первоначально предполагалось устроить гранитный или цинковый желоб, на высоте около 1 аршина от полу, и снабдить его водою; несмотря на общеупотребительность этого устройства, оно имеет то неудобство, что, вместо испражнения в желоб, мочатся прямо на пол. Для устранения этого неудобства желоб углублён в пол, которому придан скат в эту сторону, а плоскость стены сделана откосом. Для постоянного ополаскивания этой наклонной плоскости вместе с жёлобом, устроена поверх наклонной плоскости водопроводная труба с дырочками, под нею приделан желобок, который, наполняясь через край, обливает всю плоскость, ополаскивает ее постоянно, после чего вода уходит в общую трубу чрез решетки ж, ж,...
При выборе материала для устройства пола, самым лучшим оказался асфальт, как относительно непромокаемости, так и прочности. Асфальтом же, толщиною в один дюйм, обмазана, или лучше сказать — покрыта наклонная плоскость мочевика и сделаны вокруг всего ретирадника 6-ти вершковые плинтусы. Пол в комнате сторожа деревянный. Так как комната его по своим размерам незначительна, то устроены ему полати для установки кровати; внизу же помещается только стол, который служит вместе с тем шкафом, в котором поставлены водомер и газометр.
Все стены и потолок обшиты планшетами узкими, прокалеванными дощечками и, по загрунтовке, тщательно окрашены масляной краской. Наружные стены также обшиты досками и окрашены масляною краскою. Рамки, сделанные на фасаде, предназначены для наклейки объявлений, но до сих пор ими еще не пользуются.
Входы огорожены тамбурами, которые приносят весьма существенную пользу. Устроенные дворики назначены для складки дров и прочих принадлежностей; — в углах посажены деревья и кусты, но несмотря даже на то, что и они ограждены перилами, многие предпочитают останавливаться тут же, чем заходить прямо в двери!... Что делать — и на это нужно время, и на это нужны годы, чтобы приучиться.
17-го Февраля нынешнего года, избранная петербургскою Думою особая комиссия отдала устройство набережной вдоль двора Главного Адмиралтейства "Русскому строительному обществу" за 366,000 р., а 20-го числа того же месяца уже приступлено к работам.
Отдача этой постройки не с публичных торгов, как это делается обыкновенно, а прямо Строительному Обществу — представляет собой явление исключительное в практике городского управления. При отдаче постройки с торгов, конкуренция определяла ее цену, которая иногда сбивалась до весьма низкой цифры. Этим путём, по-видимому, достигалось сбережение городских сумм, но в сущности, подобная экономия была мнимой, потому что вообще неестественная дешевизна шла в ущерб солидности постройки и доброкачественности ее материалов.
Невыгоды такого способа уже сознавались давно в городском управлении, но отмена его была не во власти Думы. Исключительное положение работы по устройству Адмиралтейской набережной подало городскому управлению мысль ходатайствовать об изъятии отдачи их из общего порядка, на что и последовало Высочайшее соизволение.
Дума воспользовалась дарованным ей правом, избрала особую исполнительную комиссию (под председательством г. городского головы Н. И. Погребова, из гласных: Н. В. Покровского, Ф. И. Жербина, А. X. Пеля, Н. Л. Бенуа, Н. И. Глазунова, Р. Б. Бернгардта и Н. М. Полежаева, при делопроизводителе В. А. Камышеве.) и дала ей полный простор действий по отдаче работ. Комиссия эта остановилась на небольшом числе лиц, всего 11, которых она пригласила заявить решительные цены в запечатанных конвертах. Опасения, явившиеся, быть может, у некоторых на счёт такого способа отдачи работ, однако, не оправдались; результаты получены отличные: работы, исчисленные по сметам в 520,000 р., отданы за 366,000 р.
Нужно надеяться, что "Русское строительное общество", только что начинающее свою строительную деятельность, оправдает лучшие ожидания и явится хорошим исполнителем строительного дела, потому что обладает на это всеми нравственными и денежными средствами. Городское же управление, оставляя прежнюю систему отдачи работ, вступает на новый, лучший путь, открываемый ему новым городовым положением.
Приветствуя такой поворот к лучшему, пожелаем нашему городскому управлению и молодому строительному обществу полного успеха в предпринятом деле.
Переходя к описанию устройства Адмиралтейской набережной, остановимся несколько на истории дела.
В 1865 г. была выражена Высочайшая воля о том, чтобы, для удобства городских обывателей, Петровская площадь была соединена с Дворцовою посредством набережной и чтобы город приступил, хотя бы не с большими средствами, к устройству проезда по набережной, вдоль двора Главного Адмиралтейства. С того времени в городском управлении придумывались разные средства к устройству набережной, велись переговоры с морским ведомством, делались различные предложения. Так протянулось дело до конца 1871 г., когда составилось Высочайше утвержденное мнение государственного совета об уступке городу берега и 3,024 кв. саж. земли внутри двора Главного Адмиралтейства, для продажи под застройку частными домами. Деньги, вырученные от продажи этих участков, за отчислением из них 195,000 руб. в пользу морского министерства,
предназначено употребить на устройство набережной; причём цена кв. саж. участка определена для торга в 150 р. Каждый же участок составляет 432 кв. саж. Таким образом, цена участка земли, с которой должен начаться торг, составляет 64,800 р.
Проект на устройство Адмиралтейской набережной составлен в городской строительной комиссии гг. инженерами В. М. Карловичем и С. С. Селяниновым. Набережная проектирована гранитная; она начнется от спуска, расположенного у Дворцового моста, и окончится у спуска Петровской площади, всего на протяжении почти 200 саж. Линия набережной направляется от средины ширины спуска у Дворцового моста, выступая несколько в реку против линии Английской набережной. По средине проектирован спуск; вместо гранитного парапета, как на Дворцовой и Английской набережных, предположено устроить железную решетку, вдоль которой будет расположен бульвар до 7 саж. ширины, и рядом с ним проезжая часть в 10 саж. ширины.
Все работы по устройству набережной предположено окончить к 1 ноября 1875 г., а проезд открыть годом ранее. Полоса земли внутри двора Адмиралтейства предназначена под застройку частными зданиями; она составляет 3,024 кв. саж. и делится на семь равных участков, в 432 кв. саж. каждый, т. е. 126 пог. саж. по набережной и 24 саж. в глубину. Полосу, которая назначена под дома, обходит улица, с боков в 7, а позади домов в 5 саж. ширины; перпендикулярно улице, позади домов и против средины всей полосы земли, проектирована улица, выходящая в главные ворота Адмиралтейства. Здесь будет кстати сказать, что существующий внутри Адмиралтейства канал предположено засыпать, а на его месте устроить бульвар. В домах, которые будут выстроены по набережной, не предположено ворот к Неве, а последние будут выходить на улицу позади домов. Продажа упомянутых участков земли под застройку будет производиться не ранее будущего 1874 года.
Это колоссальное предприятие, задуманное г. Мюссардом, наделало в свое время немало шуму. С тех пор прошло около 3 лет, и в этот промежуток времени все толки об этом проекте мало-помалу замолкли. Тем с большим интересом публика прочла опубликованные С.-Петербургской городской Думой сведения о ходе дела по разработке этого вопроса. Мы приводим отчёт думской комиссии в извлечениях.
Содержание проекта г. Мюссарда следующее. Находящийся в центре города Екатерининский канал, между Театральным и Новоникольским мостами, на протяжении 3-х вёрст 260 саж., предполагается обратить в проспект, с устройством в средине его двух железно-конных путей, с двумя гранитными по сторонам бульварами, в 6 арш. ширины, с двумя проезжими частями для обыкновенной езды, в 18 арш. ширины, и тротуарами при домах, в 5 арш. ширины. Проспект этот предполагается подразделить на отделы, присвоив им с Высочайшего соизволения нижеследующие названия:
Между Театральным и Казанским мостами — Императорский.
Между Казанским и Пешеходным Банковским мостами — кавказский.
Между пешеходным Банковским и Каменным — туркестанский.
Между Каменным и Кокушкиным — крестьянский.
Между Кокушкиным и Вознесенским — земский.
Между Вознесенским и Харламовым — судебный.
Между Харламовым и Новоникольским — гласный.
Отделы эти разграничить постановкою на бульварах особых символических изображений, а самый проспект украсить бюстами царствующего дома Романовых, фонтанами, чугунными скамейками, киосками для мелочной продажи и деревьями.
При устройстве Екатерининского, как и других каналов в столице, имелось в виду: осушить болотистую местность, употребив землю на возвышение низменных частей города, снабдить жителей водой, дать сток нечистотам из подъёмных уличных труб и облегчить доставку материалов, необходимых, как для городских работ, так и для отопления зданий.
Учредители сего предприятия, оцененного по приблизительному исчислению в 3 миллиона руб., для приведения его в исполнение, ходатайствуют:
1) Об отдаче правительством, безвозмездно, всех материалов, полученных от разборки набережных Екатерининского канала, между Театральным и Новоникольским мостами, для употребления годных из них на предстоящие работы.
2) Разрешить перенести мост Банковский к Царицыну лугу на Мойку под железно-конную дорогу, а мост Новоникольский, для той же цели, к Пикалову мосту на Крюков канал. Цепные пешеходные мосты: Банковский на продолжение Екатерининского канала, против Могилевской улицы и Львиный на Мойку, против Фонарного переулка. Материалы остальных мостов, Вознесенского и Харламова, по разборке сдать городу.
3) Разрешить в продолжение 50 лет эксплуатировать железно-конный путь, как вдоль проспекта Императора Александра II на протяжении 1760 пог. саж., всего 3520 саж., так и ветвей:
а) от Театрального моста до Суворовской площади. 280 саж.;
б) от Новоникольского моста по набережной Екатерининского канала до Калинкина моста . 650 саж.;
в) заезд на площадь Большого театра . 90 саж.
Всего на протяжении 4540 пог. саж. или 9 вёрст 40 саж. с тем, чтобы, по окончании 50 лет, со дня открытия движения, передать все имущество и устройство городу бесплатно.
4) Разрешить учредить товарищество на паях, с тем, чтобы срок окончания работ был не менее трёх лет.
5) Если последует Высочайшее Государя Императора одобрение сей мысли, разрешить, в шестимесячный срок, представить на утверждение правительства подробный проект работ и устав товарищества, как для приведения его в исполнение, так и для эксплуатации железно-конных путей.
Записка эта подписана нижеследующими лицами: военным инженер-полковником Мюссардом, профессором, Высочайшего двора архитектором Н. Бенуа, путей сообщения инженер-коллежским-ассессором Повалишиным и инженер-технологом А. Буровым.
На подлинной рукой г. министра внутренних дел написано: „В общих чертах Высочайше одобрено 16 Мая 1869 г. Царское Село“.
Означенную записку, со всеми документами, относящимися до проекта по засыпке Екатерининского канала г. и. д. с.-петербургского губернатора, по Поручению г. министра дел, препроводил к г. городскому Голове, для рассмотрения в думе в особой комиссии. Но прежде, чем разрешить вопрос о засыпке Екатерининского канала, решено было определить стоимость исправления гранитной одежды набережной Екатерининского канала и спусков, причём эти работы были исчислены в 370,493 р. Затем проект поступил в Высочайше учрежденную комиссию для рассмотрения проекта устройства проспекта Императора Александра II. Выработанные этой комиссией положения мы приводим в извлечении.
1) В отношении к наводнению Екатерининский канал может быть засыпан без всяких опасений, так как масса принимаемой им, в этом случае, воды ничтожна в сравнении с тою, которая устремляется на город из моря и из Невы.
2) Что хотя, с уничтожением этого водяного пути, прибрежные жители и будут лишены более удобного способа для подвозки дров и строительных материалов, но что материалы можно будет без особенных издержек привозить на лошадях с ближайших пристаней Мойки и Фонтанки.
3) Относительно засыпки Екатерининского канала в санитарном отношении было высказано, что совершенная засыпка его может принести в этом отношении пользу для города, хотя, при известных распоряжениях, он и мог бы сделаться безвредным.
4) В отношении техническом, предложения предпринимателей были признаны вообще удобоисполнимыми, но положено необходимым сделать в них некоторые дополнения и изменения, а именно:
а) решено допустить произвести засыпку канала не до Новоникольского моста, как то полагали предприниматели, а вплоть до Крюкова канала, причём из опасения, чтобы слабый грунт не пополз, чрез что причинился бы вред прилегающим домам, не дозволяется разбирать до основания боковые стенки набережных канала, а только верхние их части, именно, кроме кордона и тротуара, дозволяется снять не более четырёх рядов гранита и забутку;
б) предварительно приступления к работам по засыпке канала, проложить
деревянные подземные трубы, по коим отвести воду из домов в близлежащие каналы. Каменных труб под бульваром и проспектом не устраивать вовсе, имея в виду устройство водостоков по всему городу. Но не лишним признается дренировать местность, как под бульварами, так и вдоль строений, с отводами грунтовых вод в городские трубы;
в) засыпку канала можно произвести в два или три года, но во все время засыпки, никак не должно быть допускаемо застоя воды в канале;
г) имея в виду, что ширина Екатерининского канала и его набережных в оконечностях более, нежели в средней части, то, дабы не стеснить движения экипажей по имеющему быть устроенному проспекту, предполагается более удобным допустить устройство бульваров лишь в оконечностях канала, т. е. от Мойки до площади Казанского собора, включительно по длине 450 пог. саж. и от Крюкова канала до Большой Подьяческой улицы по длине 500 саж. На остальном протяжении канала, по длине 650 саж., только на перекрёстках допустить устройство небольших клумб с легкими беседками для публики;
д) бульвары устроить из средней садовой дорожки, шириною в три сажени, двух рабаток шириною 2½ аршина и двух рядов тротуаров в три плиты, вдоль обоих тротуаров проложить рельсовые пути, а тротуары у домов сделать не шире полутора саженей. Киоски допускается ставить на бульварах в рабатках, равным образом, для закрытия публики от дождя, устроить местами, над бульваром, лёгкие навесы в виде пассажей;
е) в средней части проспекта, т. е. от площади Казанского собора и до Большой Подьяческой улицы, делать бульвар признается неудобным, а следует ограничиться только прокладкою на средине проспекта двух рядов железно-конной дороги; мостовую устроить по выпуклому профилю с тем, чтобы рельсы не выходили из общей поверхности мостового полотна, а тротуары у домов сделать шириною не менее трёх сажень;
ж) для придания большего удобства подъезда экипажам к тротуарам, отмостке от тротуаров дать заложение от 1 до 1 ½ саж. и близ лодков проложить, вдоль всего проспекта, по обеим его сторонам, деревянные подземные трубы достаточного диаметра и с колодцами не реже как через 25 саж. один от другого;
з) для переездов экипажей с одной стороны проспекта на другую оставить на бульварах перерывы: по Невскому проспекту, между Невским и Мойкою,— два у Никольской площади против Екатерининского проспекта, против Торговой улицы, у Театральной площади и на месте существующего Львиного мостика.
5) Отдать на устройство вновь воздвигаемой набережной перед адмиралтейством нужную для сего часть гранита, из имеющего получиться от разборки каменной одежды Екатерининского канала.
6) Из произведенных исторических исследований оказалось, что Екатерининский канал сооружён на государственный счёт, и потому не составляет собственности города.
7) Также был сделан приблизительный расчёт о стоимости исправления набережных тротуаров и мостовых Екатерининского канала, для приведения их в благообразный вид, на случай, если бы предполагаемая его засыпка не состоялась, причём определено, что на это потребуется 370,500 руб.
8) Затем гг. члены комиссии не встречают препятствий к осуществлению предложения г. Мюссарда и К°, согласно поданной ими записке и вышеизложенным изменениями. Затем комиссия положила: представить вышеизложенные заключения свои на благоусмотренье высшего начальства.
Из прилагаемых в журналах Высочайше утвержденной комиссии: а) исторической записки о ходе строения Екатерининского канала и б) стоимости первой его части, между прочим видно, что канал образован из расчищенной речки, именовавшейся, "Глухою" с Высочайшего разрешения Государыни Императрицы Екатерины II, по поведению которой и назван «Екатерининским».
Сведения о постройке канала, начатого в 1765 г., как сказано в документе, позднее 1779 года не могли быть отысканы. Постройка всего сооружения, длиною 2329 саж., со всеми мостами, перилами и проч., должна была стоить приблизительно 1.165,955 р., а каждая сажень средним числом 500 руб., о том же, во что обошлись работы, сведение имеется только о первой части канала, длиною в 388 саж., и именно: эта часть канала стоила 215,686 р. 89½ к.
Так как вопрос об устройстве проспекта Императора Александра II разработан Высочайше учрежденной комиссией, то думская комиссия пришла к тому заключению, что городскому управлению остается только категорически решить: исправить ли Екатерининский канал и очистить его от миазмов, с отводом спускаемых в него нечистот ныне в преемники, или засыпать?
Придерживаясь этих двух вопросов, думская комиссия пришла к заключению, что ее собственно обсуждению подлежат эти вопросы только в строительном отношении. Смотря с этой стороны на дело, комиссия находит, по первому вопросу: что, для приведения Екатерининского канала в надлежащий вид, потребуется, кроме перестроек, о которых упомянутых в журнале особой Высочайше учрежденной комиссии и стоящих 370,493 р., еще уничтожение спусков и понижение мостов: Каменного, Кокушкина и Харламова, а также очистка канала. Единовременный расход на это составит около 75,000 р., а затем потребуется на ремонт канала и очистку его около 7,000 руб. в год. Кроме всего этого, в видах устранения зловония и скорого засорения канала, необходимо устроить водоочистительные колодцы до 100 штук, на что потребуется до 15,000 руб.
Таким образом, улучшение Екатерининского канала обойдется до 500,000 руб. Так как канал находится не во всех частях в таком дурном состоянии, которое требует одновременной перестройки его набережных на всем протяжении, то работы могли бы быть произведены в течение 10 лет, ассигнуя на то в год до 50,000 р.
По вопросу, относительно закрытия Екатерининского канала для осуществления означенного проекта, комиссия находит:
1) что, при проекте не имеется продольной профили подземных водосточных труб, не показано устройства колодцев и всей сети существующих городских труб, впадающих в Екатерининский канал, и что без этого нельзя судить о применимости предлагаемого способа отвода воды;
2) что если отвести воды, впадающие теперь, чрез городские трубы, в Екатерининский канал, в р. Фонтанку и Мойку, то потребуется изменить существующую сеть труб, соединённых со впадающими в канал, а это сопряжено с неудобствами для города, в отношении беспрепятственного сообщения, и потребует затраты большого капитала на перекладку труб по всем прилегающим улицам; засорение же Мойки и Фонтанки увеличится, что допускать не следует;
3) что, во всяком случае, полезно было бы в средине канала устроить магистральный водосток, который может служить для каждой системы отведения вод; устраивать же этот водосток после засыпки канала и проведения дороги едва ли возможно;
4) что существование Екатерининского канала признается вредным только при настоящем неудовлетворительном его состоянии, а главнейший вред заключается в нынешнем способе освобождения города от нечистот, как это выразила и Высочайше учрежденная комиссия, и, нет сомнения, что, с приведением канала в надлежащее состояние, этот вред совершенно устранится.
На основании вышеизложенного, комиссия полагает, что совершенная засыпка Екатерининского канала, при настоящем его состоянии, может принести пользу для города, но при известных распоряжениях, названный канал мог бы сделаться безвредным, а потому засыпку канала нельзя считать единственным средством к отстранению признаваемого вреда от него, что в настоящее время невозможно дать положительное заключение о том, в какой степени осуществление означенного проекта устраняет приписываемый Екатерининскому каналу вред, без увеличения засорения других городских каналов и рек, вследствие необходимости отвести туда стоки, и что судить о том возможно только тогда, когда будет представлен разработанный проект отвода нечистот, впадающих теперь в Екатерининский канал, а также и вышеозначенные данные.
Настоящее мнение комиссия представила на обсуждение Общей Думы *).
*) В то время, когда эта статья была уже в печати, Общая Дума отвергла проект устройства проспекта и предпочла расчистку Екатерининского канала его засыпке. Ред.
Здание пожарного отделения на Петербургской стороне наименовано «Петровская часть и дом полицейского управления». Прежде чем приступить к описанию постройки, мы имели в виду сделать небольшое историческое описание полицейских домов в Петербурге, строений может быть весьма мало интересных, но, во всяком случае, весьма характерных не только относительно внутреннего расположения, но главное, вследствие существования при зданиях каланчей, этого символа, вечного атрибута всякого дома полицейского управления, не только в С.-Петербурге, но и во всей России, от Архангельска и, вероятно, до Камчатки.
Физиономия и характер здания от присутствия каланчи имеет повсюду свою особенность, и вот почему мы стремились сделать хотя беглый исторический очерк развития этого рода строений. Мы обратились к книгам, к лицам и ведомствам, но, к несчастью, не могли получить никаких сведений: оставалось обратиться к архивам и делам, но за этот труд мы взяться не могли, поэтому, в ожидании, что, может быть, настоящее описание вызовет в ком-нибудь желание сообщить нам материал для разработки этого вопроса, мы ограничимся лишь тем, что успели собрать.
Мы узнали, что с основания Петербурга до царствования императрицы Екатерины II, для тушения пожаров, в городах всегда находилась пожарная команда, помещавшаяся в особых деревянных домах, которые тогда назывались съезжими избами.
В царствование императрицы Екатерины ІІ, близ Полицейского моста, на Мойке, впервые был выстроен каменный дом с деревянною на нем каланчей, для помещения пожарной команды; от существования этого дома и самый мост, как говорят, получил название Полицейского, название сохранившееся и доныне. Постройку этого дома относят к 1775 году и говорят, что он занимал место, на котором теперь находится дом г. Башмакова. Дальнейшее развитие построек нам неизвестно, но, вероятно, постройка их шла по мере расширения города, а из деревянных они обращались в каменные. На нашей памяти построены дома пол. управлений Казанской части (бывшей II Адмиралтейской) архитектором Морган и Коломенской части, по проекту архитектора Желязевича; постройка остальных нам неизвестна.
Имея в виду, что этот тип построек пригоден, вероятно, для многих городов нашего отечества, мы решаемся поместить чертежи вновь построенного здания на страницах журнала «Зодчий». Как увидит ниже читатель, разработка проекта прошла чрез много рук и инстанций; здание построено с наименьшими денежными затратами, причём расположение помещений разработано вместе с представителями от полиции и пожарных частей и, следовательно, удовлетворяет их потребностям.
В Большой Морской улице, в 1855 году, из старого здания Адмиралтейской части построен, по проекту архитектора Гребенки, новый дом, в котором, однако же, по неимению места, сделано помещение только для полицейского управления, а пожарное отделение переведено на Петербургскую сторону, в частный дом, в котором оно и существовало доныне. Между тем, уже с начала 60-х годов помещения эти были признаны крайне неудобными, и с тех пор началась по этому делу переписка, кончившаяся тем, что архитектором Бернгардтом был составлен проект на постройку нового каменного здания для пожарного отделения на Петербургской же стороне, с помещением его на свободной части городского Гагаринского буяна: проект этот в 1865 году был утверждён вместе со сметою на 74 т. рубл., общим присутствием правления 1-го округа путей сообщения. Но проект этот не исполнен, вероятно, по «неимению средств» и вот в 1869 году, по предложению СПб. губернатора, изготавливается новый проект и смета на сумму 250 т. рублей архитектором Кольманом, которому было поручено, кроме пожарного отделения, разместить и пожарное депо. Но проходят опять годы в рассмотрении проектов и изысканий «необходимых для осуществления постройки денежных средств»; происходят освидетельствования строений, в которых «временно» помещено пожарное отделение, и лишь в феврале 1871 года хозяйственно-строительная комиссия при городской думе поручила мне, как местному архитектору, в возможно скорейшем времени составить более удовлетворительный проект предположенных новых зданий, как для пожарной команды, так и для пожарного депо, и, кроме того, для полицейского управления местного полицейского участка«.
Проект был, составлен в два месяца, так как к работам надлежало приступить летом тогоже года, исоставлена смета в сумме до 215 т. рубл.
Проект и смета поступили на утверждение и рассмотрение в хозяйственно-строительную комиссию, строительное отделение СПб. губернского правления и г. брандмайора. По надлежащем утверждении проекта, в июне месяце было, наконец, приступлено к работам, но без постройки пожарного депо, всего по сметной сумме на 160 т. рубл., а депо отложено на неопределённое время. Все работы производились в течение двух лет, 1872 и 1873 года, совершенно окончены в настоящее время и обошлись в 155 т. рубл.
Как видно из прилагаемых чертежей, фасады составлены в кирпичной архитектуре, без штукатурки. Все строения состоят из следующих отделений:
А. Каменный трехэтажный дом пожарного отделениявыходит на улицу и сделан с выступом для каменной каланчис двумя въездными, в каменных заборах, воротами. Дом имеет в длину —17 саж., 2 арш., 4 вершк; в ширину — 8 саж. 8 вершк.; вышиною 6 саж. 1 арш. 12 вершк., а с выступом во дворе, длин. 9 саж., 1 арш., 4 вершк., ширин. 5 с. 2 ар. 4 вер. вышина каланчи от поверхности земли до верхней платформы — 12 с. 4 вершка. Под основание каланчи выбучен фундамент, стулом, на глубину до 4 ½ арш. с вбитием под подошву его 81 трехсаженной сваи; каланча надлежащим разрывом совершенно разъединена от остального строения для более правильной осадки, и с окончанием постройки в два года, незаметно было никакой осадки. В нижнем этаже здания помещается трубная, для действующего обоза, мастерская, цейхгаузы, кладовые и общая артельная кухня, под каменными сводами; в остальных двух этажах — казармы и квартира служителей, с обыкновенною несводчатою отделкою помещений.
Внутри двора помещаются каменные постройки для конюшен
на 32 стойла, помещение для паровой пожарной машины. кузница, прачечная, ледники, ретирады и мусорные ямы для нечистот. Все эти строения исполнены также чистой кирпичной кладкою, без штукатурки; длина строения конюшен 16 саж. 2 арш., ширин. 5 саж. 1 арш. и вышин. 2 саж. 12 верш; строения машинной, кузницы и проч. имеют общую длину 9 ½ саж., ширин. 4 саж. 21 вершк. и вышин. до 2 саж. Площадь двора распланирована и вымощена булыжным камнем с укладкою подземельных труб и колодцев.
Б. Каменный двухэтажный дом полицейского управлениятакже выведен в чистой кирпичной кладке, с украшениями без штукатурки; имеет длины 23 саж. 1 арш., ширины 8 саж. 1 арш. и вышины до 4-х саж. В нем помещаются родильный приют, приёмный покой, арестантские камеры, участковое управление и квартиры чинов полиции. Внутри двора каменная постройка конюшен, служб, прачечной, ледников, и ретирады с сорными ямами — также в чистой кирпичной кладке, неоштукатуренные, длинною 10, ширин. 3 и вышиною до 2-х саж. Площадь двора вымощена камнем с прокладкою подземельных труб и колодцев.
Для большего удобства въезда и выезда и вообще для большего простора, во время постройки вновь устроена улица, вымощена камнем, с тротуарами и прокладкою подземельных труб и колодцев.
Во время производства земляных работ для рвов фундаментов, оказался грунт земли весьма ненадежный, неравномерный, плывучий или, размягчающийся, почему, по освидетельствовании его гг. архитекторами Н. Л. Бенуа и И. А. Мерц, членами комиссии решено было: под все жилые и нежилые строения, для большей устойчивости и прочности возводимых строений, положить под фундаменты лежни от поверхности земли на глубину 3 ¾ аршин.
Осадки строений и трещин до сих пор не было замечаемо.
Все расположения отдельных частей помещений показаны на прилагаемых планах, поэтому описание их считаем излишним.
При обсуждении вопроса относительно систем отопления проектированных зданий, имелось в виду устроить отопление и вентиляцию сообразно современному состоянию науки, поэтому г. Крелль даже составил проект парового отопления и особой вентиляции, но, к сожалению, этого проекта не исполнили, как и другого, «за неимением средств», и отопление сделано обыкновенным способом, причём вентиляция устроена в дымовых, или рядомс ними идущих, каналах.
Работы исполнены весьма тщательно гг. подрядчиками П. М. Быковым и И. Ф. Смирновым.
13-го января сего года в С.-Петербургской судебной палате рассматривалось дело архитектора А. Л. Гуна, обвиняемого в непринятии надлежащих мер для предохранения от опасности жизни проживающих в перестраивавшемся доме графа Ростовцева (В С.-Петербурге, на углу Невского проспекта и Троицкого переулка.). Сущность дела заключалась в следующем.
При перестройке дома гр. Ростовцева, в клетке сломанной уже прежде лестницы осталась неразобранною площадка первого марша; площадка состояла из полукирпичного сводика, под которым находился разный сор, выбрасываемый из булочной Филиппова, находящейся рядом с клеткою лестницы. В уголок или — как его называли на суде, кладовую — имелась из булочной дверка, чрез которую забрались отдохнуть в кладовую трое рабочих Филиппова, ради прохладного в ней воздуха. В это время начали ломать в 3-м этаже стену клетки, но не рядами, как бы в данном случае следовало, а свалили разом часть стены, которая, упав на свод упомянутой площадки, пробила его, причём кирпичи пришибли двух из находившихся под сводиками рабочих и убили одного.
Кладовая обыкновенно была завалена мусором, и потому во время ломки никому не пришло в голову, что под сводиком отдыхали люди. Должно заметить еще, что стену ломали поденщики, которые вообще весьма небрежно относятся к распоряжениям и наставлениям лиц надзора за постройками.
Прокурорский надзор отказался от обвинения архитектора и его помощника, и суд нашёл их, по обстоятельствам дела, невиновными, а виновным признал артельного десятника, поставившего людей на ломку и не усмотревшего за рабочими, как следует.
Настоящий приговор суда имеет, бесспорно, важное значение для нашей строительной практики: в первый раз судом признана ответственность перед законом и десятников, не только казённых, но даже и артельных. Эти лица, как низшие исполнительные органы строительной администрации, имеют ближайший непосредственный надзор за работами, а между тем до сих пор на них не возлагалось перед законом никакой ответственности даже за упущения, результатом которых бывали несчастные случаи с рабочими и пр.
Подобная невменяемость не имела в своем основании справедливости и крайне вредно отражалась на исполнении десятниками своих обязанностей. Безнаказанность вела нередко к небрежному и даже недобросовестному исполнению распоряжений архитектора касательно мер предосторожности.
Отмечая настоящий приговор суда, как прецедент для будущих решений по делам однородным с настоящим, мы не можем не пожелать более тщательного разграничения ответственности лиц по самому существу проступков, а не только на основании одной формальной стороны. Каждому понятно, что строителю нет материальной возможности поставить на постройку столько помощников и десятников, чтобы рабочие ни на волос не отступали от данных им приказаний; а между тем, уклонение со стороны рабочих от точного исполнения распоряжений, по неразвитости, упрямству, лени или другим причинам, легко может повлечь за собой самые печальные последствия, за которые в ответе будут только строитель и десятник или один из них, хотя бы и тот и другой исполнили все предписываемые законом и наукой требования. В подобных случаях виновность ответственных лиц будет чисто фиктивная.
Так, например, в данном случае обрушение последовало не только по недосмотру десятника, но и вследствие непослушания рабочих, которые, вопреки приказанию, валили, а не разбирали стену,— конечно, в видах ускорения работы, следовательно, из-за лени или выгод. Падающие на свод отдельные кирпичи его бы не прошибли. Нам известен случай, где рабочие, получившие от подрядчика на отряд сломку известной части, не имея возможности валить, так как за этим зорко следили, забрались на место в обеденное время, когда все прочие люди спали и на дворе никого не было; на скорую руку они свалили целый простенок, который при падении разбил в дребезги временную крышу, состоявшую из шестивершковых брёвен и 2½ дюймовых досок, разрушил находящиеся под нею новые части строения и проч.
Дело кончилось тем, что с подрядчика хозяин вычел все убытки за разбитый лес, стены и т. п., а подрядчик прогнал с работы виновных рабочих.
Если б под этой временной крышей отдыхали люди, то, разумеется, они бы не уцелели, и ни в чем неповинному архитектору, его помощникам или десятникам пришлось бы отвечать за «недосмотр». Но кто же, по совести, мог бы их обвинить в этом! Подобных случаев в строительной практике бывает не мало, а потому желательно, в видах справедливости, более строгое разграничение виновности и ответственности всех участников строительного производства, по мере их действительной вины.
Обывательский дом и фабрика шелковых изделий А. И. Ниссена
Место г. Ниссена, выходящее на три улицы, застроено следующим образом (см. генеральный план, лист 50): A — новый, каменный, четырехэтажный, на подвалах, обывательский дом; B — новая, каменная, четырехэтажная, шелкоткацкая фабрика; C — новый, каменный ледник; D — ремонтированный и надстроенный, каменный, пятиэтажный, на подвалах, флигель; E — ремонтированный, деревянный, двухэтажный, жилой дом; F — новые, помойная, мусорная и навозная, ямы. — Проект был составлен общий на застройку всего места, т. е. деревянный дом E предположен в сломку, а фабрика может быть расширена, как показано пунктиром на плане первого этажа (лист 49).
По таковой застройке останется все-таки значительный двор, который, однако же, будет иметь только размеры, требуемые законом.
Грунт (материк), на глубине от 3—3½ аршин, оказался обыкновенный, встречающийся в Петербурге, т. е. иловатый песок, средней твердости; грунтовая вода находилась весною на глубине трёх аршин, а потому выбучены все фундаменты из плиты по извести, без всяких укреплений или уплотнений грунта.
Жилой домА имеет в каждом этаже по четыре квартиры; во всех шестнадцати имеются передняя, кухня, людская на две кровати и ватерклозет; восемь квартир имеют кроме того кладовые, а прочие — холодные шкафы. Величина квартир от 3—7 комнат, кроме упомянутых выше передних и хозяйственных помещений. Каждая из квартир имеет два хода: чистый и черный. Входы к двум парадным лестницам расположены со стороны Фонтанки. На единственную, новую, черную лестницу выходят в каждом этаже по три кухни, а впоследствии будут выходить по четыре, т. е. всех входных дверей, со включением подвальных, будет на ней двадцать. В новом доме, равно как и между ним и старым флигелем, устроены световые дворики. Первый, величиною в 3 квадр. саж., покрыт стеклянною крышкою с железными стропильцами и горбылями и освещает совершенно достаточно прилегающие к нему лестницу, кухни, людские, кладовые, помещение для бака и чердаки. Второй, ничем не покрытый, имеет около 1½ квад. саж. площади и освещает прачечную, людские и ванные комнаты. При этом не лишне упомянуть, что стены подобных двориков должны быть оштукатурены гладко, по отвесу, и отбелены самым тщательным образом. Дворики, о которых говорится, давали, до окраски их, едва ли половину того света, который был получен по окончательной отделке их.
Подвальный этаж занят преимущественно дровами; кроме того, тут помещаются: одна швейцарская, кучерская, дворницкая, прачечная, помещения для пневматических печей, водомера и газометра. В первом этаже пристройки, на Калинкинский переулок, имеются две конюшни, в два стойла каждая, каретный сарай и два сеновала. Пристройка эта доходит пока только до третьего этажа.
Помойная, мусорная и навозная ямы деревянные, пристроены к старому деревянному дому.
Чердаки разделены так, что каждая квартира имеет по особому помещению для сушения белья.
Стены сложены из кирпича по тосненской извести; наружные имеют в подвале толщину в 3½ кирпича, в первом этаже в 3, в прочих в 2½ кирпича. На случай надобности иметь сухие подвалы, предполагалось вывести по обрезам фундаментов, и на расстоянии 2 верш. от подвальных стен, особые стенки в четверть кирпича по цементу. Для достижения в таком случае полной изоляции от подымающейся из земли сырости, проложены в фундаментах, на линии подвального пола и на линии тротуара, изолирующие слои из асфальтового толя. В пристройке изоляция сделана из старого стекла, которое было втерто в ровный слой известкового раствора, в 1 дюйм толщины; подобный способ, сколько мне известно, употреблён в Петербурге
в первый раз. Средние капитальные стены заложены в подвальном и первом этажах в 3 кирпича, а в прочих в 2½. Эти стены, несущие двойной груз потолков, осели на один дюйм более, чем наружные, несмотря на то, что подошвы фундаментов одинаковой ширины под теми и под другими. Это явление известно всем строителям, а все-таки очень немногие решаются на то, чтоб сделать под капитальными стенами фундаменты большей ширины, чем под наружными стенами. Под поперечными, обыкновенно не нагруженными стенами, наоборот, мы делаем почти всегда слишком широкие фундаменты. Так напр. лицевая и капитальная (средняя) стены осели, в описываемом доме, на 1½ верш. более, чем находящиеся между ними одноэтажные стенки, девятивершковой толщины, ограничивающие первые марши входных лестниц, несмотря на то, что фундамент под ними сделан только в 12 верш. ширины. Эти две стенки выгнулись дугообразно к верху, а дверные перемычки лопнули.
Брандмауэрная стена, к соседнему четырехэтажному дому, основана не на сплошном фундаменте, а на арках и трёх столбах, чтобы не повредить соседнего дома.
Под воротами экипажного сарая устроена обратная полуциркульная арка, Все соединения новых корпусов, соприкасающихся с существовавшими состоящая из двух концентрических арок, в один кирпич толщины каждая. строениями, сделаны лишь на второй год, т. е. после главнейшей осадки новых зданий. Скрепление стен железом или связями сделано только над первым и третьим этажами, и то лишь в выступающих углах и некоторых, более важных пунктах. Самое действительное скрепление получено посредством балочных скоб, которые имеются во всех этажах, через каждую третью балку. Скобы имеют на конце, вместо обычайного ерша (фиг. 1), который часто отламывается, загиб к верху на ½ дюйма (фиг. 2 и 3), за которым прибивается особая скоба. Эта особенность имеет еще то преимущество, что гвозди и концы скобу не находятся на одной линии и, таким образом, не способствуют расколотию балки. Подвалы покрыты крестовыми и прусскими сводами. Первые, на двенадцативершковых кирпичных столбах, покрывают каждый примерно 4 квадр. саж. и сложены из кирпича в 3 верш. толщиною с ребрами и арками в 6 верш. Вторые, также в полкирпича, на арках в 1½ и 2 кирпича. По сводам насыпан слой строевого мусора в 6 верш., а потом уже положены переводы и сделаны паркетные и щитовые полы обыкновенным способом.
Полы в подвалах сделаны из булыжника, в кухнях, ванных комнатах и прачечных — из асфальта.
Потолки все устроены на деревянных балках, со смазкою из кирпича, строевого мусора и глины по войлоку. Концы балок околочены асфальтовым толем вместо войлока.
Крыша железная; пятисаженные стропила подперты посредине прогонами, которые в свою очередь поддерживаются подкосами. Ноги подкосов притянуты к балкам посредством болтов (фиг. 4 и 5) особой формы.
Лестницы устроены из путиловских плит; черная лестница — висячая, т. е. без железа, парадная — по железным косоурам.
Площадки на угловой парадной лестнице отлиты из цемента, на месте, по горизонтальным кружалам; каждая из трёх больших площадок занимает место в 7 кв. аршин, имеет толщину вт. 4 верш. и поддерживается стенами в пятах и, кроме того, еще косоурами, которые здесь перекрещиваются. В прочих лестницах площадки сводчатые, полукирпичные, с параллельными, к направляющей свода, рядами (ряды в полукирпичных сводах у нас обыкновенно делаются параллельно к линии пят). Сводики эти перекинуты с наружных и капитальных стен на рельсовые балки.
Крытые балконы основаны на кронштейнах, устройство коих следующее: из кирпича по цементу сделаны выпуски в одиннадцать рядов вышиною, свешивающиеся на 1 арш. 2 вершк. На эти кирпичные кронштейны положены по две ступенные плиты, причем на первый год был оставлен, между кирпичом и плитою, промежуток в палец толщины, дабы не отдавить оконечности кирпичного кронштейна. Ступени имеют длину в 3 арш., толщину в 3 верш. и вышину, отвечающую мере четырёх кирпичных рядов; по этим ступеням сделаны пяты для свода, в коих заложены по одной балочке из двух склёпанных, нога к ноге, рельсов.
Балки эти стянуты по свободным концам дюймовым железным болтом. Нижние части балконов с подоконниками сложены в первом году постройки, а верхние части сделаны лишь в следующем, т. е. нынешнем году. На высоте вторых сводиков, т. е. пола третьего этажа, заложены еще одинакие, стянутые болтами по концами рельсы, собственно для уничтожения распора сводиков, а вместе с тем и для помощи нижним кронштейнам. Над сводиком, образующим потолок балкона, устроен на расстоянии 6-ти верш. еще другой сводик по цементу, который служит полом балконов в третьем этаже. Шалыга сводов выровнена кирпичом и покрыта асфальтом. Внутренний край цинковой окрышки балконного карниза загнут кверху на ¼ дюйма, прикрыт асфальтовой заливкою и таким образом прицеплен к ней.
Двери и окна обыкновенного устройства, с теми лишь усовершенствованиями, что обвязки первых склеены из дюймовки и полуторки, а переплеты окон, как летние, так и зимние, сделаны створные с промежутком между ними в 6 вершк.
Отопление и вентиляция. Печи по квартирам поставлены изразцовые, голландские и железные — утермарковские. Первые сделаны на заказ по особому, несколько улучшенному рисунку; они имеют все, камеры из гончарных труб, герметические дверцы и бараны с двойными блинками, вместо обыкновенных вьюшек. Кроме того, все печи имеют в основании их вентиляционные дверцы, находящиеся в непосредственной связи с дымовыми трубами. В бельэтаже, к печным камерам проведён воздух
снаружи. Для этого оставлены на фасадах, на высоте подвальных сводов, окошечки с цинковыми решетками и клапанами, от которых проведены по сводам гончарные, глазурованные внутри, трубы, обернутые войлоком и обсыпанные строевым мусором. Трубы эти соединяются с воздушными вертикальными каналами, оставленными в стенах и выходящими в камеры печей. Так вводится в комнаты свежий подогретый воздух, а испорченный отводится через упомянутые выше отверстия в печах и через отдушины, сообщающиеся с холостыми, запасными дымами. Утермарковские печи также отчасти снабжены камерами.
Кухонные очаги устроены обыкновенным способом; в пирожных печах устроены вытяжные клапаны, на случай развития в них чрезмерного чада, а котлы обложены цинком. Колпаки над очагами сделаны в виде опрокинутой воронки с вытяжным каналом в вершинке.
Световые дворики, из коих один непокрытый, а другой с большим, закрытым проволочными сетками, промежутком между стенами и стеклянною крышею, вентилируют самым действительным образом не только прилегающие к ним помещения, но и самые квартиры.
Вода проведена из городского водопровода во все кухни, прачечные и ванные комнаты. Железный бак, в 1150 вёдер емкости, помещается над угловою парадною лестницею.
Ванные котлы устроены самодействующие (фиг. 6 и 7). Весь уход за ними состоит в топке печи и в открывании и закрывании кранов, находящихся при ванной; свинцовая труба а, с краном а' и поплавком, снабжает из главного бака маленький бак б холодною водою; бак б питает котел М, посредством трубы в, доходящей почти до дна котла. Через трубу г получается горячая вода из котла в ванную; труба д даёт туда же холодную воду. Отросток е служит отводом пара и воды, на случай кипения ее в котле, и предохраняет, таким образом, котёл от взрыва. Сигнальная трубка ж, в случае какого-нибудь беспорядка в кране а' не допускает переполнения бака. Посредством кранов з и і можно получать горячую и холодную воду для полоскания, обливания и пр. — Медный котёл имеет 14 верш. в диаметре, при 10 верш. в ширину. Огонь в топке прикасается до дна котла, разветвляется по оборотам к к и проходит, чрез оставленную в котле трубу л, в дымовой канал. Медная ванна имеет длину 2 аршина 4 вершка, и среднюю ширину в 1 аршин; края ее загнуты внутрь, для уничтожения переплёскивания воды из ванны. На приготовление ванны нужно не более получаса времени.
Ватерклозеты с баками обыкновенного устройства. Выгреба к ним деревянные, обложенные со стороны соприкасания стенок с грунтом слоем глины, толщиною в 3 или 4 вершк.
Газом освещаются двор и лестницы.
Экипажные сараи имеют антресоли для зимнего экипажа.
В конюшнях устроены деревянные, со скважинами для стока мочи и воды, полы. Части же полов, приходящиеся под передние ноги лошадей, глиняные. Под деревянным полом устроен второй цементный, с уклоном к каменному колодезю, из коего отводятся нечистоты в городские трубы. Гидравлический запор в колодце защищает конюшню от зловония из подземных труб, а вентиляционные каналы больших размеров в стенах выводят испорченный в самых конюшнях воздух.
Прачечная имеет 4 котла, над которыми устроены цинковые колпаки с вытяжными трубками. Пол асфальтовый, с колодцем, из коего грязная вода выкачивается, так как пол прачечной находится ниже горизонта сточных труб во дворе.
Фасады из кирпича, без штукатурки, причём главный, на Фонтанку, украшен желтоватыми, английскими кирпичами и рядами тёмно-коричневых, глазурованных плиток. Для этих работ кирпич был нарочно заказан; заводчик однако же, единственный в Петербурге, взявший подряд, отказался от него в последнюю минуту; не желая отступить от предположенного украшения глазурованными рядами, были заказаны на гончарном заводе Харламова, вместо кирпича, глазурованные, гончарные плитки, с тем, чтобы их вставить в стены на будущий год; для сего в кирпичной кладке оставлялись борозды или русты, соответственной ширины, глубиною в 1 верш., в которые и вставлены плитки на тосненском известковом растворе. Каждая плитка 3 вершк. шир., 1½ верш. выш. и 1 дюйм толщ. Задняя сторона плиток шероховатая и несколько больше лица, для лучшего укрепления ее в стене. По окончательной отделке кладки, фасад был отмыт посредством крепких щёток, сперва водою, а затем раствором из 1 части воды и 2 частей соляной кислоты. Кислота растворяет известь, а кирпич остается нетронутым.
Кроме большей прочности, оригинальности и рациональности, сравнительно с оштукатуренными фасадами, избранная в данном случае архитектура имеет еще преимущество большей дешевизны при устройстве и впоследствии при ремонте, ибо такового не потребуется, вероятно, в продолжение многих лет. Пояски, карнизы, отливы, подоконники, откосы и водосточные трубы покрыты и сделаны из цинка. Украшение фасадов пополнено, выпущенными наружу, балочными орнаментированными скобами, как это видно на чертежах (л. 46, 47 и 56). Квадратная сажень фасада обошлась в 34 рубля 37½ копеек, а именно:
1) Кирпича Растеряева, штук 1000×16 руб. 50 к. = 16 руб. 50 коп.
2) Кладка с тысячи 1000 × 6 руб. = 6 руб.
3) Сортировка кирпича = 65 коп.
На тысячу
4) Английского кирпича, штук 50×45 руб. = 2 руб. 25 коп.
5) Глазурованных плиток, штук 20×3 коп. = 60 коп.
6) Раствора известкового = 4 руб. 60 коп.
7) Мытье, чистка, расшивка и вставка плиток = 3 руб. 65 коп.
Следовательно, кирпичный фасад вышел в данном случае на 25% дешевле штукатурного и был бы еще дешевле, ежели бы удалось получить глазурованный кирпич, а не плитки, вставка коих увеличила цену за квадратную сажень на 3 руб. Сделанная в прошлом году, пробная часть фасада выстояла зиму без малейших следов какого-либо повреждения, так что я вполне убеждён в прочности и долговечности произведённых по фасаду работ.
В. Фабрика.
В фабричном корпусе В имеется проезд во двор; с правой стороны проезда, подвал занят прачечною для рабочих и фабричною печью; в первом этаже помещается фабричная контора с кладовою для товаров над проездом. С левой стороны проезда подвалов еще не имеется, хотя все устроено так, что они могут быть сделаны во всякое время. Место подвального и первого этажей здесь занято временно конюшнею на 4 стойла, экипажными сараями, кладовою (в которой помещается и вторая фабричная печь), сеновалами и антресолями для зимнего экипажа. В трёх следующих этажах помещается по одной фабричной зале для шёлкоткацкого производства; в каждой зале имеется место для 40 шёлкоткацких станков, а, следовательно, и для 40 человек рабочих.
Устройство фундаментов, стен, потолков, крыш, лестниц и пр.— такое же, как в доме A; подвальные стены, однако же, здесь устроены (для могущей быть впоследствии надобности) двойные, с изолирующими воздушными слоями, как это описано в журнале „Зодчий“ 1872 г. стр. 167.
Отопление фабрики производится двумя пневматическими печами, устроенными по указанию самого владельца, г. Ниссена. Они состоят из топки а, трёх вертикальных дымовых оборотов б, проходящих от подвала до потолка четвёртого этажа, и из камеры в, которая образуется между оборотами и полукирпичным кожухом г такой же вышины (фиг. 8). К камере проведён свежий воздух снаружи, который согревается около оборотов и выпускается через душники е в этажи. Топка устроена для кокса, с решеткою и поддувалом; сверх печи находится отверстие, в виде вьюшки, для подкладывания топлива. Каждая печь, обогревая 136 кубич. саж. воздуха, сжигает в самые холодные дни до 6 пудов кокса. Устройство каждой печи стоило 420 руб., а именно:
1) Фундамент 30 руб.
2) Кирпича красн. 10 т. 160 „
3) Глина и песок 18 „
4) Английский кирпич 27 „
5) Приборы 35 „
6) Работа 150 „
Итого . 420 руб.
В данном случае печи эти оказались не совсем удачными, т. е. они дают слишком мало тепла, тогда как точно такая печь, поставленная в старом флигеле D, отвечает вполне своему назначению. Стоит взглянуть на планы, чтоб найти это вполне понятным: в фабрике, сравнительно с флигелем, окон и дверей более чем вдвое и вчетверо больше холодных стен, при почти одинаковом количестве согреваемого пространства.
Несмотря на то, что на фабрике приходится на каждого рабочего средн. числом до 2½ кубич. саж. воздуха, устроена еще особая вентиляция, таким образом, что свежий воздух приводится через вышеописанные печи, а испорченный выносится из каждого этажа посредством 8 каналов, в 9 кв. вершк. поперечного сечения каждый; каналы эти устроены в простенках и начинаются в залах с 2 душников, из коих один на высоте 1 арш. от пола для зимней вентиляции, а другой под потолком для проветривания в летнее время. Вытяжные каналы эти доходят до подвального этажа (сначала отдельно, затем по два, соединенные в один канал двойного поперечного сечения), где они все сводятся в воздушный промежуток, образуемый, как сказано было выше, двойными подвальными стенками. Промежуток этот сообщается посредством окошечек, оставленных несколько ниже будущего подвального пола, с подземными, горизонтальными, вытяжными каналами (см. лист 48—6), которые своим чередом соединены с двумя главными вытяжными трубами, расположенными по концами фабрики и выходящими поверх крыши.
Стенки подземного канала полукирпичные, в 3 ряда или 5½ вершк. вышины; дно и покрышка устроены из старых, а потому гладких, аршинных плит. Вышина канала везде одинаковая, а ширина увеличивается постоянно по направлению к большой трубе, соразмерно прибавлению, сообщающихся с ним, вентиляционных ветвей, причём площадь поперечного сечения подземного канала возрастает так, что равняется, в соответственных местах, всегда сумме поперечных сечений впущенных в него вертикальных каналов. Большие трубы имеют внутри, одни 9 на 16 вершк. или 144 квад. вершк., а другие 12 на 16, или 192 квад. вершк. поперечного сечения.
В первую впущены, кроме фабричных, еще вытяжные трубы из прачечной и из отхожего места в старом флигеле D.
Для необходимого разжижения воздуха в вытяжных трубах, сделаны в нижней части каждой из них, в одну плоскость с внутренней стороны, колена в 2 оборота из котельного железа, через которые должен проходить дым из топок фабричных печей ранее перехода его в обороты.
Постройка фабрики была начата в мае месяце 1872 года, а в октябре того же года в ней началось уже фабричное производство. При этих обстоятельствах, вентиляционная система способствовала самым действительным образом к ускорению просушки стен.
С. Ледник (лист 51 и 52).
Устроен по примеру описанного в „Зодчем“ 1872 г. № 3, стр. 33 и чертёж лист 15, т. е. лед находится поверх помещения для хранения припасов.
Все строение занимает 5 саж. в длину и 3 саж. 4 вершка в ширину; в коротких стенках имеется, с одной стороны, дверь для набивки льда, а с другой — общий вход в ледник. В длинных стенках расположено по 4 маленьких окна для освещения общего коридора, на который выходят 20 отдельных, шкафообразных помещений, каждое в 1 арш. 2 вершк. ширины и 2 арш. 4 вершк. длины.
Стены ледника всюду двойные, с воздушным промежутком в 2 вершка ширины; в земле, наружная — из плиты по тосненской извести, а внутренняя, полукирпичная — на цементе. Все пространство покрыто полуциркульным сводом в ½ кирпича толщины, с 6 гуртами в 1 кирпич толщиною. Свод сложен на цементовом растворе и покрыт слоем глины в 3 вершк. и слоем земли в 12 вершк. толщины. Верх стенок, или карниз, покрыт, на 1 арш. от наружного края, кровельным железом, а верхний край и загиб внутрь к насыпи — цинком.
На 2 арш. от вершины свода и на 3 арш. от плитного пола ледника устроен, из гофрированного цинка по рельсовым балкам, потолок, на который будет положен лед. Пятидюймовые рельсы положены на расстоянии 1 арш. 4 вершк. середина от середины. Цинк толщиною в 1 миллиметр; гофры на расстоянии 2, 4 вершк., при вышине в ¾ вершк. На весь потолок пошло 30 листов цинка, при длине их в 3 арш. 2¾ вершк. и ширине в 17 вершк. Для того чтоб лед, при таянии, не принял снизу рельеф гофр и не помешал стоку воды, а равно и для большей устойчивости потолка, относительно укладываемого на него груза льда, — предполагается настлать полуторадюймовые доски параллельно направлению линии гофр и продольных стен ледника. От входной стороны ледника к дверям для набивки потолок имеет склон в 5 вершк., т. е. по 1 вершк. на пог. саж. Вдоль низкого края, имеется подвесной желоб, из которого вода от таяния льда будет стекать в трубу с гидравлическим коленом, а отсюда — в дворовый водосток. Двери, через которые будет производиться набивка льда, двойные, с 10 вершковым промежутком, который засыпается древесными опилками через люк в торцевой стене, открываемый и закрываемый сверху; для проветривания ледника, промежутки в стенах снабжены 6 отдушинами, начинающимися над полом и выходящими наружу под карнизом. Помещение для льда имеет вместимость для 4 куб. саж. или 52 кабанов льда. Устройство ледника обошлось в 2400 руб., а именно:
1) Отрывка и отвозка земли, куб. саж 15× 6 руб. = 90 руб.
2) Плитный фундамент, куб. саж. 6×50 руб. = 300 руб.
3) Цоколь, погонных сажен 35× 3 руб. = 105 руб.
4) Кирпичная кладка по цементу, тысяч. 22,5×40 руб.= 900 руб.
5) Рельсы и старое железо, пуд. 130× 1 руб.20 к.= 156 руб.
6) Цинковый потолок, 37 пуд. = 210 руб.
7) Двери и окна = 140 руб.
8) Ступени 7× 5 руб.= 35 руб.
9) Земля и глина, куб. саж. 3×12 руб.= 36 руб.
10) Покрытие карнизов, кв. саж. 5× 7 руб.= 35 руб.
11) Плитный пол, кв. саж. 10×10 руб.=100 руб.
12) Сточная труба и желоб = 25 руб.
13) Внутреннее устройство, перегородки,
шкафы и прочее =200 руб.
14) Картон для изоляции, душники и пр. мелочи = 68 руб.
Итого = 2400 руб.
Преимущества описанного устройства заключаются в следующем: 1) подобный ледник занимает наименьшее место, как относительно площади, так и относительно вышины; 2) вода от таяния отводится без затруднения, лед лежит всегда сухо, а потому держится долго; 3) холодный воздух опускается вниз, а потому выгоднее хранить припасы подо льдом, чем над ним.
ФлигельD.
Перестроенный и надстроенный, не представляет ничего особенного. Можно разве только упомянуть о каменных, сложенных на портландском цементе, непроницаемых выгребах при простых отхожих местах. Тяга в вентиляционных трубах, соединенных с выгребами, поддерживается фабричною печью и топками при прачечных котлах.
Израсходованная на постройку сумма в 165,000 руб. распределяется по корпусам, как следует:
На лицевой дом А . . . 125,800 руб.
На фабрику B . . . . . . . 27,500 руб.
На ледник C . . . . . . . . . . 2,400 руб.
На перестройку флигеля D . . .1,700 руб.
На надстройку флигеля D . . . .4,000 руб.
На ремонт деревянного дома E . . .1,500 руб.
На помойную, мусорную и навозную ямы F. . . 100 руб.
На мостовые, тротуары, подземные трубы и колодцы . . 2000 руб.
Стоимость кубической сажени строений, считая вышину от подошвы фундамента до карниза, и квадратной сажени застроенной площади выражается следующими цифрами:
За куб.саж. За кв. саж.
Лицевой дом А 53 р. 2к. 503 р.
Фабрика B 42 р. 5к. 366 р.
Ледник C 80 р. 160 р.
Труды по составлению проекта и исполнительных чертежей, а равно и по производству работ в натуре разделял со мною архитектор Иероним Севастьянович Китнер; при постройке находился, в качестве помощника, архитектор Альберт Романович Меллин.
В петербургских больницах вообще количество кроватей для призреваемых лиц не соразмерно с численностью столичного населения. Из представленного в апреле 1870 г. доклада особой комиссии, на которую было возложено Общею Думою поручение об устройстве гражданской госпитальной части в С.-Петербурге, видно, что постоянных, правильно организованных общих больниц в Петербурге — семь, с 2479 штатными кроватями. Вследствие такого недостатка помещений, в тех же больницах открыто еще 1278 сверхкомплектных кроватей, и сверх того во временных лечебницах занято 1140 мест. Но и это количество не может удовлетворять действительной потребности города, так как вообще принято было, что наименьшее количество правильно организованных кроватей для населенной местности необходимо по 1-й на сто жителей, а потому по тогдашнему числу народонаселения столицы потребовалось бы не менее 6400 кроватей.
Таково положение общих больниц: что же касается специально детских больниц, то их несколько лет тому назад почти вовсе не было.
Его Императорское Высочество принц Пётр Георгиевич Ольденбургский восполнил этот важный недостаток города, чем доставил жителям столицы действительное благодеяние. 30 сентября 1864 года исполнилось 25-летие службы Его Императорского Высочества Принца Петра Георгиевича Ольденбургского по ведомству учреждений Императрицы Марии. В память этого дня, рескриптом, данным на Имя Его Императорского Высочества, Государь Император повелеть соизволил: соорудить в С.-Петербурге новый дом врачевания исключительно для детей, наименовав его "Детской больницей Принца Петра Ольденбургского".
Начертание программы для устройства больницы было возложено, по воле Его Высочества, на известного нашего специалиста по детским болезням, доктора К. А. Раухфуса.
Новая детская больница должна была быть образцовым в своём роде учреждением, так как предполагалось воспользоваться при ее постройке всеми выводами современной гигиены и медицины.
По обсуждении представленной в ноябре 1864 года программы, в особой комиссии известнейших врачей и архитекторов, был назначен на постройку больницы конкурс, который, однако, не привёл к окончательному результату, и потому, по определению той же комиссии, было назначено вторичное состязание между тремя конкурентами, которые ближе прочих подошли к выполнению задуманных требований.
На вторичном конкурсе первая премия за проект была присуждена Д. А. Кавосу, на которого и была возложена постройка больницы.
Главные задачи, имевшиеся в виду при составлении программы для постройки детской больницы принца Петра Ольденбургского, были следующие:
Разместить разнородные болезненные случаи таким образом, чтобы дети, одержимые заразительными болезнями, при поступлении в больницу, не могли заразить детей, одержимых другими болезнями, и не подвергались опасности в периоде выздоровления приобрести новую заразительную болезнь в самой больнице.
Не ограничивать приёма детей в больницу никакими категориями ни детского возраста (до 12 лет), ни болезней.
Устроить отдельные помещения для больных таким образом, чтобы, избегая громадных размеров палат и помещения большого количества детей в одной палате, не слишком удалиться от привычных условий домашнего быта и вместе с тем приобрести возможность в каждой палате индивидуализировать группировку однородных случаев по болезни и уходу.
Допустить приём в больницу вместе с детьми и матерей, кормящих грудью и желающих иметь уход за своими детьми, причём обеспечивать дитя и мать, по возможности, отдельным помещением.
Снабдить все помещения щедрым распределением света и постоянным обменом воздуха, избегая устройства слишком глубоких палат.
Устроить для каждой палаты совершенно самостоятельный канал для притока свежего воздуха, умеренно нагретого и увлаженного, и другой отдельный канал для вытягивания испорченного воздуха.
Иметь отделение для приходящих обширнее, чем обыкновенно принято, с ваннами, комнатою, где дети, после ванн, операций, гимнастических упражнений, на несколько часов могли бы отдыхать, ложиться, и завтракать.
Таким образом, приём в собственно больничные отделения предоставляется лишь трудным больным, нуждающимся в постоянном уходе и в других условиях, недоступных ни для амбулаторного, ни для домашнего лечения.
Как видно из приведенной программы, идея учреждения заключалась главным образом в том, чтобы попечению о больных придать по возможности характер домашнего ухода за детьми. Эта идея сама по себе совершенно верная для больниц вообще, а для детской больницы является непременным условием успешного пользования детей. Таким образом, соединены в одной больнице все детские болезни, но устройство палат и сообщений так обдуманно, что с открытия больницы не было ни одного случая перенесения болезни от одного больного к другому. Каждая палата устроена на небольшое количество больных; есть даже палаты с одною кроватью.
Все палаты, за исключением четырёх больших, имеют вид и характер просторных, хорошо устроенных детских.
Допущение матерей для ухода за своими детьми даёт каждой из них полную возможность не только не покидать своего ребенка и не доверять чужим рукам, но и присоединить к своей нежной заботе все громадные средства благоустроенной больницы, средства, которые едва ли кто в состоянии иметь у себя дома.
При такой постановке задачи, прямо вытекало требование избегать устройства глубоких палат, положительно непригодных, по нашему мнению, для больниц. Уже употребление павильонной системы основано было на том, чтобы доставить больничным помещениям более соприкосновения с наружным воздухом. Неглубокие палаты точно также удовлетворяют этим требованиям, и находятся в большем соприкосновении с наружным воздухом, чем палаты глубокие.
Немаловажное также улучшение составляло устройство более просторного помещения для приходящих больных, с ваннами и постелями для временного отдохновения после приёма их.
Насколько все эти требования, сами по себе очень важные, осуществлены на деле, может каждый удостовериться на месте, ибо детская больница принца Петра Ольденбургского выстроена и освящена 30 сентября 1869 года.
По отзыву многих лиц, сооруженная детская больница удовлетворяет всем вышеизложенным требованиям. Достижением благоприятных результатов мы обязаны просвещенной деятельности главного исполнителя воли Его Императорского Высочества, тайного советника Николая Ивановича Свечина.
Ход постройки был следующий: по представлению г. управляющего IV отделением собственной Его Величества канцелярии, тайного советника Свечина, Его Императорское Высочество изволил утвердить производство всех работ не с оптовых торгов, а под наблюдением особо назначенной для этой цели комиссии, которой предоставлено было приглашать к изустным торгам только лиц, известных членам комиссии своею специальною деятельностью и добросовестным исполнением принимаемых ими на себя работ.
Такое предоставленное комиссии право главным образом способствовало успешному ходу всех работ. Оптовые подряды развились так сильно лет двадцать тому назад, вследствие той убивающей формальности, которая требовалась при исполнении работ хозяйственным образом. При этой формальности требовалось только ведение дела по бумагам; успешное же и разумное выполнение самой постройки становилось делом второстепенным. Если во время постройки оказывались необходимыми некоторые отступления от сметы или проекта, то получить разрешение на такие изменения было крайне затруднительно, а подчас и вовсе невозможно. Вкравшиеся ошибки в вычислениях или в проекте считались чуть ли не за преступление. Для устранения такой ответственности и были введены оптовые подряды; в этом случае подрядчик отвечал оптовою суммою за приведение в исполнение и сметы, и проекта. Понятно, что таким
образом дело постройки по бумагам и в столах администрации велось и легче и стройнее.
Но все техники, вероятно, согласятся — насколько дело самой постройки теряло от этого. С первого же дня ответственный техник терял всякую возможность выполнить строго и отчетливо задуманный им проект. Обыкновенно, оптовый подрядчик, из числа нажившихся купцов, мало заботился о строгом выполнении работ, тем более что вся ответственность за успешное выполнение работ была возложена на техника. Если работа шла дурно, техник отвечал, но заставить идти работу хорошо техник имел только юридические права, но не фактические; оттого очень часто он должен был выпрашивать, как милость, у оптового подрядчика сносно хорошее выполнение работ или улучшения, которые по ходу работ оказывались положительно необходимыми.
Все эти неудобства были устранены предоставлением полномочия комиссии, которой дан был известный простор действия, и право обсуждать и принимать те меры, которые по ходу работ могли быть признаны целесообразными.
Личный состав комиссии был следующий: известный наш архитектор А. X. Пель, А. X. Штегеман, К. А. Раухфус, А. И. Аверин и строитель больницы Ц. А. Кавос. Членом-делопроизводителем были г. Веселков в первый год постройки, а по смерти его, — Ф. И. Пономарев. Условия вознаграждения строителя также были определены совершенно точно, а именно: 4% с суммы стоимости постройки. На строителя были возложены все расходы и заботы по личному составу, необходимому для присмотра и приёма материалов, а также для найма лиц для указания и для неотлучного присмотра за работами. При этом совершенно справедливо будет упомянуть о полезной и честной деятельности каменных дел мастера г. Берри, наблюдавшего во все время постройки самым ревностным образом за производством работ.
В конце І866 года, после присуждения премии Ц. А. Кавосу, согласно воле Его Императорского Высочества, комиссия, назначенная для постройки больницы, приступила предварительно к разработке самого важного вопроса, именно к вопросу об отоплении и вентиляции. В этом отношении точно также нельзя не благодарить Его Высочество и ближайшего исполнителя его приказаний, тайного советника Н. И. Свечина, за то внимание, которое было обращено на этот вопрос.
По большей части вопрос об отоплении и вентиляции решают уже после возведения постройки вчерне; тогда начинается ломка и бороздение каменных стен, что, конечно, не может способствовать ни прочности строения, ни дешевизне, ни большому успеху самого устройства отопления и вентиляции.
2 марта 1867 года выработанная и утвержденная комиссией программа отопления и вентиляции была сообщена известнейшим у нас пиротехникам, гг. Войницкому, Дершау, Флавицкому и Сан-Галли.
В Программе были формулированы следующие требования:
1) чтобы специалисты по вентиляции и отоплению представили к 15 марта 1867 года свои соображения о способе отопления и вентиляции, наиболее выгодном для больницы по стоимости устройства и сбережения топлива, а равно и по верному достижению требуемых результатов;
2) чтобы в палатах, рекреационных комнатах, в помещениях для ванн и ватерклозетов температура была в + 15° R., а в коридорах и на лестницах не менее + 14°; требовалось такое устройство, чтобы, при постоянстве температуры в течение суток и в самое холодное время, она могла быть понижена или поднята по мере надобности в некоторых палатах;
3) чтобы порча какой-либо части аппарата, починка или замена поврежденной части не нарушали хода отопления и вентиляции.
Приток свежего воздуха требовался в размере 6 куб. саж. в час, днём и ночью и при различных температурах внешнего воздуха, с возможностью увеличивать, по мере надобности, вентиляцию до 12 куб. саж. на больного во всех палатах. Возобновление воздуха в последнем размере считалось совершенно необходимым в контагиозном отделении, где, по роду болезней и по причине временного помещения сравнительно большого числа сверхштатных кроватей, получение 12 куб. саж. на кровать (считая лишь штатные кровати) может оказаться необходимым. Нормальное гигрометрическое состояние воздуха в палатах определялось в 50%, с возможностью увеличения влажности в некоторых палатах до 60%. Движение воздуха из приводных труб и отверстий к отводным должно было производить во всех частях палаты равномерный обмен испорченного воздуха новым и основываться на равномерной диффузии притекающего воздуха и вытеснения им испорченного, не причиняя больным особенного ощущения. Обратный ток в отводящих трубах ни в каком случае не должен был иметь места, равно как и проникновение в палату испорченного воздуха из смежных палат, коридоров, или других помещений, при всех изменениях внешней атмосферы и температуры в палатах. Вентиляционные аппараты отнюдь не должны причинять шума в палатах. Увеличение вентиляции до 12 куб. саж. не должно быть сопряжено с непременным увеличением температуры в палатах (выше 15°); напротив, требовалась значительная вентиляция и при понижении температуры на 12, 13 и 14° R.
Вентиляция должна быть равносильна (6 куб. саж.) и во время прекращения отопления; летом желательно доставлять воздух в палаты на несколько градусов свежее внешнего.
В 1-м этаже, в помещениях прислуги и нянек и в коридорах вентиляция должна иметь относительно ту же самую силу, как и в палатах, принимая в соображение отношение кубического содержания коридоров к палатам ( 6 куб. саж. притекающего в час воздуха на 4½ куб. саж. пространства).
Около газовых рожков в палатах и коридорах, в ватерклозетах, в припарочных, около сушильных и нагревательных снарядов для белья и пелёнок должна существовать возможность усиленной вентиляции, по мере необходимости.
Квартиры служащих, хозяйственные помещения и ре-де-шоссе могут быть, по усмотрению пиротехника, изъяты из помянутого центрального отопления с вентиляцией.
В летнем здании для отопления, в случае надобности, должны быть устроены печи, к которым не трудно приспособить один из многочисленных способов вентиляции.
К вышеизложенному строительная комиссия присоединила еще следующие замечания:
1) Отопление контагиозного корпуса должно быть непременно центральное и вентиляция отнюдь не должна нарушать полной независимости четырёх отделений этого корпуса, т. е. циркуляция воздуха в каждом из этих отделений должна быть совершенно самостоятельна, дабы, при отдельности в архитектурном отношении, воздух одного отделения не мог быть заносим в другое; нагревательные и вентиляционные аппараты желательно устроить так, чтобы уход и присмотр за ними мог быть вверен исключительно той прислуге, которая будет состоять при палатах, т. е. нянькам, дабы по возможности избежать частых посещений палат и коридоров истопниками, машинистами и другими рабочими людьми. По этой же причине, в палатах и коридорах контагиозного корпуса нельзя допустить топки отдельных печей.
2) В корпусах главном и летнем допускаются вентиляционные печи, топка коих производится с коридора, если будет доказано, что такие печи способны к равномерному нагреванию всего пространства палат и коридоров, а равно и к снабжению таковых нужным количеством свежего нагретого воздуха, во всякое время, при всех направлениях ветра и изменениях внешней температуры.
3) Нагревательные и вентиляционные снаряды должны быть помещены по возможности в подвальном этаже.
4) Расположение вентиляционных труб и вообще всего, что относится до отопления и вентиляции, отнюдь не должно вредить прочности здания.
5) К детальным пунктам, изложенным в программе, комиссия присовокупляет: а) определение степени опасности предполагаемого способа отопления и вентиляции для здания и больных в отношении возможности пожара, взрыва или порчи каналов и труб, угара и дыма; особенно важно соблюсти недоступность для детей аппаратов, труб и вообще всех частей, которые могут быть или испорчены или от которых они могут пострадать; и в) постановку инструментов и снарядов для контролирования и регулирования, во всякое время, степени отопления и вентиляции, посредством наиболее чувствительных к явлениям температуры механизмов или аппаратов, из коих одни показывали бы результаты отопления и вентиляции за известный промежуток времени, напр. сутки и более, а другие были бы самого простого и удобопонятного для прислуги устройства.
6) К проектированному способу должна быть приложена объяснительная записка, с указанием, по пунктам, насколько этот способ удовлетворяет каждому из вышеозначенных требований.
7) Смета должна представлять верные и точные данные о первоначальной стоимости отопления и вентиляции, количестве погребного ежегодно топлива, стоимости ухода и присмотра, продолжительности существования аппаратов, стоимости ремонта: об ежегодной сумме всех расходов по отоплению и вентиляции, если, при известной продолжительности существования аппаратов и ремонтах, принять в расчёт погашение погребного на устройство капитала и проценты с него; и, наконец, о сроке ответственности пиротехника.
При предложении одним лицом нескольких способов, желательно иметь изложение данных в сравнительной таблице. При предложении же одного какого-либо способа, необходимо объяснить эти данные сравнительно с голландскими печами с вентиляцией и с такими же печами без вентиляции, особенно по отношению к стоимости первоначальной постройки и ежегодных расходов.
Представленные гг. пиротехниками соображения были рассмотрены в соединённом заседании учреждённого при IV отделении строительного комитета и комиссии для постройки детской больницы, причём оказалось, что все предложенные проекты, имея свои относительные достоинства, не вполне удовлетворяли заявленным требованиям.
Наконец, по самом тщательном изучении всех подробностей предложенных систем, комиссия донесла Его Императорскому Высочеству, что преимущество отдается ею проекту г. Сан-Галли. Заводчик Сан-Галли за 47,500 руб. обязывался устроить отопление главного и контагиозного корпусов с соединительною галереей водяными нагревателями, расположенными преимущественно около наружных стен и обеспечивающими теплоту независимо от притока вентиляционного воздуха, нагреваемого также водою.
По заключенному затем с г. Сан-Галли условию, он принял на себя окончательно устроить и привести в действие отопление и вентиляцию не позже 1 августа 1868 года.
В главных основаниях проект г. Сан-Галли заключался в том, чтобы все больничные помещения, за исключением летних палат, отопить гретою водою, для чего провести от паровичков (назначенных на планах) чугунные трубы с гретою водою вдоль наружных стен строения и устроить местами так называемые батареи. Для вентиляции же г. Сан-Галли предположил устроить отдельные камеры в подвальном этаже, которые, будучи нагреты водою, могли бы снабжать все палаты наружным воздухом, нагретым при температуре не выше 14 или 15° R. Увлажнение наружного воздуха должно было производиться в тех же камерах до 60 %.
Система г. Сан-Галли, за исключением некоторых незначительных поправок и дополнений, указанных опытом, оказалась вполне пригодной на деле и, по нашему мнению, заслуживает внимание техников.
Итак, комиссия, назначенная для постройки детской больницы, решила вопрос об отоплении и вентиляции до приступа к работам, и когда летом 1867 года началась кладка стен, то на постройке имелись уже все планы, согласованные с требованиями пиротехники. До заморозков 1867 года выведены были вчерне главный, контагиозный и жилой корпуса, а также фундаменты для остальных корпусов.
При этом под все строения, в которых не предполагалось подвалов, фундаменты были выведены по извести до верхних рядов; последние, равно как и цоколь — были положены по цементу Роше. Фундаменты частей строения, в которых предназначались подвалы, были выведены все на цементе Роше.
Место, на котором построена детская больница, песчаное и высокое, оно дренировано, и вода спущена в реку Фонтанку.
При сдаче каменных работ за оптовую сумму 44,000 р. сер., на обязанность подрядчика, сверх кладки стен, были отнесены также выстилка тротуаров, устройство лесов, кружал для сводов, уборка их, постановка прислонных дверных и оконных рам, а также заготовка нужных для каменщиков веревок, гвоздей и проч. материалов для привязки лесов.
В лето 1867 г. положено было до 400 куб. саж. плиты и 4½ миллиона кирпича.
Плотничная работа с гвоздями и смолою также сдана была от подрядчика за 3595 р. Кровельная работа, со всеми материалами и окраскою обеих сторон листового железа черлядью на масле, была сдана за 13,250 р., причём железо (13 ф. веса) приобреталось комиссией за счёт подрядчика на заводах Яковлева.
На сооружение больницы предполагалось употребить 6½ миллионов кирпичей; произведенные торги между известными заводчиками дали возможность приобрести все количество кирпича с подвозкой по 12 р. 95 к. с тысячи за красный и по 9 р. 95 к. за алый.
Бутовая плита приобретена была по 26 р. 75 к. за куб. саж. обыкновенной плиты и по 29 р. 45 к. за куб. саж. отборной плиты. Известь употреблена серая, и ставилась по 33 р. за куб. сажень.
На месте постройки было найдено небольшое количество крупного зернистого песку. Песок судовой обошелся по 9 р. 75 к. сер. за куб. саж., глина же платилась по 8 р. 95 к. за куб. саж. Лесной материал поставлялся со двора Д. Е. Бенардаки: бревно сосновое 8 вер. 3-х саж. 3 р. 75 к.. доска сосновая обрезная 2½ дюймов. шир. 11 д. — 88 к., доска получистая соснов. 2½ д. шир. 11 дюйм — 40 к. сер.
За железные поковки платилось по 1 р. 78 к. с пуда.
Зимою 1867—68 года происходили торги на все необходимые работы, которые предполагалось произвести летом 1868 года. Самые главные работы, конечно, были столярные и слесарные. При этом комиссия точно также руководилась общим правилом — призвать к торгам только известных ей мастеров. Эти работы, столь важные в каждой постройке, были выполнены отчётливым образом по столярной части Константином Яковлевичем Соколовым и Филимоном Ивановичем Лапиным, а по слесарной части — г. Шарбау.
Летом 1868 года готовые строения были оштукатурены и выведены все остальные флигеля вчерне.
Затем после постановки столярной работы на место, в конце осени 1868 года началось отопление главного корпуса, контагиозного флигеля и соединительной галереи, с целью осушить все вновь возведенные строения и проверить на деле, насколько отопление и вентиляция соответствовали требованиям, положенным комиссией в основание переданного г. Сан Галли подряда.
Отопление и вентиляция, как уже сказано, дали удовлетворительные результаты, а годичный опыт дозволил сделать некоторые дополнения и исправления.
Летом 1869 года все остальные работы по всем зданиям были приведены к окончанию. Нельзя при этом не упомянуть о трудах добросовестного и знающего свое дело техника, г. Вельберга, который исполнил все механические и водопроводные работы по устройству ватерклозетов, прачечной, ванн, провода воды, отвода грязной и т. п.
Ватерклозеты сделаны по системе известного английского инженера Jennings'а. По нашему мнению, эта система едва ли оставляет желать что-либо лучшее, ибо она устраняет все главные недостатки прежних систем; она не требует отдельных резервуаров и сообщения комнатного воздуха с фановою трубою, даже при опускании извержений, ибо сифон, наполненный водою, постоянно разобщает газы, накопившиеся в фановой трубе от комнатного воздуха.
Все вообще работы окончены были летом 1869 года, и 30 сентября 1869 года последовало освящение и приём больных.
В заключение я полагаю будет интересно для строителей иметь перечень главных статей расхода по постройке, а также и кубическое содержание вместимости выведенных строений, а потому мы помещаем таблицу стоимости употреблённых материалов и произведённых работ.
Плитные материалы 28,638 руб. 69 коп.
Кирпича 91,559 руб. 58 коп.
Цемента, извести серой и белой 36,974 руб. 70 коп.
Песку и глины 11,364 руб. 6 коп.
Железных поковок 9,464 руб. 79 коп.
Земляной работы 4,726 руб. 72 коп.
Каменной работы 48,258 руб. 21 коп.
Плотничной работы, с лесными материалами,
смолою и войлоком 24,382 руб. 92 коп.
Столярной работы 16,667 руб. 20 коп.
Приборов дверных и оконных 11,040 руб. 5 коп.
Паркетных и мозаичных полов 10,363 руб. 5 коп.
Щитовых полов 7,919 руб. 26 коп.
Печной работы, с приборами 9,923 руб. 59 коп.
Штукатурной работы, с гвоздями и алебастром 20,158 руб. 52 коп.
Кровельной работы с материалами 14,150 руб. 92 коп.
Малярной работы со вставкою стёкол 4,029 руб. 7 коп.
Стекол 4,557 руб. 23 коп.
Мостовой работы 3,663 руб. 80 коп.
Механической работы 21,100 руб. —
Перила на лестницах 2,244 руб. 19 коп.
Зонтики, чугунная галерея,
железные двери и лестница 3,388руб. 4 коп.
Лепной работы 1,120 руб. —
Устройство забора 3,615 руб. 21 коп.
Иконостас с образами, окраска стен и
потолков 815 руб. —
Кресты 481 руб. —
Уборка мусора 1,810 руб. —
Итого по строению 392,515 руб. 80 коп.
По смете временных построек:
Плотничной работы 819 руб. 20 коп.
Гвоздей, приборов и проч. 136 руб. 6 коп.
Лесных материалов 2,221 руб. 13 коп.
Итого по временным постройкам 3,176 руб. 39 коп.
Сверх того:
Заключён контракт с купцом Сан-Галли на устройство в главном и контагиозном корпусах с соединительной галереей водяного отопления и вентиляции 47,500 руб. —
Устройство флюгарок над дымовыми трубами от паровиков 600 руб. —
Устройство двух кухонь 4,500 руб. —
Механические работы по устройству ватерклозетов, ванн и проч. 15,351 руб. 57 к.
Отопление одной комнаты в подвальном
этаже контагиозного корпуса 156 руб. —
Проведение газовых труб 7,436 руб. 60 к.
Планировка места и устройство сада 4,878 руб. 20 к.
Проложение вокруг всей постройки
дренажных труб с подземными колодцами 3.635 руб. —
За надписи (бронзовыми, вызолоченными
буквами) на фасаде главного корпуса 186 руб. —
Итого по всем постройкам 479,935 руб. 56 к.
Кубическое содержание всех строений составляет до 9,080 куб. сажень, следовательно стоимость одной куб. саж. постройки, со включением всех работ по водяному и обыкновенному отоплению, водопроводу, устройству ватерклозетов, прачечных, кухонь и других приспособлений, — равна 53 руб. сер. за куб. саж. Такой результат и в хозяйственном отношении нельзя не признать удовлетворительным.
Ц. Кавос.
«Зодчий», 1873, Вып. 7—8, С. 89—92
В амбулатории, помещенной в ре-де-шоссе главного здания, комната для посетителей должна быть снабжена вентиляцией действительною по крайней мере во время стечения народа (от 8 до 12 часов утра).
Впрочем, в летнем корпусе во всяком случае могут быть допущены вентиляционные печи в палатах и коридорах, так как отопление и вентиляция необходимы лишь на три летние месяца. В главном же корпусе все требования отопления и вентиляции должны быть вполне удовлетворены, при том в 7-ми палатах 3-го этажа (для тифа, сомнительных лихорадочных болезней и для коклюша) требуются такие же предосторожности касательно перенесения заразы воздухом или посторонними лицами, как и в контагиозном корпусе.
Мы надеемся, что редакция «Зодчего» приложит свое старание, чтобы получить от г. Сан-Галли подробное описание устроенного им отопления и вентиляции в детской больнице и сообщит таковое в издаваемом ею журнале. Вообще нужно сказать, что вопрос об отоплении и вентиляции, очень трудный и сложный во всех странах, у нас, в виду наших климатических условий — еще более трудный, и потому и требует особенного внимания при возведении построек вообще. Прим. автора.
Наши читатели помнят, что в минувшем году петербургская городская дума отклонила проект г. Мюссарда о засыпке Екатерининского канала и об устройстве на нем проспекта Александра II. Вместо засыпки, дума нашла более удобным привести канал в надлежащее состояние, и часть расходов на этот предмет внести в смету 1873 г. Приведение канала в порядок начнется, вероятно, в непродолжительном времени; перестройка обойдется не дешево, но зато окрестные местности, да и весь город много выиграют в отношении санитарном.
В ожидании предстоящей капитальной перестройки канала, которая будет произведена чуть ли не в первый раз со дня его существования, интересно перенестись мыслью почти за 100 лет назад, ко времени сооружения канала. С этою целью мы предлагаем исторические сведения о ходе сооружения Екатерининского канала.
Сведения эти представляют особенный интерес для выводов относительно сравнительной стоимости работ современных и тогдашних.
7-го апреля 1764 г. был поднесён, а 17-го мая того же года утверждён императрицею Екатериной II доклад генерал-фельдцейхмейстера Вильбоа «Об очищении Глухой речки на пользу и украшение столицы». При этом полагалось, что на очистку берегов Глухой речки, имевшей по одному берегу длины 4 вер. 318 саж., а по обоим 9 вер. 136 саж., со всеми мостами, крыльцами, съездами и перилами — понадобится всего 368,906 р. 49 коп.
Для избежания лишних расходов, было указано, чтобы все подряды и покупки производились с должною бережливостью, по указам и регламентам, в «канцелярии главной артиллерии и фортификации», без посредства особых комиссионеров.
При этом был также поднесён на Высочайшее утверждение и штат чинов, нужных для производства работ, письменных дел и содержания казны и материалов. Надзор за работами был возложен на инженер-подполковника Назимова. Очистку речки предполагалось окончить в два, много в три года, если задержки в деньгах не будет. Тогда же было отпущено на производство работ 50,000 р. из сумм главной полиции.
Все материалы, нужные для постройки, доставлялись в канцелярию главной артиллерии и фортификации и работы производились под высшим наблюдением генерал-фельдцейхмейстеров: прежде всего Александра Николаевича Вильбоа, а по отставке его, под начальством князя Григория Орлова, которому, также как и Вильбоа, был дан 24-го марта 1765 года именной Высочайший указ. В отсутствии же князя Орлова, сооружением заведовал командовавший артиллерийским и инженерным корпусами генерал-фельдмаршал граф Захар Григорьевич Чернышев, а по увольнении князя Орлова в чужие края, постройка осталась в ведомстве канцелярии главной артиллерии и фортификации. В 1765 году 18-го июня вместо подполковника Назимова назначен был князем Орловым к ближайшему наблюдению за работами генерал-майор Голенищев-Кутузов, а по смерти его генерал-майор Борисов. В следующем году, 3-го июня, Глухая речка по Высочайшему повелению переименована в Екатерининский канал. В докладе генерала Вильбоа длина Глухой речки была определена по одному берегу в 4 вер. 318 саж., из чего можно заключить, что речку предполагалось чистить от Театрального до Калинкина моста, т. е. от Мойки до соединения ее с Фонтанкой. Между тем, 1766 года, января 19-го, был поднесён от "комиссии строений" городов С.-Петербурга и Москвы доклад, на котором императрица Собственноручно сделала надпись: "Глухую речку чистить по натуральному ее течению, глубиною 7 фут., а шириною не уже 8 саж., а где место дает — то и шире, сохраняя только, чтобы по обеим сторонам проезд свободный был"; а на одобренном тогда же плане назначен другой поперечный канал: от Мойки речкою Пряжкою (пересекая Глухую) до Фонтанки и тою же Пряжкою до взморья; при этом Екатерининский канал предполагалось доводить только до этого поперечного канала. Такой же поперечный канал показан также на конфирмованном, 23-го мая 1769 года, плане при докладе той же комиссии об устроенных вновь за речкой Фонтанкою предместьях и выгонах.
Однако предположенное исправление канала почему-то не осуществилось.
Для удобнейшего производства работ, Глухая речка была разделена на пять участков.
Первый участок, длиной в 388 саж., начат постройкой в 1765 году и в 1772 г. был совершенно отделан и отдан в ведомство главной полиции. Он стоил 215,686 рублей 89½ копеек.
Второй участок, длиной 321 саж., строившийся с 1-го декабря 1766 г. по 1776 год, стоил приблизительно 182,433 рубля.
Третий участок, длиной 440 саж, строившийся с 25-го ноября 1767 года по 1779 год, стоил приблизительно 191,540 руб.
Четвертый участок, длиной 270 саж., строившийся с 15-го июня 1773 года по 1779 год, стоил приблизительно 98,892 р.
Пятый участок, длиной 910 саж., начавшийся строиться в 1779 году, должен был стоить, по исчислению, 477,404 рубля. Таким образом, постройка всего Екатерининского канала, длиною в 2,329 саж., со всеми мостами, перилами и проч., должна была стоить приблизительно 1.165,955 руб., а каждая погонная сажень, средним числом, приблизительно 500 руб. Деньги на постройку Екатерининского канала почерпались из самых разнообразных источников и выдача их производилась каждый раз по особым именным Высочайшим указам.
Так, было выдано:
В 1764 г. из главной полиции 50,000 р.
В 1765 г. из монетной экспедиции 40,000 р.
В 1766 г. оттуда же 117,559 р. 82¾ к.
В 1767 г. оттуда же 115,213 р. 29½ к.
В 1768 г. оттуда же 47,314 р. 42½ к.
В 1769 г. из соляной конторы 50,000 р.
В 1769 г. из банкового правления 70,000 р.
В 1770 г. из монетной экспедиции 40,000 р.
В 1771 г. из статс-конторы 22,020 р.
В 1771 г. из монетной экспедиции 7,980 р.
В 1772 г. от тайн. совет. Олсуфьева 30,000 р.
В 1773 г. из кабинета 56,468 р. 76¾ к.
В 1774 г. из кабинета 30,000 р.
В 1776 г. из камер-конторы 40,000 р.
В 1777 г. из Берг-коллегии 33,222 р.
В 1778 г. из камер-конторы 33,222 р.
В 1779 г. из статс-конторы 38,263 р.
Сведений о постройке канала позднее 1779 года не собрано.
Не менее интересными представляются сведения о стоимости отдельных работ, числе рабочих и плате им.
Стоимость отдельных работ первого участка Екатерининского канала, протяжением 388 сажен:
Устройство двух перемычек стоило 4,004 р. 8½ к. При этом работало 44,619 чел., а именно: военнослужащих 29,307, вольных, месячных 11,996, кронштадтских плотников 891, каменщиков 2,425.
Военнослужащим в день платилось по пяти и по десяти копеек на человека; вольным, месячным, платилось по 3 руб. 25 коп., кронштадтским плотникам по 5 коп., а каменщикам по 7 коп. в день на человека.
Машины с работавшими при них людьми стоили 4,479 р. 83 к. При этом работало 21,272 ч., а именно: военнослужащих 17,659 чел., кронштадтских плотников 1,900, каменщиков 1,324, вольных, месячных, 389.
Выемка земли обошлась в 14,545 р. 47½ к. При земляной работе находилось 122,874 рабочих а именно: военнослужащих 92,784, вольных, месячных 20,244, вольных подёнщиков 476, кронштадтских плотников 637, каменщиков 8,733.
Вольным подёнщикам платилось по 21 коп., в день на человека. За выемку одной куб. саж. платилось по 90 коп.
Забивка свай стоила 12,205 р. 90¼ коп.
При этом находилось 55,478 раб., а именно: военнослужащих 34,924, вольных, месячных 10,607, вольных подёнщиков 8,443, кронштадтских плотников 729, каменщиков 775.
Устройство ростверка обошлось в 2,332 р. 45½ копеек.
При этом работало 478 чел., а именно: военнослужащих 134, кронштадтских плотников 46, каменщиков 298.
Возведение каменных стен стоило 142,691 руб. 36¾ коп.
При этом работало 134,714 чел., а именно: военнослужащих 58,876, вольных, месячных 2,664, вольных подёнщиков 215, вольных, месячных каменщиков 52,246, бурильщиков, месячных 214, кронштадтских плотников 1,422, каменщиков 16,713, вольных кузнецов и дульщиков 2,364.
При этом вольным каменщикам платилось по 6 руб. 80 коп. и по 6 руб. 50 коп., бутильщикам по 5 р., кузнецам по 6 руб. 80 коп. и дульщикам по 5 руб. 50 коп. в месяц.
Постройка каменного моста обошлась в 23,299 руб. 99¼ к.
При этом работало 75,912 чел., а именно: 38,962, вольных, месячных 8,595, вольных каменщиков 21,660, и дульщиков 1,332, 1,092, вольных плотников 2,460, столяров 150, кронштадтских плотников 964, каменщиков 697.
При этом вольным платили по 25 коп. в день, столярам по 35 коп., за мощение булыжником платили по 15 к. с сажени.
Устройство уличных канальцев стоило 1,580 руб. 40¼ коп.
Работало при этом 4,749 чел., а именно: 1,881, вольных, месячных 1,189, кронштадтских плотников 271, каменщиков 1,408.
Постройка двух пристаней стоила 3,742 руб. 15 коп.
При этом работало 13,476 чел., а именно: 4,183, вольных, месячных 2,724, кронштадтских плотников 251, каменщиков 6,318.
За мощение булыжником платили по 20 коп. с сажени.
Деловой двор, кузница и мелочные работы обошлись 1,930 р. 97 копеек.
При разной мелочной работе находилось людей 11,407, а именно: 8,457, вольных, месячных 1,314,кронштадтских плотников 990, каменщиков 646.
Содержание лошадей обошлось в 4,873 руб. 54 коп.
Итого постройка первого участка Екатерининского канала стоила 215,686 руб. 89½ коп.
В настоящем номере мы помещаем планы народных бань, построенных в С.-Петербурге в 1871 году. В самой постройке этих бань, равно как и при внутренней их отделке, введено много новых усовершенствований относительно отопления, вентиляции, водоснабжения, устройства полов, сводов, печей и проч., представляющих в общем весьма отрадное явление и резкий контраст с существующими до сего времени банями, которые не удовлетворяют самым скромным требованиям общественного благоустройства, безопасности и здравия.— Бани эти были в подробности описаны самим строителем в одной из бесед в Обществе Архитекторов, которое затем почти в полном составе осмотрело означенную постройку. Такая архитектурная прогулка не только представила всем участвовавшим возможность убедиться наглядным образом в достоинствах или недостатках введенных усовершенствований и применении, но и служила почином прогулок, которые не могут не отозваться благодетельно на успехе самого Общества. В пользе их давно уже убедились Германские Общества, предпринимающие подобные осмотры, сопряженные даже с довольно значительными путешествиями. Подробное описание означенных бань предполагаем поместить, вместе с чертежами, в следующих выпусках нашего журнала, в настоящем же номере представляем лишь два плана общего расположения бань.
«Зодчий», 1872, Вып. 2, с. 11
Народные бани М. С. Воронина в С.-Петербурге
Появление в России бань относится к глубокой древности. Об них упоминает еще Нестор, в летописи которого сохранилось характеристическое описание бани у древних славян. «Дивно видех словеньскую землю, идучи семо видех бани древены и пережыут и рамяно (натопят жарко) совлокуться и будут нази, и облеются квасом, и возмут на ся прутье младое, бьються сами и тою ся добьют, егда влезут ли живы, и облиются водою студеною тако оживут» — говорил св. Апостол Андрей Первозванный в Риме, когда рассказывал о том, кого научил христианской вере, и что видел в Новгороде, где он ознакомился с местными обычаями народа.
Бани у нас сохранились с древних времен, как потребность и удовольствие. Посещение бань, предписываемое гигиеною, у нас соблюдается даже в самых глухих и отдаленных местностях, где только жив великорусский обычай.
Еще не так давно (лет 30 тому назад) сохранялся на Руси древний обычай — зазывать в бани общественные всенародно и торжественно. Для этого существовал особый глашатай; вооруженный длинною палкою, с привязанным на конце веником, он отправлялся, на кляче или пешком, вдоль селения, из конца в конец которого раздавался его клич: «В баню, баню—на простор! клади денежки на стол: ручки, ножки попарить, животок поправить».
Во всех великорусских деревнях встречаются бани; там, где крайняя бедность не позволила выстроить особого строения, обычай выучил париться в горячих печах непосредственно. Только белорусы и малороссы отстали от этого древнего обычая, вполне сохранившегося у великороссов, для которых, как сказал Петр Великий, обдумывая вопрос о снабжении народа учеными врачами — «довольно пока одной бани».
Употребление бань давно уже привело русский народ к глубокому убеждению в их несомненной врачебной пользе. Это убеждение выразилось в форме пословиц. Народ говорит: «баня — мать вторая»; «когда бы не баня — все бы мы пропали», «баня парит, баня правит, баня все поправит»,— и за баню, как и за хлеб-соль, принято благодарить покорно. Во всех заветных народных обрядах бане отведено самое видное и почетное место; к ней прибегают и при появлении русского человека на свет Божий, и при свадебных обрядах, где баня пользуется особенным почетом: без нее на Руси не сыграна еще ни одна народная свадьба.
Несмотря на давнее существование у нас бань и на важное их гигиеническое и бытовое значение, в постройке этого рода зданий до последнего времени не видно почти никаких улучшений, и даже число их далеко не отвечает требованиям населения. В Петербурге, например, на 650 тысяч жителей всего 46 бань, т. е. средним числом одна баня на 14 тысяч человек. При неравномерном распределении бань по частям города, наименьший процент выпадает на Адмиралтейскую часть, в которой на 35.000 человек приходится одна баня, а наибольший — на Выборгскую, где одна баня приходится на 6.500 жителей. Приведенные цифры ясно показывают, что Петербург снабжен банями далеко недостаточно.
При выборе местности для постройки народных бань г. Воронина, эти данные были приняты в соображение.
Приступая к описанию бань М. С. Воронина, я начну с расположения бань, которое вызвано почти исключительно местными условиями и желанием владельца — совершенно отделить хозяйство бань от домового хозяйства.
Из плана строения, в котором помещаются бани, видно, что они расположены почти посредине большого двора, выходящего на три улицы, а именно: на Глухой переулок, Фонарный пер. и набережную реки Мойки. Входы в бани нижнего этажа устроены с двух противоположных сторон: с набережной реки Мойки — для посетителей, живущих по ту сторону реки, а из Глухого переулка — для живущих в местностях, прилегающих к Офицерской улице, Вознесенскому проспекту и проч. улицам; из Фонарного переулка устроен вход только для бань, помещающихся во 2-м этаже. Строение имеет форму несовершенно правильного параллелограмма, посредине которого помещается двор, разделенный в свою очередь на четыре небольших дворика посредством котельного здания, имеющего форму креста; в одном из этих двориков находятся касса и входы в 3-х и 8-ми копеечные мужские и женские бани; два дворика служат проходом, и, наконец, четвёртый, откуда устроены входы в котельное строение — служит двором хозяйственным.
В летнее время часть двориков, примыкающая к мыльным 3 и 8 копеечных бань, ограждается довольно высоким передвижным забором для желающих мыться на воздухе.
В нижнем этаже расположены: простые мужские и женские бани, в 3 и 8 коп., 15 копеечные бани, касса, отдельное помещение для прислуги, комната для повивальной бабки и ватерклозеты при всех отделениях.
Второй этаж связан со старым флигелем каменною галереей, назначенной для прохода в буфет и кассу, и для выхода на Фонарный переулок. В этом этаже расположены общие 30 коп. бани мужские и женские, а также семейные и номерные бани (числом 20 №№), ценой 75 коп. до 6 руб. за номер. При устройстве номерных бань в разные цены, имелось ввиду увеличение пропорционально цене не размеров помещения, но собственно удобств; на этом основании номер в 6 руб. состоит из небольшой передней и 5-ти комнат: раздевальной, уборной с ватерклозетом, комнаты с фонтаном, мыльной и парильной. В 30 коп. банях имелось виду предоставить посетителям еще более удобств, чем в номерах; 30-ти коп. мужских банях имеется: просторная передняя, отдельное помещение для прислуги, комната для парикмахера и мозольного оператора, раздевальная, разделенная дубовою триповою перегородкою на отдельные купе с одним или двумя диванами, со столиком и зеркалом; купе снабжено плотными занавесями, которые совершенно отделяют каждого посетителя; у долевой стены устроена печь, сложенная из писаных изразцов и окружённая изразчатою же скамейкою. При раздевальной имеется особая уборная с ватерклозетом и умывальником; из последней комнаты два входа ведут в просторную мыльную, в которой поставлены липовые скамейки для моющихся и устроены мраморные ванны, шкаф с дождями и душами, паровой шкаф и довольно значительных размеров бассейн с проточною водою, для плавания. Рядом с мыльною имеется парильная, с холодными душами, полком и особой конструкции печью, о которой будет сказано ниже.
В котельном здании, разделённом, как видно из чертежей, на 4 этажа помещаются:
1) в нижнем этаже, два котла для парового отопления, помещение для кочегаров, склад угля, аппарат для собрания конденсационной воды и водомер;
2) во 2-м этаже — водогрейные котлы;
3) 3-м этаже — помещение для банной прислуги, проходная галерея и бассейн при 30 коп. женской бане;
4) наконец, 4-м этаже помещены четыре резервуара котельного железа.
Теперь считаю необходимым сказать несколько слов собственно о производстве работ.
Весь фундамент и все стены здания сложены на цементе Роше; кирпич употреблен только красный; закладные рамы сделаны из таврового железа, таким образом, что плечо тавра заложено в кладке, а другое — служит притвором оконному переплету; переплеты — чугунные, форточки — откидные, медные (чугунные при этом устройстве не годились бы, так как при ударе легко бы ломались), подоконники — цинковые.
Подвальный, 1-й и 2-й этажи — все покрыты сводами, выведенными на рельсах; причины, побудившие избрать этот род сводов, следующие: своды приходилось класть в зимнее время при временных печах; требовалось весьма скорое производство работ; имелось в виду удобство разделения больших помещений, покрытых рельсовыми сводами, на маленькие комнаты, и, наконец,— экономия.
Своды выведены в полкирпича, на портландском цементе, с распалубками в концах. Рельсы употреблены длиной от 10 до 24 футов, высотою от 4½ до 5 дюймов, весом в 0,6 пуда погонный фут; они расположены один от другого на расстоянии от 1 арш до 1 арш. 4 вершк.
В тех случаях, когда рельсы оказывались недостаточно длинными, вдоль стен, на которых приходилось укладывать концы рельсов, устраивались выпускные пяты из лещадной плиты. Сводов на рельсах всего около 800 квадр. саж.
Своды и стены оштукатурены портландским цементом, цементом Роше или просто известью, смотря по назначению комнат.
Во всех мыльных, парильных и раздевальных простых бань стены, на высоту 2 аршин, обшиты палубною обшивкою из мелких шпунтованных досок, толщиной 1 д., шириной 4 д., прибитых на известном расстоянии от стены к брускам; — доски со стороны, обращенной к стене, осмолены. Внизу дощатая обшивка несовершенно плотно прилегает к полу, а в верхней ее части оставлены небольшие отверстия для постоянного движения воздуха.
Так как во всем здании применено отопление паровое, то печи, так называемые каменки, устроены только кое-где в собственно банных помещениях, с некоторыми, впрочем, улучшениями.
1) В 3- и 8-копеечных общих банях устроены каменки обыкновенной конструкции, причем шанцевые своды сложены из английского огнеупорного кирпича, а все печи облицованы изразцами. Пар получается поддаванием из шайки.
2) В 15-копеечных банях каменки такой же конструкции, с тою только разницею, что облицованы полуторными изразцами, и что дверцы — двойные, из которых первые, выдвижные, из котельного железа, закрываются только во время топки.
3) В номерах, в некоторых каменках, над самой насадкою, проведен дождик, который мгновенно превращается в пар, выходящий из печи через особые душники.
4) В других каменках дождик заменен паровым краном; пар, выпускаемый из крана, проходит через накаленную насадку и в перегретом виде, т. е. при более высокой еще температуре, выходит из печи также через душники.
5) Наконец, в 30 коп. мужских банях устроена печь следующей конструкции: над топкою поставлен металлический, из котельного железа, кожух, со съемною крышкою также из котельного железа; под кожухом устроены обороты (из английского кирпича), через которые проходят продукты горения и нагревают стенки, и преимущественно крышку кожуха; — над крышкою сделана насадка из булыжного камня, которая нагревается непосредственно от железа; на этот камень падает мельчайший дождь, который мгновенно превращается в пар.— Печь этой конструкции представляет следующие удобства:
1) доставляет пар лучшего качества, т. е. так называемый лёгкий пар, без угара и копоти;
2) даёт жар именно тогда, когда нужно, т. е. печь не затапливается, как обыкновенная каменка — с вечера, а чуть ли не за полчаса до открытия бань; в ней достаточно поддерживать даже несильный огонь, для того, чтобы иметь непрерывный пар.
Печь эта, конечно, встречает некоторое нерасположение со стороны банной прислуги, потому что требует более тщательного ухода.
В некоторых номерах меньших размеров, для желающих париться имеется, вместо печи, паровой кран следующего устройства.
Под скамейкой проведена железная трубка, с диаметром в ½ д., длиною в 5 фут.; она снабжена множеством мелких отверстий, через которые, при повороте деревянной рукояти особого крана, пар устремляется под скамейку и, производя самый незначительный шум, распространяется вокруг лежащего на скамейке, не обжигая его.
Способ этот, весьма распространенный за границею и весьма экономичный, у нас вообще нелюбим посетителями семейных бань, которые до сих пор еще всё-таки предпочитают пар, получаемый из каменки. В 30 копеечных общих банях и в так называемом медицинском номере, многие пользуются таким паром; только здесь он получается в особом приборе, называемом паровым шкафом, в котором температура достигает + 50°.
При больших каменках, для предупреждения выхода из труб густого дыма, обыкновенно замечаемого при топке банных печей, устроены перевалы через воду, как это делается при Зефштремских горнах: дым, выходящий из каменки после одного только оборота и содержащий еще много горящих частиц, опускается в подвертку и приходит в соприкосновение с котелком, или металлическим ящиком, наполненным водою; в воде гаснут и остаются многие из горящих частиц, и облегченный, так сказать, дым выходит из трубы почти не гуще дыма, выделяющегося при топке обыкновенной комнатной печи. При этом вода испаряется, конечно, довольно быстро, так что приходится доливать котелки после каждой топки.
Для той же цели, кроме перевалов через воду, при каждой печи устроено по 2 дымосгорателя.
При топке паровых и водогрейных котлов, в предупреждение выхода из дымовых труб (высотою 12 саж.) густого дыма, выделяющегося преимущественно при подкидывании угля, устроены дымосгоратели.
Одновременно с открытием топочных дверец для подкладки топлива, при помощи особого рычага, опускается и металлическая перегородка, открывающая отверстие в ¾ кв. ф.; через это отверстие входит воздух, который, проходя между чугунными досками, составляющими перевал, нагревается и, выходя за колосниками, сжигает частицы-газы, выделяющиеся из свежего, не сильно горящего топлива.
При выборе полов для бань, имелось в виду избегнуть неудобств, встречаемых в существующих банных полах. Так деревянные полы скользки, быстро разрушаются от постоянной сырости, и распространяют в воздухе неприятный запах; бетонные, цементные, глиняные и мраморные полы очень холодны и притом тоже страдают от действия воды и мыла; свинцовые полы дороги и быстро окисляются; асфальтовые полы у нас еще не были известны, а потому прежде, нежели решиться применить асфальт ко всем полам бань, я старался исследовать достоинства этого материала.
В мыльных и парильных нижнего этажа пол асфальтовый устроен на следующем искусственном основании. В мыльных 8-ми копеечных мужск. бань сначала вынута земля до глубины 1 ар. 4 в., затем насыпан слой мусора, толщ. 12 вер., после того мусор тщательно утрамбован и сверх его насыпан слой песку, толщ. 5 вер., на котором настлан плашмя ряд кирпича, и наконец уже слой асфальта, толщ. от ¾ до 1 д. В прочих помещениях слой песку и ряд кирпича заменены искусственным бетоном, приготовленным из мелко толчёного кирпича, песку и цемента Роше. Последний способ устройства пола оказался более удовлетворительным и представил возможность более правильно располагать уклоны пола к водоотводным колодцам. Вокруг стен сделаны галтели из асфальта, высотою от 1 до 3 д. Асфальтовых полов устроено около 400 кв. саж. (по 13 р. 50 к. и 11 р. 50 к.)
При устройстве водоснабжения, задача состояла в том, чтобы удовлетворить требованию расхода воды в самых широких размерах, а потому за основание приняли расход воды 10,000 вёдер в час; кроме того, положено иметь еще запас в 10,000 вёдер, на случай незначительного в водопроводах повреждения, могущего остановить временно приток воды в резервуар во время действия бань. Для этой цели проложена от магистральной трубы (Общ. С.-Петерб. Водопр.), проходящей по Офицерской улице, особая питательная (6 дюйм. в диаметре) труба для бань; при трубе, проводящей воду в баки, поставлен водомер 9 д., нарочно выписанный (так как до настоящего времени водомеры таких размеров не были употребляемы). Для холодной воды имеются 2 резервуара, емкостью в 4,000 вёдер; для горячей воды тоже 2 резервуара, емкостью в 6,000 вёдер — всего на 10,000 вёдер.
Снабжение бань горячей водой производится по системе циркуляционной. Для этого устроены два котла, каждый длиной 21 фут., в диаметре 6 ф. Холодная вода спускается в котлы из резервуаров, расположенных над ними, здесь, нагревшись, поднимается в резервуар по другой трубе, снова опускается в котлы и т. д.; таким образом происходит постоянная циркуляция воды, так что, при двух существующих котлах, в течение почти 6 часов времени, нагревается до 6000 вёдер воды, затем нагревание до точки кипения происходит уже гораздо быстрее. Таким образом, в резервуарах имеется постоянно известное количество горячей воды.
При помощи запорных задвижек, имеющихся в местах соединения 9-ти дюйм. труб с трубами циркуляционными, предстоит возможность, при неисправности одного из котлов, нагревать воду в обоих резервуарах одним котлом.
Сеть водоснабдительная разделяется на четыре отдельные ветви для холодной и столько же для горячей воды; при каждой из них имеется запорный кран, так что ветви могут быть соединены между собою.
Главные расходные трубы имеют в диаметре 4 д.; они чугунные, вертикальной отливки, выдержали при испытании давление 4-х атмосфер; все расходные трубы для горячей воды — медные, от 1 до 3 д. в диаметре.
Для холодной воды употреблены трубы свинцовые, 2½ д. и 1 д. Все трубы на виду, так что всякий свищ легко может быть замечен и удобно исправлен. Расходных кранов (¾ д.) около 250 штук. Стойки чугунные.
В банях имеется: ванн мраморных и медных 32, душ холодных 21, душ двойных 15, шкафов с душами разными, дождём и проч. 4.
Для отвода грязной воды из второго этажа, устроены спускные чугунные трубы, диаметром 3 д.; при начале их устроены трапы для предохранения от обратного входа воды из колодцев. Трубы эти проводят воду в особые каменные колодцы, соединённые между собою совершенно отдельною сетью труб.
Из нижнего этажа вода вытекает непосредственно в водоотводные колодцы через решетку трапа, составляющего крышку колодца. Водоотводящие колодцы сложены из кирпича на цементе и осмолены.
Размеры колодцев следующие: длина 1 ар., ширина 1 ар., глубина 2¼ ар., толщина стенок в 1½ кирпича.
Питание бассейнов и поддержание в них постоянной температуры при непрерывном возобновлении воды составляли одну из важнейших сторон водоснабжения. Бассейнов всего 3: в нижнем этаже, при 15-коп. мужских банях бассейн деревянный, длиною 9 ар., шириною 9 ар., глубиною 2½ ар., емкостью 2000 вёдер; во 2-м этаже, при мужских 30-коп. банях, бассейн каменный, емкостью в 3000 вёдер; пол в нем составлен из мраморных больших, 2-х аршинных плит, а стенки обделаны белым цементом; вокруг бассейна возвышается невысокая, украшенная цветами стенка, отделяющая бассейн от мыльной; вдоль задней стены, в которую упирается бассейн, поставлено огромное зеркало, длинною 9 ар., высотою 2 ар.; над бассейном имеется с цветными стёклами фонарь, в котором устроен для вечернего освещения газовый рефлектор, служащий в то же время вентиляционной трубой.
В 30-коп. женских банях имеется бассейн такого же устройства, но только несколько меньших размеров, именно в 1500 вёдер емкостью.
В бассейны вода входит через водоемы, длиною 2 фута, при толщине струи д., так что в час прибывает около 500 вёдер воды. Вода впускается холодная, горячая или же средней температуры, для чего смешивается предварительно в медном, лужёном барабане с водой, нагретой до любой температуры.
Независимо от последнего приспособления, для более быстрого и удобного повышения температуры в бассейнах, по дну, вокруг стенок, проложена медная труба, (диаметром в 2 д.), с множеством небольших отверстий, через которые входит пар.
Для выпускания воды из бассейнов, устроены на высоте постоянно определённого уровня воды отверстия, через которые и вытекает излишняя вода; кроме того, для выпуска всей воды, на дне бассейнов имеются отводные трубы с решеткою и краном.
По субботам вода в бассейны впускается холодная и нагревается до 23° паром, в виду сбережения горячей воды.
Насколько устройство водоснабжения удовлетворительно, можно судить, между прочим, по тому, что в субботний день, когда все бани полны народом и номера заняты — нигде не оказывается недостатка в воде, а между тем расход ее в этот день простирается до 150,000 вёдер.
При выборе системы отопления, требовалось удовлетворить следующим условиям:
1) отопление должно было служить средством к быстрому осушению заново возведённых стен и содействовать к постоянному предохранению их от развивающейся в банях сырости;
2) нагревать не только воздух, имеющейся в банных помещениях или случайно входящий через окна и двери, но и снабжать вообще все помещения свежим, нагретым воздухом;
3) требовалось, чтобы температура различных помещениях соответствовала назначению;
4) чтобы устройство было по возможности простое и удобоисправляемое;
5) чтобы способ отопления был общий для всего здания, так чтобы температура в различных помещениях не зависела от нераденья банщиков, которым обыкновенно предоставлена топка печей;
6) чтобы принятая система представляла возможно выгодные условия.
Принята была предложенная г. Сан-Галли система парового отопления, употребленная уже с успехом во многих общественных зданиях. Основные данные проекта были следующие:
Температура должна быть:
в парильных 38° Цельсия
» мыльных 30° »
» раздевальных 25° »
» коридорах 20° »
при наружной температуре до —35° Цельсия.
Отопление устроено следующим образом.
В котельном здании, расположенном, как сказано выше, посреди бань, помещены два паровые котла, дающие 1200 фунтов пара в час.
От котлов, вдоль всех наружных стен, идут паропроводные трубы, нагревающие те именно части здания, которые более других нуждаются в этом и вследствие того более страдают от действия сырости. Для увеличения поверхности нагрева и во избежание употребления труб значительных размеров (подобно употреблённым в новых банях в Варшаве), требующих значительного количества пара, принята система батарейная. При 1½ дюйм. паропроводных трубах имеются батареи в 40, 60 и 80 досок, в ½ кв. фута каждая.
Для получения свежего нагретого воздуха, устроены в различных местах стен отверстия (1½ кв. ф.); через эти отверстия входит наружный воздух и, проходя через ряд батарей, нагревается. При этих отверстиях имеются регулирующие задвижки. Батареи покрыты деревянным ящиком, в стенках которого оставлено решетчатое отверстие для выпуска воздуха. Через оставленные отверстия получается около 400 куб. саж. нагретого до 20° Цельсия воздуха в час.
При входном тамбуре в общие бани также устроены батареи, так что, при открывании двери, в комнату входит воздух не холодный, а нагретый.
Для экономии топлива, признано полезным воспользоваться охлаждённым паром, т. е. горячею водою, образующейся в самых трубах. С этою целью устроена целая сеть конденсационных, приводящих конденсационную воду из особо устроенных различных собирательных горшков обратно в особый, помещенный нижнем этаже котельного здания, резервуар, из которого, помощью пара, вода нагнетается обратно в котлы.
Собираемая этим путём вода имеет температуру 50 до 70°, чего легко видеть размер экономии топлива и воды.
Считаю нужным заметить, что в виду большого количества употребляемой воды, в банных помещениях, конечно, не принято никаких мер для искусственного увлажнения нагретого воздуха.
При устройстве вентиляции, отсутствие которой заметно во всех наших банях, конечно, я не задавался желанием — получить возобновление воздуха в размерах, принятых для другого рода общественных зданий, как напр. больницы и т. п., а должен был ограничиться возобновлением воздуха, в размерах более скромных.
Вытяжные трубы, устроенные в мыльных и парильных, приводят вытягиваемый воздух в нижний, подвальный этаж, к центральным вытяжным каналам, квадратное сечение которых с избытком соответствует системе всех приводных к нему каналов.
В этих собирательных трубах движение воздуха, тяга, увеличена действием паровых батарей, так что скорость течения воздуха может быть определена в 3 фута в секунду. Таким образом, через девять труб вытягивается около 1.000 кубич. саж. воздуха.
В заключение замечу, что устройство бань начато 23 июля 1870 г., а 20 мая следующего года, т. е. спустя 11 месяцев, бани уже были открыты для публики.
В Петербурге считается 87,779 квартир, из которых оплачиваются (наемной платой) 63,263 и 24,516 не оплачиваются. К последним относятся: квартиры домохозяев (12,108), казенные квартиры (10,339), квартиры для городских чиновников и служителей (960), квартиры для священников, прислуги, домов презрения бедных, учебные заведения (1,109). Все они вместе имеют 88,749 комнат и 152,380 жильцов, в том числе 68.502 женщины. На каждую квартиру приходится 3,21 комнаты, на каждую комнату 1,72 жильца. 63,263 оплачиваемые квартиры имеют 268,755 комнат, в них живут 460,026 человек, которые платят 19,318,072 рубля наемной платы. Средним числом за квартиру платится 305 р. 36 к. На каждую оплачиваемую квартиру приходится 4,25 комнаты, на каждую комнату 1,74 жильца. На 100 человек, живущих в Петербурге, 69,32 платят за свою квартиру.
Городское Преображенское кладбище с приемной станцией для покойников
К числу мер, принятых в недавнее время для удушения санитарного положения Петербурга, следует отнести устройство новых кладбищ далеко за окраиной города. Одно из этих кладбищ, Преображенское, на 10 версте, по линии николаевской железной дороги, с 1-го декабря 1872 г. открыто для погребения покойников; второе — по финляндской дороге, к устройству которого уже приняты все меры, вероятно, будет открыто в нынешнем 1873 году.
Большинство публики весьма мало знакомо с положением наших кладбищ и имеет лишь смутное понятие о том в санитарном отношении вреде, который нам приносит близость кладбища к городу. Последнее обстоятельство давно уже обратило на себя внимание лиц, поставленных во главе городского управления; особая комиссия занималась разработкою этого вопроса с 1865 года, но только в ноябре 1871 года Высочайшее повеление об устройстве новых кладбищ было передано в петербургскую городскую распорядительную думу.
Для правильного и точного рассмотрения всех подробностей дела, назначена была, под председательством г. городского головы Н. И. Погребова, комиссия, в которой приняли участие члены санитарной комиссии — генерал-майор Романовский и статский советник Жуковский, член распорядительной думы Рудановский, председатель бывшей при думе кладбищенской комиссии Яковлев, председатель хозяйственно-строительной комиссии генерал-майор Жербин, настоятель смоленского кладбища протоиерей Исполатов и надворный советник Беляев. Кроме того, к участию в делах комиссии были приглашены: городской инженер, полковник Карлович, городской архитектор Мерц, городской землемер Путилин, старший врач полиции Шабловский, губернский землемер Корженевский и гг. архитекторы Сюзор и Шкларевич.
Труды комиссии по устройству столичных кладбищ весьма подробно изложены в изданной недавно брошюре "О кладбищах в С.-Петербурге", составленной и изданной одним из деятельных членов комиссии, В. В. Беляевым. Это сочинение заключает в себе, между прочим, исторический обзор петербургских кладбищ, начиная с самого основания города.
Считаем не лишним сообщить читателям некоторые интересные подробности, заимствованные из этого труда.
Причина, вызвавшая необходимость учреждения новых кладбищ вдали от населённых мест города, заключалась, как уже было выше сказано, в том вреде, который должны были приносить заразительные испарения, поднимающиеся над кладбищами.
Статистические сведения показывают, что относительная смертность была гораздо больше не в центре города, где по скученности населения оттого можно было ожидать, но на самых окраинах его, в частях васильевской, нарвской, александро-невской. т. е. именно тех, которые ближе всего лежат к городским кладбищам. Действительно, болотистая почва, небрежное содержание могил, в которых гроба находились иногда не более 11 вершков под землею, теснота вследствие недостатка мест, речки, окружающие кладбища и принимающие в себя всю зараженную разлагающимися трупами грунтовую воду — все это до такой степени заражало воздух, особенно летом, что посетивших кладбище одежда пропитывалась характерным трупным запахом, а служение в церкви было делом едва выносимым. Кроме того, администрация кладбища находилась в руках местных церковных властей, которые, для увеличения доходов, брали слишком высокую цену за места.
Комиссия, принимая все это в соображение, деятельно принялась за разработку вопроса и постановила устроить кладбища вдали от города, по линиям железных дорог, для удобнейшего сообщения. Избравши подходящую местность, на 10 версте по линии николаевской железной дороги, (117 дес. 810 кв. саж.), комиссия приобрела ее в собственность города; по представлении общей сметы, всех планов, чертежей и рисунков. 20 июля 1872 г. было приступлено к работам, которые и были настолько уже окончены, что к 1-му декабрю того же года, можно было начать погребение умерших.
Работы заключались в следующем:
1) устроен кругом всего кладбища вал со рвом,
2) проведены по кладбищу дороги, большие и малые,
3) насажены деревья и кусты, 4) для осушения грунта проведены канавы,
5) на 10 версте николаевской железной дороги устроена крытая платформа, длиною в 30 сажен. По правую сторону дороги расположено кладбище православное, по левую — для иноверческих христиан и не христиан.
6) прямо против средины платформы устроена звонница в виде ворот, на ней колокола,
7) при кладбище построены: а) деревянная временная церковь (впоследствии она заменится каменною, которая будет находиться в самом центре кладбища; б) дом для конторы и служащих при кладбище, с приемной для посетителей; эта приёмная может также служить для временного приёма мнимоумерших.
В городе произведены следующие работы:
1) устроена на Александровском плацу приёмная станция для покойников, деревянная, крытая толем, чертежи которой, вместе с планом кладбища, прилагаются при этом номере. В приемной станции имеются три отделения, среднее — для приёма православных, направо — для католиков, налево — для лютеран.
2) При приёмной станции выстроен административный флигель с помещением для конторы, приёмной для публики, для служащих и спланирована местность для разведения сада.
3) От платформы приёмной станции проведена ветвь рельсового пути, соединяющегося с николаевскою железною дорогой.
С управлением николаевской железной дороги заключено условие на провоз усопших в особом погребальном поезде. За вагон, вмещающий 10 гробов, платится 2 р. 50 к., следовательно, провоз покойника стоит 25 коп.
Администрация, до введения нового городового положения, возложена на комиссию, которая установила таксу на места в различных разрядах, на отпевание, катафалки, покров и пр.
Нивелировка местности была произведена губернским землемером Корженевским, составление плана кладбища с разбивкою на месте — городским землемером Путилиным, смета и подробное исчисление земляных работ с планами профилей вала, канав и дорог составлены г. Карловичем. Проекты и сметы приёмной станции составлены и приведены в исполнение архитектором Мерцем и г. Люшиным, а проекты церкви и всех построек на кладбище — архитектором Сюзором, при участии протоиерея Исполатова. Ближайший надзор за работами по кладбищу принял на себя архитектор Шкларевич. Церковь выстроена во имя Преображения Господня, почему и кладбище называется Преображенским.
На производство работ оказалась необходимою следующая ассигновка:
1. На земляные и мостовые работы 49,950р.
2. На непредвиденные расходы, чертежи, разбивку работ на местности, разъезды, наем десятника, надзор за работой и проч. 8,202р. 94 к.
3. На постройку приёмной станции для покойников 24,000 р.
4. На работы, не пошедшие в торги, как-то: живопись, устройство сада, кресты и проч. 5,000 р.
5. На постройки на самом кладбище церкви, домов, служб 21,969 р.
6. На неотданные с торгов работы, как-то: убранство церкви, иконостас, утварь, забор и непредвиденные расходы 20,131 р. 54 к.
Всего .... 129,253 р. 48 к.
Сверх того, на расходы по устройству железного пути, по приобретению земли и на расходы мелочные и канцелярские 17,246 руб. 52 коп.
Кладбище, как видно по плану, делится на разряды;
1-й разряд, заключающей самую церковь и место вокруг нее
Под 2 отведено 5,000 кв. саж.
„ 3 „ 10,000 „ „
„ 4 „ 25,000 „ „
„ 5 „ 50,000 „ „
„ 6 „ 90,000 „ „
„ 7 (даровой) 120,000 „ „
Для погребения лиц иноверческого исповедания комиссия отвела особый участок и устроила для них на приёмной станции особые помещения, причём уведомила думу, что работы по устройству кладбищ католического, лютеранского, еврейского, магометанского, латышского, финского и караимского будут стоить около 40,000 р. с.
С 1 декабря все умершие в больницах отвозятся на Преображенское кладбище.
По статистическому исчислению, в Петербурге ежегодно умирает 24,000 человек; из них бедных, которых обыкновенно хоронят в последних разрядах, и умирающих в больницах,— около 17,000. Очевидно, избавив город от миазмов 17,000 разлагающихся трупов, администрация принесет несомненную пользу обывателям Петербурга и, может быть, этой мерой, как и многими другими, предупредит развитие в городе эпидемий, похищающих ежегодно огромное количество жертв.
В следующих номерах мы представим нашим читателям чертежи построенной на кладбище церкви; а пока скажем несколько слов о производстве работ на приёмной станции.
Строения — все деревянные, крытые толем, на каменных фундаментах.
При устройстве их, нужно было преодолеть технические препятствия, встретившиеся вследствие плохого качества грунта. Во всей местности Александровского плаца, около которого построена приёмная станция, пролегает сплошное торфяное болото. При раскопке на глубину более 3½ арш., найден пласт земли сплошной, перемежающийся большими корягами (не перегнившими корнями деревьев, из коих некоторые были около ¾ арш. в диаметре); за этим слоем сплошного торфа встретился слой ила, в котором в изобилии встречалась болотная трава, в перегноённом виде; на ощупь этот слой представлял уже более плотную массу, но, при вдавливании в нее железного заступа или лома, они входили в грунт весьма глубоко; при дальнейшей отрывке земли, слой этот продолжался еще на один аршин; затем следующий слой был уже плотнее, и лишь на глубине 5 арш. 12 вершков был найден материк, песчано-глинистый, который был настолько плотен, что представлял возможность заложить на нем подошву здания.— Как сказано выше, строение сделано деревянное, и если бы сделать сплошной фундамент на глубину 5 арш. 12 вершков, то эта работа увеличила бы значительно ценность постройки, без всякой пользы для самого строения. Во избежание этого, было решено устроить фундамент на столбах и арках. Столбы эти были вырыты в расстоянии 1½ сажень один от другого, центр от центра, до глубины материка, т. е. до 5¾ аршин, затем была произведена бутовая кладка, на высоту около одной сажени, затем выделаны на них пяты, на которые и перекинуты арки, из кирпича, с выкосом около 10—12 вершков, при толщине арок в 2 кирпича.
Замкнув арки, были сделаны разбутки пазух плитою и затем выведен сплошной фундамент, из бута на известковом растворе, на котором выведены и столбы. По проложении нижних венцов берестом, было приступлено к вырубке бревенчатых стен и прочим работам.
В видах наибольшей прочности, опрятности и улучшения гигиенических условий, во всем помещении для усопших сделан сплошной асфальтовый пол, который с подготовкою для него основания, из кирпичного щебня с известью, обошелся до 12 р. за квадр. сажень. Стоимость очень небольшая даже в сравнении с самим обыкновенным дощатым полом, для которого нужно бы было устроить балки, черный пол, смазку и проч., что обошлось бы не менее этой же стоимости, но было бы некрасиво, требовало бы постоянно ремонта и, со временем от гниения балок и пр. в подполье, никак не улучшало бы гигиенических условий.
Относительно отопления и вентиляции была избрана система обыкновенных каминов, с металлическими трубами в горнилах; вентиляционные трубы устроены между двумя смежными дымовыми трубами двух смежных каминов, Эта система избрана на том основании, что температуру в приёмном покое зимою не полагалось держать выше 4—8 градусов по R., дабы только предупредить намерзание. В летнее время возобновление воздуха предполагается достигать форточками, устроенными в цельной фрамуге, через каждое окно. Помимо отверстий в вентиляционных трубах (около дымовых труб) устроены вентиляционные отверстия в куполах. К приёмному покою примыкает административный дом, в котором помещается контора, канцелярия, касса и приёмные комнаты для публики, с ватерклозетами для мужчин и женщин; в чердачном помещении устроено небольшое жилье для сторожей.
Приёмная станция будет окружена садом; посадка деревьев начнется весною. Во дворе устроен небольшой сарай для дров, ледник и помойная яма.
К работам было приступлено в июле месяце, в августе была совершена закладка, а с 1 декабря началось отправление покойников; в эти 5 месяцев были произведены все работы, за исключением чистой, наружной обшивки, порезок, окраски и прочих незначительных работ, которые будут начаты нынешней весной.
Что касается описания работ, исполненных на самом кладбище, то оно будет помещено, вместе с чертежами церкви и пр., в ближайшем номере журнала.
В прошлом году приводились в исполнение лишь устройства и постройки для православных исповеданий; для вероисповеданий иноверческих и не христиан делались временные приспособления, предполагая окончательную выработку этих вопросов решить в нынешнем году.
И. Мерц.
«Зодчий», 1873, Вып. 3—4, С. 42—44
Самое большое место, как видно по плану, отведено для разряда бесплатно погребаемых.
Нынешним летом на улицах Петербурга замечалась необыкновенно суетливая деятельность: не было, кажется, ни одной улицы без временного забора или лесов перед каким-нибудь строением. Газеты насчитывали до 700 разных построек, но это догадки; наши собраны по искусству, которые могли бы нас снабдить достоверными и интересными сведениями по этому предмету, обнаруживают пока весьма мало склонности к откровенности и распространению сведений об их деятельности. Новые постройки или переделки производят впечатление разнохарактерное: между ними можно было встретить и хорошие, и посредственные, и ни на что непохожие. Общественных зданий, конечно, почти вовсе не строилось, если не считать тюрьму на Выборгской стороне; да и зачем? каменных театров у нас вдоволь, деревянные строения цирка, театра Буфф и Берга, слава Богу, пока еще не успели сгореть; в музеумах же нуждаются только москвичи. Впрочем, надо быть справедливым: бани принадлежат, несомненно, к разряду общественных зданий и таковые строятся в замечательных размерах (на 4000 челов.) в Казачьем переулке, по планам и под руководством испытанного уже по этой специальности архитектора, П. Ю. Сюзора. Как слышно, тут же предполагается устроить и прачечное заведение, в котором будет стираться, сушиться и гладиться белье пользующихся банею.
Есть также некоторая надежда, что столица наша украсится новым зданием городской думы, отвечающим всем требованиям подобного учреждения. Проект этой постройки составлен также архитектором Сюзором. Если же думе суждено оставаться в прежнем своем помещении, то петербургские жители (мы говорим, конечно, только о тех, которые понимают искусство) остались бы очень довольны, если бы угловому думскому фасаду с каланчою придали более подходящий вид, достойный и места, и значения думы. Кстати, напомним, что и те, которые поговаривают давно уже о переделке фасада Гостинного двора, заявляют только весьма справедливое желание. Внутри двора, как слышно, затевается постройка церкви по подписке: кто будет заправлять постройкой — это, конечно, секрет, а потому нет пока возможности предвидеть, что выйдет.
Построенная вчерне архитектором Щуруповым церковь на Калашниковской пристани перешла в руки А. И. Резанова; можно, следовательно, надеяться, что весьма сомнительного достоинства внешняя архитектура будет облагорожена, на сколько это, в данном случае, возможно; помощником для этого дела избран архитектор С. О. Шестаков. На Васильевском острову прибавится одна лютеранская церковь во имя св. Михаила. Строит ее военный инженер г. Бульмеринг прочно, медленно и дорого; в свое время, конечно, и Микель Анджело строил крепости, но на нашем веку, кажется, этого не встречалось.
Отрадный сам по себе факт, что наконец-таки г. Чинизелли добился позволения построить каменный цирк, наводит на некоторые размышления. Проект предстоящего к постройке, цирка, как слышно, существует очень давно, но каков он и кем составлен — об этом до сих пор ничего и никому неизвестно.
При соблюдении такой таинственности, можно ли обвинить публику в равнодушии к произведениям архитектуры?
Не сами ли мы в том виноваты, по крайней мере, в значительной степени, так ревниво оберегая от глаз публики проектные чертежи, которые вынимаем из папки только в решительную минуту, когда нужно приступить к закладке фундамента, и затем предоставляем общественному мнению высказываться уже о готовой постройке. Мы и не помышляем о том, чтобы посредством выставок и публичных обсуждений произведений высшей архитектуры влиять на образование и развитие в публике вкуса. Мы как будто боимся выслушать строгое, хотя бы и справедливое суждение о наших работах или принять добрый совет. Мудрено ли после этого встречать повсюду одно равнодушие, когда право участия в создании архитектурных произведений мы предоставляем каменщикам, да штукатурам, а публике преподносим свои творения уже тогда, когда ей остается только на них смотреть или отворачиваться. Грустно, что все усилия Общества архитекторов не успели до их пор настолько повлиять на строителей вообще, чтобы они отреклись от девиза: «всяк за себя, а Бог за всех».
По первой роте Измайловского полка, близ церкви св. Троицы, перестроена казарма с манежем измайловского полка. Прежний фасад, простой, но изящный, в римско-дорическом вкусе, исчез; новый фасад поражает громадного размера рустами и тою прелестью наивности в знании архитектурных форм, которая была бы под стать незатейливому вкусу современников свайных построек. Следует заметить, что этот «образец» помещается в части города, так сказать, «показной» по которой проезжают все прибывающие в Петербург по варшавскому тракту. Вблизи этого замечательного образчика новейших фасадов находится перестроенная ныне станция царскосельской железной дороги. Взглянув на сию перестройку, следует только поблагодарить автора за то, что он сохранил фасад архитектора Тона, а затем, бросив взгляд на аттик над главным входом, остается... пожать плечами и пройти дальше.
Между частными (доходными) домами занимают одно из первых мест, уже по громадности своей, постройки князя Мурузи и графа Шереметева, находящиеся обе на Литейном проспекте. Архитектор Серебряков, неизвестный до сего времени, сразу вошёл в славу, и не попусту: эффектным и величественным фасадом дома кн. Мурузи он доказал, что, кроме всевозможных вариаций ренессанса, коверканья избитого и изуродованного неумелыми руками «Louis XVI», кроме гениальных, попыток покойного Макарова смешения стилей, пригоден и стиль мавританский, даже для 5-ти этажных домов. Фасад этой постройки разбит весьма удачно в общих массах, богатый и вместе с тем спокойный; детали нарисованы со вкусом и в масштабе. Но чем лучше произведение, темь строже должна быть и критика: купола, которые следовало бы покрыть стеклянной черепицей, обтянуты железом, на котором выделано подражание черепице слишком крупного размера; под ними главный карниз кажется сжатым. Помощниками строителя были г. Шестов и Султанов. Предоставлением редакции чертежей дома кн. Мурузи, для публикации, г. Серебряков очень обязал бы подписчиков «Зодчего». Не менее предыдущих крупны дома, построенные арх. Карповым по новой улице от Фонтанки к Сенной площади. Фасады — простые, грамотные и производящее приятное впечатление.
К числу обширнейших построек принадлежат дома с дешевыми квартирами, строящиеся архитектором Прангом по Обводному каналу, против «Быков». Один из корпусов строится в «кирпичном» стиле, из чёрного, серого, жёлтого и красного заграничного кирпича. Такой же дом построил для себя известный здесь столярный мастер г. Николаев. Фасад не лишён архитектурных достоинств и дом замечателен еще тем, что он имеет 7 этажей; архитектором был X. И. Грейфан. Кирпичные, неоштукатуренные фасады, как должно ожидать, получат со временем и у нас право гражданства, но не скоро: для подобных построек нужны подробные и всесторонне обдуманные чертежи, составленные заблаговременно: а мы, между тем, привыкли строить, словно по команде — в три приёма: сегодня задумывается постройка, завтра составляется проект, а послезавтра приступают к сооружению, и только уже во время самого производства работ улаживается наскоро недоделанное и нерешенное: притом же, затеваем мы обыкновенно дело летом и даже осенью, а к морозам должна быть окончена постройка, по крайней мере, вчерне. При таких условиях, конечно, нечего и думать об обстоятельной разработке проекта. В 6 или 8 недель выводят четырёх и пятиэтажные дома, а в следующем году штукатур и лепщик замазывают и поправляют все промахи и грехи слишком поспешной работы. Мы, впрочем, привыкли к такого рода делу и нас к большей аккуратности в подготовительных работах приучить нелегко.
Строить дома с дешевыми квартирами нынче вошло в моду; эксплуатация таких домов, даже при цене в 5 или 7 р. за окно и комнату, оказалась очень выгодной, как доказали на деле доходные дома покойного барона Б. А. Фредерикса, а потому немудрено, если число гуманных хозяев возрастает.
У Александринского театра архит. Е. И. Винтергальтер выстроил дом Русского музыкального общества. Фасад — скромный, но изящный — явление вообще очень редкое; гораздо чаще или до того «соблюдают экономию», что создают совершенно голые стены, или же без толку роскошничают и строят фасады, облепленные и увешанные вдоль и поперёк украшениями самого сомнительного достоинства. К последней категории относится, между прочим, дом г. Лихачева (на углу Вознесенского и Екатерингофского проспектов), которым прославился г. Некора на веки веков. Всему должны быть положены известные пределы, за которые безнаказанно заходить нельзя: при всей эффектности и красоте фасадов покойного Макарова, они по большей части страдают пестротой, которая выкупается только бойкостью и оригинальностью рисунка талантливой руки. Вспомним только дом Липгарта, что на Невском проспекте, на, что называется, живого места, и сравним ним прекрасный, спокойный дома причта Исаакиевского собора, на Конногвардейском бульваре. В последнее время своей жизни Макаров более и более склонялся к простоте и строгости. Его ученики и последователи, продолжая работать в его духе, взялись за трудную и для многих непосильную задачу, но некоторые из них, как напр. г. Иванов, сумели укрепиться на сглаженном учителем пути. Между прочими, фасад дома генерала Рота, по Николаевской улице, невольно обращает на себя внимание проходящего. Линии и формы напоминают романский стиль; неизбежные, крытые балконы несколько широки и тяжелы.
Площадь между Офицерскою улицею и Большим театром украсилась новым произведением изящной архитектуры. Дом Ф. Л. Гуна, построенный даровитым нашим собратом, А. Л. Гуном, очень резко отличается от невзрачных соседей; дом как в общем, так и в деталях — весьма удачен; треугольные балконы удобны, оригинальны и красивы; аттики и фронтоны — эта ахиллесова пята всех архитекторов — весьма красивы и, главное, уместны. Но скажем одно: желательно, чтоб г. Гун не остановился на разработке одного только типа — французского ренессанса времён Генриха II; желательно, чтобы он, при своем необыкновенном таланте, испытал свои силы в другом каком ни есть направлении. Быть может, желание это и несправедливое, неестественное: есть много примеров, что первостатейные силы избирают известное направление и остаются при нем навсегда. Припомним, например, профессора Гедике, который ввёл у нас (мы говорим о нашем столетии) «Louis XVI» и строил, и строит только в этом вкусе; проф. Кракау культивирует итальянский ренессанс, и проч. Но, с другой стороны, знаменитый Боссе применял к своим бесчисленными постройкам все стили, и во всех оказывался мастером своего дела. Тоже можно сказать и про професс. К. К. Рахау. Кстати, упомянем здесь о его работах в Аничковском дворце: на дворе строится новый подъезд с зимним садом над ним, а над церковью поднята звонница и купол с главкою.
Газеты сообщают слух, что затевается постройка дворца для Великого Князя Алексея Александровича. Нам известно положительно, что слух этот неверен; возник же он вследствие незначительной переделки дома бывшего Воронцова.
На Большой Морской, близ главного штаба, перестроен небольшой дом г. Вейдле архитектором Клаузеном. Домик стоит на таком месте, что пройти его молчанием нельзя: он отстроен замечательно скоро и три средние этажа недурны, но на пятом молодой художник увлекся и построил кронштейны такой величины, что между ними упрятался весь 5-ый этаж. Об окраске и бронзировке говорить уже не будем: это, быть может, фантазия или каприз домовладельца. Тут же строится дом для г. Болина. Имея сотрудником такого художника, каков г. Шауб, архитектор (г. Ф. Миллер) уже, наверное, не ударит в грязь лицом. Не так давно на Большой Морской перестроен еще дом Сазикова, на котором Н. В. Набоков показал свой талант, создав на старом фасаде рококо новый, в стиле немецкого ренессанса. Рисунок, как в общих чертах, так и в деталях безукоризненный, если принять во внимание, что слишком длинные полуколонны существовали уже прежде.
Конкурент г. Сазикова, г. Овчинников, отстроил себе дом по соседству в той же улице, пригласив архитектора Ю. Ф. Бруни. Домик начат, очевидно, с любовью к делу и со старанием. Карниз, в восточном вкусе, с витыми колонками и цветными изразцами, хорош и эффектен; но затем украшения стен требуют особых специальных познаний, чтобы с уверенностью судить об их достоинстве: геральдика — наука важная, но давно брошенная, и потому никто, вероятно, не возьмется объяснить значение и красоту каких-то гербов над окнами в голой стене; точно также оригинален прием — сделать стену первого этажа похожею на стеганную подкладку.
Г. Бруни, говорят, выдаёт это за русский стиль! Внутренность магазина, действительно, выдержана в таковом и очень недурно. Напротив находится дом Г. Паулуччи, начатый проф. Макаровым: он составлен из старых остатков существовавшего здесь дома и из новых частей, и фасад его, в стиле всевозможных ренессансов, имеет характер произведения, сработанного разными средствами и в разное время. Но стоит только взглянуть на соседний дом, г. Юнкера, построенный арх. Крюгером, стоит в особенности сличить находящиеся рядом балконы, чтобы остановить глаз с величайшим удовольствием на детище Макарова. Впрочем, другой фасад дома Паулуччи, выходящий на Мойку, можно назвать весьма удачным. При всей оригинальности Макарова, очень часто можно указать прямо на источник, из которого он черпал; так например, при проектировании дома Паулуччи, он имел перед глазами внутренние фасады дворца дожей в Венеции. Но Макаров не копировал, а перерабатывал только известные мотивы, применяя их к данному случаю и сохраняя вместе с тем характерные черты оригиналов.
Пятиэтажным домом княгини Львовой проф. Брюллов поддержал достойно свою репутацию, а Ив. В. Штром заслужил благодарность архитектурного мира за сохранение фасадов домов кн. Суворова и Гагарина, построенных Монферраном.
На углу Почтамтской улицы и Конногвардейского переулка недавно исчез очень хороший греческий фасад дома барона Фредерикса, а взамен его появился другой (работы П. П. Шрейбера) с формами самого благородного ренессанса; фасад весьма хорош, только украшением аттиков вазами в излишнем изобилии автор повредил своему произведению, темь более, что эти вазы (Louis XVI) уже имеются на многих петербургских домах.
Дом телеграфного ведомства, тоже на Почтамтской, выдержан в очень приличных формах возрождения; жаль только, что кронштейны под карнизом несколько тяжелы, а картуши над окнами среднего этажа слеповаты. Автор этого произведения Д. Д. Соколов.
На Невском проспекте, против Казанского собора, окончен 5-ти этажный дом г. Ганзена. На таком видном месте и от такого художника, каков бывший пансионер академии художеств г. Кенель, признаемся, можно было ожидать большего. Два нижние этажа прорезаны большими магазинными окнами, а в 3, 4 и 5-м устроены квартиры с обыкновенными окнами; на общее расчленение целого не обращено достаточного внимания, низ не вяжется с верхом, и оттого в фасаде нет единства, при отсутствии которого постройка производит впечатление двух отдельных домов, нагромождённых один на другой. По нашему мнению, начав внизу громадными окнами, следовало бы продолжать в верхних этажах, по крайней мере, парными или так называемыми венецианскими окнами.
На Сергиевской улице, между прочими, обращает на себя вжимание 4-хэтажный дом, построенный талантливым архитектором И. И. Шапошниковым; один из его недостатков, сразу бросающийся в глаза, тот, что балясины на балконах поставлены слишком редко. Иван Иванович был одним из деятельнейших сотрудников многостороннего Макарова, и следовало бы ему оставить истасканный стиль Louis XVI и поработать в другом направлении. Хвалят его маленькую синагогу на еврейском кладбище, но мы не имели случая ее видеть. Кстати, упомянем здесь, что в Петербурге давно уже затевается постройка синагоги, и газеты уверяют, что вопрос этот приближается к осуществлению; нам известно, что люди, стоящие во главе этого предприятия, затевали конкурс. В добрый час!
У Торгового моста построен дом архитекторами Канилле и Вейденбаумом; множество модных висячих балконов не в силах хоть до некоторой степени оживить пестрый фасад, а угловой балкон, без начала и конца, словно издевается над стараниями строителей придать ему некоторое значение посредством приделки разных выступчиков и балюстрад. На аттике аттик, увенчанный аттиком, тоже не сделает хорошего из посредственного. Входя в ворота этого дома, невольно снимаешь шляпу, но не в знак почтения, а чтоб не задеть за висячие балконы. Совсем другое дом бывший Балабина, против гостиного двора, по Большой Садовой, Канилле и Новицким: это солидный, красивый и даже до некоторой степени оригинальный фасад.
Водяное отопление входит в употребление все более и более, и публика мало-помалу теряет закоренелые предубеждения. И в самом деле, трудно найти отопление более опрятное, удобное, целесообразное и даже дешевое. Нам привелось видеть дом г. Гофмарка на Выборгской стороне, построенный арх. Шиллингом. Деревянный домик, в виде дачи, богато убранный резьбою, с башнею и разными балконами, сам по себе заслуживает полного внимания. Но то, о чем мы хотели сказать, это отопление в нем, устроенное металлическим заводом по системе г. Креля: тут, кажется, удовлетворено всем требованиям хорошего и здорового отопления. Каждая из батарей, устроенных в подоконниках, имеет кран для регулирования, (т. е. каждую комнату отдельно можно нагревать когда и сколько угодно). В особой камере, в подвале, согревается взятый снаружи воздух и проводится в комнаты для проветривания их; испорченный же воздух отводится чрез вытяжные каналы.
Обозревая новейшие произведения архитектурной деятельности Петербурга,— мы, конечно, не имеем претензии исчерпать громадный материал и обработать его систематически, а потому да простят автору его собраны, что ему пришлось упустить многое хорошее и даже превосходное. Так, например, по улицам Литейной части, на Васильевском острове, в Троицком переулке и во многих других частях столицы построено за последние годы множество изящных домов, достойных внимательного рассмотрения; но авторы и владельцы нам по большей части неизвестны, вследствие непонятной скрытности или излишней скромности наших архитекторов.
Заглянем теперь в окрестности Петербурга. Запасный дворец в Царском Селе перестроен архитектором Видовым для Его Императорского Высочества Великого князя Владимира Александровича, как говорят, очень хорошо.
В Павловском, говорят, строится или будет строиться театр проф. Н. Л. Бенуа. Тоже рассказывают газеты и о Парголове, прибавляя даже, что постройка обойдется в 300,000 руб. Полагаем, что, по меньшей мере, тут прибавили один нуль.
В Петергофе, близ театра, построена роскошнейшая дача для г-жи Числовой. Несмотря на чрезвычайно короткое время, которое было дано архит. Ф. С. Харламову для постройки, он все-таки исполнил свою задачу самым блестящим образом: это прекрасный и типичный образчик богатейшего русского вкуса, который очень и очень желательно бы опубликовать. Не менее талантливое и изящное произведение этого художника представляет деревянная церковь в имении Его Императорского Высочества Великого князя Николая Николаевича Старшего, Знаменке. Тут построен им же в обширном масштабе детский приют с разными затеями, напоминающими Коломенский дворец. Но наружность, очевидно, еще не окончена, а потому судить о ней преждевременно.
По словам «Петербургского листка», внутри Александровского рынка (Апраксина двора) и по линии Апраксина переулка будут построены каменные рыночные корпуса. Проект, составленный архитектором А. Волковым, приведется в исполнение в нынешнем 1875 году. Кроме сего, линия по Фонтанке, того же Александровского рынка, — как нам передавали, — будет также застроена каменным корпусом, на который проект составлен архитектором Л. Ф. Фонтана. Последний проект, как слышно, уже утверждён строительным отделением.
«Зодчий», 1875, Вып. 1, С. 13
Архитектор П. Ю. Сюзор и купец 1-й гильдии Клейбер сделали предложение городской думе об обмене здания думы на новое, которое они обязуются выстроить на Адмиралтейской набережной. В виду того, что помещение, занимаемое в настоящее время думой, не удовлетворяет всем требованиям нынешних частей городского управления, и что участки на адмиралтейской набережной, продажею коих должны покрыться расходы по устройству самой набережной, не раскупаются, архитектор Сюзор и купец Клейбер предлагают: а) построить на двух средних участках Адмиралтейской набережной здание для помещения думы, вполне соответствующее подобного рода учреждению и, оживив темь новую местность, привлечь желающих застроить и остальные участки; б) на покрытие расходов по постройке нового здания думы и стоимости двух участков по набережной, продать нынешнее помещение думы у гостиного двора.
Предложение это можно осуществить двумя путями, а именно:
1) Новое здание может быть выстроено самим городским
управлением и затем старое здание подлежать будет продаже на покрытие расходов по постройке;
2) или выполнение сего предложения могло бы быть предоставлено частным лицам, на таких условиях, чтобы сначала было построено новое здание на наличные средства предпринимателей и затем, по переходе думы в новое помещение, прежнее здание могло бы быть передано в окончательную собственность строителей нового помещения думы.
В виду несомненных выгод для города от осуществления настоящего предложения вторым из указанных способов, т. е. без всяких затрат и риска со стороны городского общества, равно в виду существенной пользы, какую принесёт это дело во многих отношениях, как напр. удобство и простор в размещении городского управления, украшение города общественным сооружением, отсутствие ремонта в старом здании, реализация двух участковъ на Адмиралтейской набережной, вероятность продажи остальных участков и проч.— в виду всего этого, полагаем, что к успешному разрешению этого дела не встретится серьёзных препятствий.
«Зодчий», 1875, Вып. 11—12, С. 138—139
В будущем году предполагается приступить к постройке нового каменного театра Буфф по проекту архитектора Фонтана; смета доходит до цифры 300,000 руб. Во главе предприятия находится известный г. Егарев. Театр будет построен, как говорят, на месте, принадлежащем графу Апраксину (по Фонтанке?).
«Зодчий», 1875, Вып. 11—12, С. 139
«Русский Мир» слышал, что есть предположение уничтожить в недалёком будущем в центре города все полицейские будки, на том основании, что они не отвечают цели, так как устройство их в давно минувшие времена было вызвано необходимостью обеспечения квартирою нижних чинов полиции, получающих слишком ограниченное содержание, по числу которых и были выстроены будки. В настоящее же время, когда состав полиции увеличился почти в три раза и когда город расходует на этот предмет значительные суммы, так что последняя получила возможность проживать на вольных квартирах, то в виду этого будки служат только одним воспоминанием отживших порядков и без ущерба могут быть уничтожены. В архитектурном отношении будки эти также напоминают старину, а их неправильное расположение служит в иных местах препятствием для движения публики и в то же время безобразит столицу; следовательно, при таких условиях, давно пора позаботиться городу об уничтожении этой совершенно излишней патриархальной уличной обстановки. Город затрачивает ежегодно на ремонт полицейских будок до 8000 р.; с уничтожением будок, сумма эта может быть употреблена на более производительный расход.
«Зодчий», 1875, Вып. 11—12, С. 139
«Новости» слышали, что к числу предполагаемых украшений Александровского сада относятся также статуи, которые, по слухам, будут постановлены на некоторых аллеях. Говорят, что статуи для украшения сада уже заказаны и в скором времени поступят для исполнения в мастерские Академии Художеств.
В. Л. Шретер принес в дар музею Общества несколько осколков от сломанных частей здания во дворце е. в. великого князя Владимира Александровича. Осколки эти тем замечательны, что, подвергаясь в течение 6 лет со дня постройки здания всевозможным изменениям температуры, нисколько не изменились. Это обстоятельство следует приписать способу кладки и употреблению в дело острого крупного песка и хорошего качества цемента, как напр. завода Робенса.
Изыскания на составление проекта водостоков и мостовых в С.-Петербурге
С.-Петербургское городское общественное управление уже несколько лет занимается изысканием лучшего способа устройства мостовых и водосточных труб. Несостоятельность прежнего способа мощения городских улиц, вовсе не удовлетворявшего удобствам проезда, побудила городское управление произвести за свой счёт опыты устройства различного рода мостовых, предложенных разными лицами. Однако, хотя этого рода попытки и не привели к решению задачи, Дума не остановилась в преследовании предположенной цели, доказательством чему может служить то обстоятельство, что она объявила конкурс на составление проекта устройства мостовых и труб в городе. Казалось бы, что, при назначенной премии за лучший проект, можно было рассчитывать на благоприятные результаты, но, к сожалению, ожидания не оправдались. Правда, в ответ на вызов Думы, поступило много проектов, но ни один из них не давал хоть сколько-нибудь удовлетворительного решения конкурсного задания. Эта неудача, тем не менее, не остановила дальнейших изысканий, и в настоящее время мы видим различные пробные мостовые, устроенные из асфальта, деревянных мелких брусков, брускового камня, порфира и т. п. Кроме того, теперь применяется иной способ содержания мостовых: вместо прежнего мощения, так сказать клочками, устройство и содержание мостовой на протяжении целой улицы отдается одному лицу; мостовая устраивается двойная, вместо прежней одиночной, делается она с большею тщательностью; колодцы закладываются более частые и вообще вводятся существенные улучшения.
Все это довольно ясно показывает, что Думою и всеми вообще сильнее сознается неудовлетворительность прежнего способа мощения и содержания мостовой; но какую мостовую из числа устроенных следует признать за лучшую, а, следовательно, и за выгоднейшую, а также какой способ содержания ее более достигает цели,— говорить об этом теперь было бы преждевременно.
По прочтении вышеприведенного беглого очерка усилий Думы в изыскании лучшего способа мощения и устройства труб, невольно рождается вопрос: почему, если не отдельные попытки, то объявленный конкурс не привел к удовлетворительному решению задачи?
Мы полагаем, что конкурс и не мог дать положительного решения, потому что, при учреждении его, не имелось тех данных, которые составляют необходимый материал для составления проекта: не было подробного и верного плана города, а также и других сведений. Должно заметить, что такого плана нет и по сей день; последний подробный план Петербурга, составленный под руководством генерал-майора Шуберта в 1828 г., теперь уже потерял свое значение, так как со времени его составления произошли изменения в устройстве города. Собрание всех необходимых данных для составления проекта на конкурс требовало таких издержек и труда, которые не вознаграждались конкурсною премией; отсюда ясно, что риск, не обеспеченный для конкурентов соответствующим вознаграждением, не мог показаться заманчивым кому бы то ни было из состязателей, и потому конкурс не вызвал дельного проекта. Не достигнув желаемой цели, общественное управление, в лице общей Думы, поручило городской строительной комиссии составить общие соображения относительно способа мощения улиц и устройства подземных труб в столице.
При обсуждении в этой комиссии порученного ей дела, заменён указанный недостаток данных для проекта. Рассматривая предложенный ей вопрос, комиссия пришла к убеждению, что мощение улиц тем или другим способом находится не только в непосредственной связи с устройством подземных водостоков, но даже в прямой зависимости от устройства этих труб, а потому и разрешению вопроса о наилучшем способе мощения улиц должно, по необходимости, предшествовать избрание одной общей системы водостоков.
Таким образом, комиссия сознала, что первый шаг к исполнению возложенного на нее поручения должен заключаться в составлении подробного проекта устройства подземных труб в С.-Петербурге. Для составления же такого проекта, предстояло исполнить следующие подготовительные работы: 1) сделать подробный и верный план города, сперва в пределах Обводного канала и реки Большой Невы; 2) произвести нивелировку всех улиц и городских каналов и 3) собрать кроме того, все другие данные, требующиеся для означенного проекта. Все необходимые для этой цели работы произвести по составленной для того особой программе. Для исполнения выработанного комиссией проекта, городское управление воспользовалось предложением барона Казимира Вольфа, который берется выполнить программу за 8,500 р. Заключенный на эти работы договор мы считаем небезынтересным привести здесь целиком.
Программа
изысканий для составления общего проекта отвода вод и для устройства мостовых в С.-Петербурге, на пространстве между Невою и Обводным каналом.
I) План Петербурга.
План г. С.-Петербурга, на пространстве между р. Невою и Обводным каналом, непременно должен быть составлен с натуры, в масштабе двадцать пять саж. в дюйме, на котором должны быть обозначены: а) положения по улицам дворов с воротами в них, без означения всего занимаемого ими пространства, кроме городских зданий, которые должны быть обозначены на плане со всею подробностью; б) тротуары; в) сходы, спуски и съезды на всех реках и каналах, а равно и на мостах; г) полицейские №№ домов и название улиц и площадей; д) все точки высот относительно горизонтальной плоскости, определенные нивелировкой, и е) замощенное и незамощенное пространство на улицах и площадях. Причём план должен быть составлен по листам (планшетом), раскрашен и наклеен на коленкоре.
II) Нивелировка.
Чертежи продольных и поперечных профилей должны быть составлены в масштабе для горизонтальных расстояний двадцать пять саж, в английском дюйме, а для вертикальных отметок — в десять раз более. Причём продольные профили должны быть составлены по осям всех проспектов, улиц, переулков и набережных; расстояние между вертикальными промерами определяется от семидесяти до ста саж., но при этом должны быть взяты точки на всех перекрёстках улиц и на всех более замечательных местах; на мостах определить крайние точки и высшую; назначить ординар воды на набережных и на пересечении улиц с каналами. Поперечные профили взять на том же основании, как это объяснено выше для точек вертикальных промеров. Точки для поперечных профилей должны быть взяты на пересечении всех рёбер мостовой и тротуаров, что составит на каждый профиль, приблизительно, около семи точек. К чертежам нивелировки должны быть приложены журналы работ. Погрешность при съемке и на расстоянии между продольными и поперечными профилями может быть допущена не более, как одна сотая на сажень, а при вертикальных отметках допускается погрешность не более двух сотых сажени, относительно принятого при нивелировке основного уровня. Поверка как съёмочных, так и нивелировочных работ имеет быть произведена по мере изготовления чертежей на снятое и пронивелированное пространство, с выдачею каждый раз от лица, производившего поверку, удостоверения о результате произведенной поверки.
III) Изыскание грунта
должно быть произведено вообще на глубину трёх сажен от поверхности земли: но при этом надобно иметь в виду свойства проходимого грунта, вследствие которых глубина может быть в некоторых точках увеличена от пяти до шести сажен. При изысканиях должны быть собраны образчики грунта на глубину каждых трёх фут буровой скважины, а в случае разнообразных слоев, перемены слоев — и чаще, смотря по изменяемости грунтов. Для каждой скважины надобно вести особый журнал бурения. Всех точек для бурения должно выбрать до тридцати и более, смотря по тому, что окажется при производстве самой работы.
IV) Гидрографические работы.
Исторический обзор с пояснительными картами постепенного преобразования естественных водоёмов в каналы и регулированные реки, ограждения их набережными и проч.
Определение живых сечений, скоростей и расхода воды во всех реках и каналах.
Собрание сведений о высоте воды в различные эпохи.
Тоже относительно вскрытия и замерзания водоёмов.
Сведения о количестве выпадающего дождя и снега.
V) Собрание статистических сведений
о населении, его распределении, количестве животных, расходе водопроводов и вообще воды, о промышленных заведениях, спускающих свои воды в стоки, количестве нечистот, мусора и о всех вообще вещах, могущих иметь влияние на устройство городских мостовых и стоков.
Договор на исполнение означенной программы.
«Я нижеподписавшийся, барон Вольф, принимаю на себя исполнение прилагаемой при сем программы на производство изысканий для составления общего проекта отвода вод и для устройства мостовых в С.-Петербурге, на пространстве между Невою и Обводным каналом.
1) Все означенные в программе работы должны производиться под непосредственным наблюдением лиц, назначенных для этого от городской хозяйственно-строительной комиссии, и по их указаниям.
2) Начальником съемки и нивелировки с моей стороны должен быть геодезист, штабс-капитан Савицкий, за которого я отвечаю перед комиссией, т. е. отвечаю за точность и правильность работ, изысканий и составление планов и чертежей.
3) Работы должны быть начаты немедленно после заключения этих условий и совершенно окончены, с представлением всех чертежей, журналов работ и всего требуемого программой, не позже первого августа 1874 г. Если же в течение месяца, после разрешения приступить к работам, последние не будут начаты, то я обязываюсь заплатить в городскую казну пятьсот р. неустойки и заключенное со мною условие считается уничтоженным.
4) Если же к сроку, 1 августа 1874 г, все требуемое программой не будет представлено, то я уплачиваю неустойку в 300 р. в месяц, или по расчёту из этой суммы за все просроченное время.
5) Все назначенные в программе работы и пр., я обязываюсь исполнить на основании этих условий за оптовую сумму восемь тысяч пятьсот рублей.
6) По мере представления в комиссию изготовленных чертежей и всего требуемого программою, комиссия делает поверку произведённых работ, с выдачею, каждый раз, от лица, производившего поверку, удостоверения о результатах ее. Необходимые для означенной поверки инструменты и рабочие должны быть даны мною без всякого за то вознаграждения. Если окажется в чем-либо неверность, то комиссия назначает специальных лиц для дальнейшей поверки, и вознаграждение за их труд я обязан уплатить.
После окончания поверки вышеупомянутым способом чертежей, планов, описаний и всего указанного в программе и после исправления всех недостатков, комиссия делает распоряжение, через 14 дней, об уплате условленной суммы.
7) Все нивелировочные планы и план города предоставляю в собственность города.
8) Работы я должен производить на свой счёт и своими инструментами, рабочими и могущими потребоваться по ходу работ приспособлениями, не требуя от комиссии никакой дополнительной платы, сверх условленных восьми тысяч пятисот руб.
и 9) Договор сей соблюдать с обеих сторон свято и ненарушимо; подлинный должен находиться в комиссии, а копия с него выдана мне».
В настоящее время уже приступлено к исполнению вышеприведенной программы.
Бесспорно, что хорошее устройство мостовых и труб имеет во всех отношениях весьма важное значение для города, а потому нельзя не отнестись сочувственно к предпринятым работам, которые пополняют существенный недостаток в сведениях, в которых постоянно чувствовалась необходимость.
Печатая программу и заключенные условия на ее выполнение, мы полагаем, что лица, специально знакомые с этими работами, окажут полезными указаниями свое содействие городу в предпринятом им деле.
В. К.
«Зодчий», 1872, Вып. 10, С. 175—177
Работы по нивелировке и составлению плана С.-Петербурга.
В свое время было сообщено в «Зодчем» (№ 10, 1872 г.) о предпринятых городским управлением работах по нивелировке, исследованию грунта и проч., а также по составлению плана столицы в пределах между р. Невой и Обводным каналом. Тогда же была помещена нами программа этих работ, исполнение коих было отдано барону К. Вольфу за 8,500 руб.
Все предпринятые по программе работы были исполнены в определенный срок.
Произведенные работы состоят в следующем:
1) План Петербурга между р. Невою и Обводным каналом;
2) нивелировка;
3) изыскание грунта местности в тех же пределах;
4) гидрографические сведения;
5) статистические сведения разного рода.
Произведённые от городского управления поверки нивелировки и изысканий грунта привели к убеждению, что эти работы исполнены с желаемою точностью и добросовестностью, замеченные же незначительные недостатки исправлены по указанию.
Работы эти были начаты с целью собрать необходимые данные для составления общего проекта отвода вод и для устройства мостовых.
В виду полезности добытых этими работами сведений и того значения, которое имеет составление плана, городское управление предприняло издание, как самого плана, так и остальных полученных данных. Добытые сведения теперь сделаются более доступными для нуждающихся в том. Печатание предпринято в весьма ограниченном числе экземпляров. Полезность предпринятого труда обнаружилась немедленно по окончании работ: план и нивелировка сослужили службу при устройстве конно-железных дорог.
До сих пор мы не имели подобного плана и довольствовались весьма хорошим в свое время, но теперь уже устарелым планом Шуберта, изданным в 1828 году.
Издание плана и проч. сведений отдано на особых условиях капитану корпуса военных топографов г. Савицкому. Гравирование и печатание плана исполняется в военно-топографическом депо.
Все работы отданы за 5,200 руб. на следующих главных основаниях.
Всего должно быть изготовлено 200 экземпляров плана. Из этого числа 175 экземпляров раскрашены четырьмя красками по утвержденному образцу, включая и особую краску для городских строений, а 25 экземпляров без красок. Камни, на которых награвирован план, составляют собственность городской управы.
Кроме того, должно быть приготовлено 100 экземпл. чертежей буровых скважин, без красок, и 100 экземпл. объяснительной записки к плану, а также 200 экземпл. сборного листа к плану.
Бумага для раскрашенных планов назначена по 16 руб. 50 коп., а для черных — по 60 руб. за стопу.
После принятия первой программы работ по нивелировке, составлению плана части города и пр., в городском управлении стал усиленно разрабатываться вопрос об изыскании системы для отвода городских нечистот, причём обнаружилась надобность пополнить собранные данные и произвести некоторые новые работы по прилагаемой здесь программе, пополнение которой отдано тоже г. Савицкому за оптовую плату 6,000 р. на следующих главных условиях, заключённых между ним и управою 28 апреля настоящего года.
1) Означенные в прилагаемой при сем программе работы, для их исполнения, разделяются на две категории: одна категория — работы, служащие для пополнения имеющегося плана С.-Петербурга и чертежей буровых скважин, будут сделаны немедленно, так, чтобы гравируемые в настоящее время план и чертежи заключали в себе сведения, добытые новыми работами. К этой категории относятся: проведение на плане горизонталей, определение падения всех рек и каналов; вертикальные промеры существующих марок от постоянных предметов, как-то: цоколей домов, линий окон и т. п.; определение по высоте 50 новых точек на прочных каменных сооружениях, определение нивелировкою высот тех мест, где при предшествующих изысканиях сделаны были зондировки грунта, и прочие относящиеся к сим пунктам работы. Затем, ко второй категории относятся работы по наблюдению уровней и температуры почвенных вод, которые будут окончены и вполне обработаны не ранее, как чрез пятнадцать месяцев по заключении контракта. Из этого времени три месяца полагается на постройку будок в местах наблюдений, на заложение буровых скважин, установку приборов и прочие приготовительные работы.
2) Все работы, означенные в программе, должны быть исполнены за вышеопределенную оптовую сумму. Наблюдение уровней почвенных вод отдано при условии, что управа будет ходатайствовать о беспрепятственном позволении со стороны домовладельцев на поставку будок для наблюдений в тех именно местах, которые признаны будут за наивыгоднейшие для извлечения наиболее полезных результатов.
3) Все означенные в программе работы производятся под наблюдением и по надлежащему в необходимых случаях указанию гг. техников городской управы, по ее назначению и при содействии, в возможных случаях, комиссии Русского Общества врачей по вопросу об ассенизации С.-Петербурга.
4) За работы, которые будут представлены, согласно вышеприведенному условию и тем указаниям и изменениям, которые будут сделаны во время работ и признаются обязательными к исполнению, уплата выдается после поверки работ лицами, назначенными управою по соглашению с комиссией по изысканию системы отвода нечистот и после признания этих работ правильными. Если же при проверке работ будут открыты неверности или отступления от программы, сделанных указаний и изменений, то должно исправить как те, так и другие немедленно, или же, если для этого по количеству и свойству работ, требуется более времени, то в самый кратчайший срок.
5) Подробности исполнения работ по программе разрешаются городскою управою, при участии технического отделения ее.
6) Могущие возникнуть при разрешении подробностей дела вопросы и недоразумения разрешает управа, как указано в программе, (п. 1.), т. е. одна, или же, если она по особенности обстоятельств признает сие нужным, по соглашению с городскою комиссией по изысканию системы для отвода городских нечистот в С.-Петербурге.
Программа
дополнительных работ по нивелировке и исследованию местности С.-Петербурга, на пространстве между рекою большою Невою и Обводным каналом, необходимых для соображения при составлении и рассмотрении проекта на устройство канализации для отвода дождевых вод и городских нечистот.
По заключенному 31 июля 1872 г. контракту с бароном К. О. Вольфом изготовлен: 1.) план С.-Петербурга на пространстве между большою Невою и Обводным каналом; произведены: 2.) нивелировка, 3.) изыскание грунта этой местности и собраны относительно оной: 4.) гидрографические и 5.) статистические сведения разного рода.
В дополнение к этим работам должны быть произведены еще следующие работы:
A.) На составленном, по обязательству барона Вольфа, подробном плане Петербурга между рекою большою Невою и Обводным каналом, обчертить рельеф местности горизонтальными линиями или горизонталями по принятому для сего способу в топографии, определив их по принадлежащим к тому плану профилям нивелировки; таковые горизонтали должны быть назначены по высоте, начиная от принятого в нивелировке горизонта за 0, чрез каждые 0,2 сажени. Таким образом, на плане, согласно с профилями, должны получиться сомкнутые горизонтальные линии, проведенные между определенными точками по соображению с видом местности. Горизонтали эти должны быть обозначены номерами, начиная от 0, с тем, чтобы на каждой планшетке, каждая горизонталь была прочерчена явственной черной чертою с оттенением тушью по той стороне, в которую местность падает; кроме того, должно быть прописано цифрами возвышение каждой горизонтали над 0, именно: 0,2; 0,4; 0,6; 0,8 сажень и т. д. Если на планшетке не придется ни одной горизонтали, то должно быть надписано, что местность здесь находится между такими-то горизонталями таких-то высот. За основные точки для горизонталей должно быть принимаемо перечисление продольных профилей по линии подошвы тротуара, рядом горизонтальных плоскостей, соответственно назначенному вертикальному возвышению постепенно одной над другою, что не представляет особого труда, так как профили начерчены на клетчатой бумаге и следы этих плоскостей на профилях уже имеются; затем останется на этих следах выставить только высоты горизонталей.
Б.) Определить по произведенной нивелировке, обозначенной по профилям, и сняв еще необходимые профили с натуры, — падение всех рек и каналов, от начала до конца, в черте означенной местности города при ординарном горизонте; затем по этим данным составить особую ведомость, в которой показать по порядку все эти естественные потоки воды, включив Лиговский канал, и прописать мерою в саженях и трехдесятичных цифрах, на сколько уровень воды их, соответствующий ординару, возвышается от горизонта, принятого за 0 в нивелировке барона Вольфа. Эти показания для оконечностей потока составят первую графу ведомости; во второй — должно быть показано протяжение каждого потока воды; в третьей — падение или разность высот при начале и при конце потока; в четвертой графе показать падение на единицу длины, например на 100 саж.
B.) Так как вся нивелировка барона Вольфа отнесена к среднему ординарному горизонту Невы, выведенному из наблюдений за 15 лет, который не совпадает с ординарным горизонтом по футштоку Адмиралтейства, то определить отношение первого к последнему и к ближайшему ординару уровня моря, а затем как принятый за основание нивелировки идеальный горизонт, так и ординар по футштоку Адмиралтейства, обозначить насечкою и надписью масляною краскою на граните набережной большой Невы, против Адмиралтейства, с обозначением в цифрах разности означенных горизонтов.
То же самое показать еще на граните Ямского моста чрез Обводный канал, где протекает Лиговка. При этом сравнить и показать, насколько ординар по футштоку Адмиралтейства ниже поверхности гранитной площадки разводной части Николаевского моста, приняв к сведению, что при построении моста ординар был принять на 2 фута 2 дюйма ниже поверхности этой площадки.
Г.) Чтобы сохранить в документах положение нивелировочных марок, с постоянными точками, укреплённых на стенках здания, по обязательству барона Вольфа, на случай перемещения марок или совершенного сбития,— измерить в натуре и показать в ведомости марок вертикальное расстояние для каждой обозначенной на ней постоянной точки до наиболее постоянной линии на доме, как например, до верхней грани каменного цоколя, или линии окон, или подошвы здания, описав в ведомости, что именно принято к верху или к низу.
Д.) Определить нивелировкой и отметить в особой ведомости вновь 50 неизменных, постоянных нивелировочных точек, отнесённых к 0 нивелировки, с выбором их в разных частях города на каменных площадках, преимущественно гранитных: церквей, монументов и мостов, как наприм. на папертях соборов — Исаакиевского, Казанского, Смольного монастыря и друг., на мостах — Николаевском, Аничковом, Ямском чрез Обводный канал и на мостах против станц. варшавской железной дороги и чрез Лебяжий канал у Летнего сада и друг., на монументах — Императору Петру I, Александру I, Николаю I, Екатерине II, фельдмаршалу Суворову, описав подробно в ведомости: где именно взяты точки и, в случае надобности, пояснив чертежом и отметив насечкою на граните.
Е.) При зондировке грунта, вдобавок к исследованиям в 30 точках, уже сделано дополнительных 16 точек и всем таковым буровым скважинам имеются подробные чертежи пройденного грунта, с показанием горизонта стояния грунтовых вод во время бурения. Все эти буровые точки на поверхности земли следует связать с произведенною нивелировкой и показать их возвышение над 0 горизонта нивелировки. Затем все эти буровые скважины нанести на общий чертёж, относительно разрезов — прибавив разрез буровой скважины артезианского колодца в экспедиции заготовления государственных бумаг и относя их к общему 0 горизонта нивелировки. Образцы грунтов, найденных в означенных буровых скважинах, взяты и сохранены в последовательном порядке в особых ящиках и в стеклянных трубках в уменьшенном масштабе.
Ж.) Производить постоянные наблюдения над уровнем и температурою почвенных вод в 12-ти пунктах С.-Петербурга и над температурою почвы под отапливаемыми домами в 4 пунктах, на следующих основаниях:
1.) Для наблюдений первого рода назначаются 12 пунктов в следующих местах: а) в главном Адмиралтействе, внутри двора; б) в конце Английской набережной, близ нового Адмиралтейства; в) в Большой Конюшенной, во дворе здания придворного Конюшенного ведомства; г) на углу Офицерской и мал. Мастерской, во дворе Эстонской церкви; д) на дворе Императ. Публич. Библиотеки, или Гостиного двора; е) на Апраксином дворе; ж) в Мариинской больнице, на Литейной; з) у Пяти углов, в доме Коммерческ. училища; і) в Рождественской больнице; к) в Смольном монастыре и л) у казачьих казарм, на Обводном канале.
Для сравнительного в тоже время наблюдения над уровнем и температурою вод в Б. Неве и Фонтанке назначаются по удобству еще два пункта при набережных этих рек.
2.) В означенных 12 местах заложить буровые скважины до первого водоупорного слоя. При выборе самого пункта для бурения принимать в соображение все те условия местности, которые могут случайно влиять на уровень почвенной воды, как-то: близость помойных ям, отъямков, подземных водосточных труб и проч. При производстве бурения, обращать тщательное внимание на состав и свойство проходимых буром слоёв почвы; вынимать на каждом пункте образчики оных и сохранять их в отдельной для каждого пункта стеклянной
трубке в последовательном порядке, помещая в трубку части пропорционально толщине пройденного слоя: так, на слои в 1 саж. класть в трубку часть в 0,02 сажени, или в другом масштабе, как удобнее; кроме того, такие же образцы должны быть представлены в деревянных ящиках с отдельными для каждого образца клетками, с обозначением глубины слоя, из которого взят образец; каждый образец должен быть в размере около 30 куб. дюймов; для каждого пункта должен быть отдельный деревянный ящик с клетками. Всем буровым скважинам составить чертежи с точным означением мест их нахождения, времени бурения и состояния в то время погоды, ширины и глубины скважин и описание глубины каждого из слоёв почвы.
3.) Над буровыми скважинами поставить над каждой по деревянной, крытой будке на лежнях, имеющей основание 2×2 аршина и вышины 4 арш. с маленьким окошком в 8×2 вершков и дверью на замке. В буровую же скважину должна быть вставлена, до самого дна ее, железная, или чугунная труба от 4 до 6 дюймов в диаметре. Подобные же устройства сделать и в 2-х пунктах, на Неве и Фонтанке, опустив трубы их в воду до надлежащей глубины, не менее 3½ футов против самого низкого уровня воды в них.
4.) В такую трубку должен быть опущен свободно плавающий медный, внутри пустой, поплавок с медным же трубчатым стержнем, доходящим внизу до дна поплавка, могущий свободно подыматься и опускаться вверх и вниз; на верху стержня, двигающегося в обойме, должна вставляться горизонтальная шпилька и против него должна быть укреплена, на определенной по нивелировке высоте, дощечка для наклейки бумаги. Таким образом, будет отмечаться на этой дощечке лицом, производящим наблюдение в известный момент стояние грунтовой воды, точкою на бумаге. Для наблюдения же температуры чрез означенный снаряд опускается на веревке в почвенную воду термометрический аппарат, оставляемый в ней постоянно до того времени, как окажется нужным поднять его для отметки температуры. Аппарат этот состоит из футляра или гильзы, в которой помещается термометр; в стенках гильзы, на высоте, соответствующей началу термометрической шкалы, должно быть сделано отверстие, чрез которое вода могла бы входить в гильзу и, окружая шарик термометра, поддерживать в нем надлежащую температуру в момент вытаскивания термометра наружу.
5.) Наблюдение в означенных 14 пункт. производится в течение годового срока, ежедневно, и по возможности в один и тот же определенный момент, применительно к моменту производства метеорологических наблюдений в главной физической обсерватории. Наблюдениям по 12 пункт. почвенной воды ведется подробный журнал, в котором показывается в начале место нахождения пункта и ежедневно означается точное время наблюдений, оказавшиеся при этом состояние уровня почвенной воды и температуры ее и вносятся за каждые сутки сведения о бывшем дожде или снеге и вообще о влажности воздуха, о температуре его, о направлении и силе ветров, на основании метеорологических данных о том главной физической обсерватории, соответствующих моменту наблюдений означенным наблюдениям над почвенною и речною водою. При означенных отметках о ежедневных уровнях почвенной и речной воды, уровни эти обозначаются указанием их отношения, как к поверхности земли, так и к постоянному ординару Невы, принятому за 0 горизонта при нивелировке города в 1872—1873 годах. Подобного же рода журнал ведется и по двум пунктам наблюдений на Неве и Фонтанке. За каждый месяц делается по: журналам общий свод наблюдений по всем пунктам почвенной воды и воды в Неве и Фонтанке и составляются средние исчисления и выводы, с целью определения нормальной величины и степени изменяемости в уровне и температуре почвенной воды; равно как приведения в известность расстояния воды от поверхности улиц и от зданий, рельефа и направления подземных токов и просачивания воды в почву из рек и каналов. При каждом таковом своде составляется также графическая диаграмма колебаний, как почвенной, так и речной воды по всем пунктам наблюдений.
6.) Независимо от сего, для наблюдений над температурою почвы под отапливаемыми зданиями и над более вредным для них влиянием близости почвенных вод, устраиваются 4 буровые скважины в домах, какие окажутся удобными для того, в подвальных этажах. Устройство их и производство в них наблюдений, равно как и прочие условия применяются к указанному выше порядку для других буровых скважин.
З.) Все означенные в программе работы, равно как и самые устройства упомянутых наблюдений поступают в собственность города.
И.) Все означенные работы производятся под наблюдением и надлежащим, в необходимых случаях, указанием гг. техников городской управы и при содействии в возможных случаях комиссии Русского общества врачей по вопросу об ассенизации С.-Петербурга, изъявившей уже полную готовность содействовать более точному выбору мест для заложения буровых скважин и исследования характера почвенных условий.
I.) Могущие возникнуть при разрешении подробностей дела вопросы и недоразумения разрешает городская управа одна или же, если она по особенности обстоятельств признает сие нужным, по соглашению с городскою комиссией по изысканию системы для отвода городских нечистот из С.-Петербурга.
В. К—в.
«Зодчий», 1876, Вып. 7, С. 82—84
« Последнее редактирование: 30 Oct 2013, 22:32 от miraru1 »
На том месте, где стоит теперь Михайловский (инженерный) замок, при основании Петербурга находилась деревня «Усадище», принадлежавшая Конау, майору шведской службы, владевшему всею местностью между нынешнею Фонтанкою (тогда безымянным ериком) и Невою. От фамилии этого владельца русские называли при Петре I Адмиралтейский остров Кононовым.
Парк Конау послужил основанием Летнему саду, в восемь лет, под защитою старых деревьев парка, разросшемуся на славу и сделавшему из Летнего дома восхитительную дачу. Вслед за постройкою домика из кирпича для зимнего пребывания Екатерины I в Летнем саду, в год свадьбы Их Величеств (1712 г.), за протоком Мьи из Фонтанной речки, на мысе, образуемом впадением речки, против Летнего сада, возведён в первый раз деревянный летний дворец, и при нем по берегам Мьи, до самых болот, дававших исток глухому протоку (нынешнему Екатерининскому каналу), разведены второй и третий сады, ограниченные параллельно веденной тогда перспективой дороги (нынешний Невский проспект), отступя только от нее на сто сажен.
Раз сделав это разграничение крайней местности к Фонтанной речке от Невы, для заполнения промежутка между перспективою и застроенными местностями по сю сторону Адмиралтейского дома, Пётр I уже не изменял первого предположения, и при преемницах основателя Петербурга все три сада, наполнившись разными затейливыми сооружениями тогдашней роскоши во Французском вкусе,— только обделывались и улучшались, оставаясь в отведённых для них пределах. Вторым садом назывались собственно цветники, окружавшие непосредственно Летний дом и простиравшиеся далее теперешней Садовой улицы, до большой аллеи, за которою (в стороне Екатерининского канала) был расположен уже третий сад, с правильными, расходившимися под прямыми и острыми углами, липовыми аллеями и беседкою на берегу, против Царицына луга,— от которого был также проезд к Летнему дому по мосту через Мью, прямо против здания. Летний дом, по примеру немецких владельческих вилл, во времена Петра I состоял из двухэтажного корпуса, фасадом к речке и с открытыми галереями, как в Петровском Монплезире. Здесь обыкновенно Их Величества проводили время от мая до сентября, или не позднее октября. Постройка же первого Летнего дома шла одновременно с отделкою Летнего сада и заключилась в год воцарения (1725 г.) Екатерины I сооружением церкви св. Екатерины. Церковь эта, как известно, в 1750 году перенесена на Петербургский остров и с прибавкою колокольни да массивного купола носит у нас имя Троицкого собора. Тогда же, когда в первый раз поставили ее при Летнем доме, галереи в эту сторону от главного здания еще не доходили до нее и она стояла особняком; но спустя двадцать лет, с постепенными прибавками и пристройками отдельных комнат и крылец, церковь соединилась с неправильною массою дворцового тела, похожего на печатную букву Г, только еще с прибавкою к ножке отдельного придатка. Большие изменения в Летнем доме сделаны были при Анне, для помещения племянницы будущей правительницы. При Елизавете же, граф Растрелли совсем перестроил фас против Летнего сада, где для танцевальных собраний, происходивших и в летнее время, он возвел обширную залу в два света, вышиною до девяти сажен. Это деревянное сооружение потребовало особых мер к выпрямлению бревенчатых венцов посредством стягивания железными хомутами и толстыми поперечными полосами, выступающими внутрь и наружу. На полосах этих завинчены были головки болтов, но искусный архитектор обратил металлические части в орнаментированные пилястры и придал новую оригинальную красоту фасаду летнего дома на Мью, поражавшую величием и роскошью. Расположение церкви при жилых апартаментах оказалось неудобным; поэтому ее пожаловали городу и перенесли через Неву, на место сгоревшего Троицкого собора. Императрица Елизавета Петровна, переезжая на лето в Летний дом, занимала помещение со стороны Царицына луга, а противоположная линия во втором саду, между цветниками, отдана была двору Наследника. Сюда перевезли после венца Великого Князя Петра Федоровича с супругой Екатериною Алексеевною, здесь же разрешившеюся рождением сына, императора Павла Петровича (20 сентября 1754 г.). Здесь провёл и Павел I последние дни царствования родителя и первые дни воцарения Великой своей матери, до отъезда, в августе 1762 г., на коронацию в Москву.
Словом, с Летним домом в памяти императора Павла Петровича соединялось много воспоминаний детства. Екатерина II, по примеру предшественницы, переезжала сюда торжественно из Зимнего дворца, при обычном церемониале, и эти переезды с детства всегда составляли для Павла Петровича источник ожидания летних удовольствий, еще не помрачавшихся почти уединённым житьём в Гатчине, с тамошнею суровою обстановкою.
По воцарении Павла I последовало, 19 ноября 1796 г., повеление государя образовать комиссию по перестройке ветхого помещения летнего дворца, а на следующий день — о переименовании его в "Михайловский". Название будущего сооружения «Михайловским» современники относили к ночному видению императором Архангела Михаила.
Кому принадлежит первая идея сооружения на месте ветхого дворца нового более обширного сооружения — любимцу ли Павла І, Баженову, прибывшему незадолго в Петербург из Польши, итальянцу или Бренна, производителю работ по сооружению Михайловского дворца, или Соколову — подлинно неизвестно.
Сохранились превосходно обработанные Баженовым рисунки фасадов восьмиугольного двора Михайловского замка и вполне изящной внутренней отделки комнат. Соколов был не более, как каменных дел мастер. Бренна, рекомендованный, надо полагать, графом Литта, представил четыре разные фасада наружности замка, взяв их целиком с сооружённых Галеаццо Алесси дворцов генуэзских. Императору, любившему все новое и оригинальное, понравился проект будущего замка. Поэтому можно думать, что общий вид фасадов четырёх сторон замка принадлежит работе Бренна; план же и расположение вообще с внутренними дворами и отделкою парадных апартаментов нужно приписать Баженову, а надзор за каменной кладкою, по смерти Баженова (31 июля І799 г.), вообще и за выполнением работ — Соколову. К такому убеждению я пришёл, пересмотрев, какие только удалось видеть, чертежи по сооружению Михайловского замка. Гравированные фасады и план изданы по смерти Баженова в 1801 году: поэтому неудивительно, что на них стоит имя одного Бренна. Между тем Бренна никакими другими работами себя не заявил и кроме наших сведений об этом лице, пробывшем в Петербурге лет семь, по 1802 г.,— получавшем от русского правительства пенсию и умершем в Дрездене в 1814 году, затем ничего неизвестно. Отчеты по производству работ давал Соколов, строитель Экзерциргауза, павильонов Михайловского замка и части (угловой по Невскому просп.) Публичной библиотеки. В комиссии по сооружению Михайловского замка участвовали и инженеры, и гидравлики. Эти части хорошо изучены были и Баженовым, в бытность его в Париже, пенсионером на счёт правительства. При закладке присутствовали все трое: Баженов, Бренна и Соколов.
При сооружении Михайловского замка, елисаветинский лабиринт с крытыми аллеями в третьем саду (в местности, прилегающей к Итальянской улице и Екатерининскому каналу) был уничтожен и на месте нынешнего Михайловского сквера было предположено соорудить театр. Близ него находились пруды в виде груш, расходившиеся по катетам прямоугольного треугольника, вершиною которого были ворота по большой аллее, а основанием служила аллея, направленная к павильону на Мье от проезда с нынешней Караванной улицы. От второго из этих грушевидных прудков, по проекту Михайловского замка, начинались две линии каналов: одна поперечная, по направлению теперешней Инженерной улицы, а другая — под оконечной частью теперешней Большой Садовой улицы, до впадения в р. Мью. Первая линия каналов проводилась, с целью отделить от павильонов местность дворцового плаца (коннетабля), а вторая отделяла замок от коннетабля и сада, впадая одним концом в Фонтанку, а другим — в Мью. Канал этот и теперь существует. Первая же линия канала, при проложении Инженерной улицы, спущена в трубу. При императоре Павле, на первом канале, между павильонами был устроен подъемный мост со шлагбаумом; такой же подъемный мост висел и над вторым каналом, перед главными замковыми воротами, к которым ныне сделан постоянный мост. От павильонов первый канал отделял экзерциргауз и конюшни. Между ними и экзерциргаузом шла большая старая липовая аллея, в 300 футов длины, засаженная при императрице Анне и ведущая к замку от Невского, по линии Садовой. На этой улице возвышался портал с восьмью дорическими колоннами из олонецкого красного гранита, с трофеями на фронтисписе. Между каждыми четырьмя колоннами приходился проем ворот, из которых средние открывались только для проезда Высочайших Особ. Над ними помещался золотой вензель императора Павла I в кресте ордена св. Иоанна Иерусалимского, поддерживаемом орлами, от которых шли гирлянды цветов. Чугунная решетка, с вызолоченными венками и другими украшениями по линии сада и Экзерциргауза, в первый раз отделила треугольник Караванной площади. Налево от большой липовой аллеи был расположен экзерциргауз, а направо — конюшни, которыми по линии Караванной ограничивалась местность, отведенная под Михайловский замок с его, широко раскинутым, планом. За первым каналом, шириною около пяти сажен, находился дворцовый плац, представлявший правильный параллелограмм в 60 сажен длины и 56 ширины. Посредине плаца Павел I приказал поставить, отлитую по модели графа Растрелли-отца, конную статую Петра I в римской одежде. Эта статуя была отлита еще при Елисавете Петровне, но Екатерина II, по вступлении на престол, забраковала тяжелую группу, не дозволив поставить ее перед Академией Наук, как недостойную памяти гения Петра Великого. Ни красотою коня даже, не только что плохо посаженного всадника, ни стилем барельефов, труд Растрелли,— эта плохая копия с прекрасного античного прототипа римского полководца,— конечно, не соответствовал идее величия. Перед фасадом же обширного замка, тёмно-красного цвета, мрачного и получившего частью характер крепости, монумент Петру окончательно терялся среди плаца. Трудно сказать, предполагался ли в первоначальном проекте замок таким мрачным? Можно думать скорее противное. Роскошным убранством хотели его однако снабдить с самого начала. Для этого в распоряжение комиссии по сооружению замка были отданы мраморные ломки, которые снабжали материалом сооружавшийся Исаакиевский собор. При этом Исаакиевская комиссия упразднилась и решено докончить одним кирпичным куполом мраморное тело собора, доведенного до верхнего карниза. Весь мрамор, предназначавшийся на облицовку собора, был употреблён на сооружение Михайловского замка, над главным фасадом которого целиком поместился, без всяких переделок и изменений, порфировый церковный фриз с текстом: «Дому Твоему подобаетъ Святыня Господня в долготу дней». Несоответствия между назначением постройки и этой надписью, предназначавшеюся для храма, в то время, когда перемещали фриз — никто не заметил. Объяснить эту оплошность можно поспешностью работы. Понадеясь на даровой мрамор, составитель первой сметы на сооружение Михайловского замка, Высочайше утвержденной 28 ноября 1796 г., исчислил все издержки по постройке только в 791.200 р. 60 к. Но составитель сметы, Соколов, вероятно, не имел в виду той роскоши внутренней отделки, на которую впоследствии израсходовано 3.521,612 р. 30 к. Сверх того на сооружение Соколовым экзерциргауза отпущено по особой смете 193,899 р., так что издержки на сооружение Михайловского замка достигли 4.506,712 р. 90 коп., и по всей вероятности даже до 5 миллионов, если прибавить к этой сумме отдельные сметы, едва ли вошедшие в итог окончательной отделки.
Цифры отдельных смет были следующие:
1) На первый канал, отделяющий коннетабль (дворцовый плац) 89,373 р. 40 к.
2) Второй канал с отделкою камнем и устройством подъёмных мостов 185,383 р. 65 к.
3) Возведение двух павильонов, но одному и тому же плану и рисунку, 115,161 р. 24 к.
4) За поденные работы вольным каменщикам 83,402 р. 70 к.
Общая сумма расходов составляет всего 4.979,433 р. 97 к.
Однако в эту сумму, вероятно, не вошли отпуски на сооружение Михайловского замка по именным и словесным Высочайшим повелениям.
Работы земляные начались в ноябре 1796 года, а 26 февраля происходила торжественная закладка замка. Торжество началось, в пятом часу пополудни, в присутствии Их Величеств и особ августейшей фамилии, встреченных у ворот, духовенством, во главе которого находился епископ псковской Иннокентий с крестом. В приготовленное место Фундамента вложена мраморная плита с надписью; «В лето от Рождества Христова 1797 года, месяца Февраля в 26 день, в начале царствования Государя Императора и всея России Самодержца Павла первого, положено основание сему зданию Михайловского замка Его Императорским Величеством и супругою Его Государынею Императрицею Мариею Феодоровною.»
Лопатку, известь, камень, молоток и блюдо с монетами подавали Государю Пушкин, архитектор Соколов, Ходнев, гофинтендант Микулин и гофмаршал гр. Тизенгаузен, председатель комиссии, а Государыне — архитектор Бренна и капитан Шац. Великой княгине Елисавете Алексеевне и Великим княжнам Александре, Елене и Марии Павловнам — Веригин, архитектор Баженов, Ильин, Крок и Зайцев (блюдо с монетами).
Вскоре после закладки, Государь уехал короноваться в Москву и оттуда вернулся в столицу 27 мая. Между тем кладка гранитного цоколя после забивки свай продолжалась с возможною быстротою, так что цоколь был вполне окончен с осени и покрыт временною крышею на зиму. В 1798 году выведены все здания под крышу, в следующем году обделаны фасады и приступлено к внутренней отделке, а 8 ноября 1800 г., в Михайлов день, происходило торжественное освящение церкви и самого здания Михайловского замка.
Освящение храма совершали все наличные члены святейшего Синода, и старшему из них, митрополиту Амвросию, Государь пожаловал после священнодействия алмазный крест св. Иоанна Иерусалимского. После церковного торжества был обед и публичный маскарад, во время которого ходили свободно по ярко освещенному дворцу. Императорское семейство переселилось в замок вскоре после нового года.
Окружавшие здание рвы и 20 орудий 12-ти фунтового калибра, представлявшие, несомненно, грозные атрибуты крепости, не совсем гармонировали с мраморными античными статуями Аполлона и Дианы, поставленными в нишах, по сторонам серых обелисков, при главном входе. Ионическая колоннада, помещенная выше этих статуй, представляла неполную гармонию с рустиком облицовки портика настолько же, как и с фронтоном из паросского мрамора, с барельефами. Над фризом две богини Славы поддерживали Императорский герб, по сторонам которого, на фоне ярко-зелёной крыши, рисовались статуи Цибелы, повторенные столько раз, сколько найдено было гербов областей русских, упоминавшихся в то время в титуле российских государей.
Все эти особенности сообщали главному фасаду Михайловского замка, обращенному к памятнику, своего рода величие и оригинальность, взамен строгой красоты форм и пропорций.
Фасад, обращенный на нынешнюю Б. Садовую, получил особый характер от входа в церковь и от церковного купола со шпицем. Наружная, из серого сибирского мрамора, облицовка выступа храма изящно варьировала с барельефами четырёх Евангелистов, карнизом из ангельских головок и статуями (в нишах) «Веры» и «Упования». По сторонам креста поставлены были статуи апостолов Петра и Павла. Кроме выступа, фасад разбивался еще «Рождественскими» воротами. Название Воскресенских ворот, данное главному входу, напоминает торжественные выходы отсюда на праздничные большие разводы по воскресеньям. К третьему фасаду, против Летнего сада, опять совсем иного характера, примыкает терраса, с 26 ступенями из сердобольского гранита. С террасы входили в пышный вестибюль, украшенный 10 дорическими колоннами красноватого мрамора, и с белым мраморным полом. Площадка лестницы украшена была статуями Геркулеса и Флоры, отлитыми из бронзы в академии, и двумя бронзовыми же отливками античных ваз. Над портиком вестибюля, на балюстраде балкона, были поставлены вазы и беломраморные статуи четырёх времён года. Над балконом был изящный фриз с шестью кариатидами. Фриз этот украшен беломраморными барельефами работы Тибо. Фасад на Фонтанку устроен с небольшим выступом и башенкою для подъема императорского флага. По сторонам входа, на выступе, стояли белые мраморные статуи фарнезской Флоры и боргезского Геркулеса, — теперь украшающих аллею бывшего Адмиралтейского бульвара, в Александровском саду. Входной портал замкового выступа на Фонтанку был тоже с колоннами красного мрамора. Здесь стояли статуи «Осторожности» и «Силы», а под куполом, оканчивающим флаговый павильон, были поставлены часы. Главный вход с Воскресенских ворот вел под свод, обставленный 24 дорическими гранитными колоннами, с цоколем и капителями из рускольского мрамора. Затем следовал восьмиугольный двор, на который могли въезжать только Августейшие Особы. С восьмиугольного двора были устроены четыре крыльца, ведшие во внутренность здания. На левой стороне, возле парадной лестницы, помещалась гауптвахта. Площадка и ниши на лестнице были украшены статуями. Направо с лестницы начинались парадные апартаменты овальною переднею с плохим плафоном, затем следовала зала, где висели 6 картин с сюжетами из русской истории, и примыкала к тронной, за которою простиралась галерея арабесок. Из галереи вступали в овальную гостиную, за, которою была зала с караулом от Мальтийского ордена, с эстрадою для оркестра. Следующая за нею была тронная с куполом. Отсюда начиналась половина Императрицы: передняя — с видами Павловска и группою «Аполлон и Дафна», кабинет, спальня, концертная зала или столовая (где играли великие князья и с ними император Павел, по примеру Генриха IV). Затем, через коридор, тронная Императрицы, Рафаэлева галерея с копиями с 4-х фресок ватиканских и музеем скульптур, любимых Императрицею Мариею. За музеем Императрицы приходилась уже караульная зала.
Вход с половины Императрицы к Императору был из Рафаэлевой галереи, через прихожую. За нею была передняя с видами дворцов Щедрина и плафоном Дуайен, ведшая в библиотеку, где помещался лейб-гусарский караул, за которым потаенная дверь вела, по словам Коцебу, в частную кухню, где готовила для Государя стол, будто бы, кухарка-немка. Еще маленькая дверь шла в помещение лейб-гусар при комнате Его Величества и оттуда был выход на витую лестницу, ведущую на двор к выходу, всегда оберегаемому часовым. Из библиотеки же был только проход в спальню Павла I и отсюда вход через кабинет в спальню Их Величеств был постоянно закрыт посредством двух дверей, между которыми были два потайные прохода, из которых левый вел на особую лестницу в апартаменты Государя в нижнем этаже расположенные. В бельэтаже были комнаты Великого князя Константина Павловича и жила статс-дама графиня Протасова. В первом этаже, кроме церкви, были помещения Великих князей Александра и Николая Павловичей, да небольшой театр. Помещение Наследника не отличалось обширностью и роскошью убранства, кроме картин. Великие княжны помещались уединенно в третьем этаже со своею воспитательницею, графинею Ливен.
По смерти Павла I лучшие украшения замка были взяты и бывший дворец получил иное назначение. В 1822 году Михайловский замок был окончательно передан в инженерное ведомство.
Года два назад, было предположение устроить крытый рынок на месте домов, значащихся по Фонтанке под №№73—75-м и по Сенной площади, под № 2-м, и занимающих одну довольно обширную площадь. Теперь, как рассказывают, предположение это несколько изменено, и владельцы указанной местности получили уже разрешение разделить все место на 14 мелких участков для застройки их домами, для чего предположено провести новую улицу, которая соединит Сенную с Фонтанкой.
(Пет. Лист.)
«Зодчий», 1874, Вып. 5, С. 71
«Рус. Мир» извещают, что некто г. Круковский приобрел на Петербургской стороне, по Каменноостровскому проспекту, обширный участок земли, занятый в настоящее время огородами, и что на этом участке им будет построено восемь больших каменных четырёхэтажных домов, разделённых на мелкие квартиры (в одну, две и три комнаты), так что в каждом из домов будет находиться до 40 квартир, а, следовательно, всех мелких квартир, благодаря постройками г. Круковского, прибавится до 320. Для удобства квартирантов, г. Круковский намеревается при этих домах устроить ванны и бани, которыми пользоваться (без особой за то платы) будут иметь право только его жильцы.
«Зодчий», 1874, Вып. 5, С. 71
«Рус. Миру» сообщают, что в среде здешних единоверцев старообрядцев, в настоящее время, благодаря стараниями одного из них, г. С—на, решено ходатайствовать о разрешении им постройки новой единоверческой церкви на Васильевском острове. Сумму, необходимую для ее сооружения, предполагается собрать по подписке на добровольные пожертвования между единоверцами. Эту церковь предполагается украсить снимками с известнейших древних икон, исполнение которых будет поручено лучшим художникам. Постройка ее, по составленному уже проекту плана, обойдется не дешевле 300,000 руб.
«Зодчий», 1874, Вып. 10, С. 132
Составляется проект постройки, В. А. Шретером, загородного дворца в Царской Славянке для великого князя Владимира Александровича.
По сообщениям газет, новый ночлежный приют по Обводному каналу расположен в чистом, сухом дворе, в двух строениях — большом трёхэтажном каменном доме и таком же флигеле. Из трех этажей корпуса, соединённых между собою светлыми, чистыми и хорошо вентилированными каменными лестницами, два верхние назначены для ночлежников, а нижний занимается квартирой смотрителя и прислуги, кухнями и довольно просторной, светлой залой, приспособленной для предполагаемой читальни. Нары, двумя помостами, расположены посредине комнат, и вдоль их глухих стен. Они деревянные, выкрашенные серой краской и устроены по несколько наклонной плоскости, повыше к изголовью, которое, сверх того, возвышено еще клеенчатыми небольшими подушками. Нижние нары возвышаются над полом менее аршина, а верхние отстоят от них на столько, что ночлежники, помещающиеся внизу, свободно могут сидеть на своих местах. Место для каждого из них, шириною в аршин, отделяется от соседних продольными невысокими и короткими брусками, прикрепленными по обеим сторонам изголовья. Посредине комнаты нары идут двойным рядом коек на обе стороны, изголовье к изголовью. В двух больших комнатах второго и третьего этажей устроено в одной 70 мест, в другой около 200. Во флигеле для женщин устроено 80 мест.
Кроме того, в каждой комнате поставлен вдоль лицевой стороны длинный стол со скамьями, а у стены, где дверь, приспособлен простой, но весьма удобный и опрятный умывальник. В каждой же комнате имеется особая каморка для сторожа или надсмотрщика.
Известно, что работы по сооружению в С.-Петербурге памятника императрице Екатерине II до 1871 года производились по проекту, Высочайше утвержденному 4-го Февраля 1865 года. 24 декабря 1870 г. и 15-го Февраля 1871 г. последовали Высочайшие повеления, по которым проект памятника изменился, а именно: по первому Высочайшему повелению увеличена покатость тетив и ступеней на три дюйма, по второму расширены на шесть вершков база и карниз и увеличен объем постамента. Последнее вызвано необходимостью поместить вокруг постамента, сверх определенных по проекту 1864 года семи статуй, еще две — графа Орлова-Чесменского и Чичагова. Сверх сего, 6-го июля текущего года Высочайше повелено развести вокруг памятника сквер и при нем устроить тротуар, а памятник окружить тумбами, соединив их бронзовыми цепями, и поставить четыре канделябра. Вследствие этого стоимость построения памятника увеличилась против первоначально исчисленной суммы (241,740 руб.) на 215,156 р. 85 к., составив, таким образом, сумму 456,896 р. 85 к. На работы по сооружению памятника отпущено по 1872 год включительно 327,428 р. 67 к. Ныне испрашиваются к ассигнованию на 1873 год остальные 134,468 р. 18 к. (Моск. Вед.)
«Зодчий», 1872, Вып. 12, С. 195
В настоящее время на месте сооружения памятника Екатерины II происходит, по словам "С.-Петербургских Ведомостей", кипучая деятельность одновременно по всем отделам работ: каменному, бронзовому, земляному. Оканчивается шлифовка и пригонка каменных частей; многие бронзовые принадлежности готовы и устанавливаются; вокруг памятника разбит сквер; этот, последний обносится тротуаром, состоящим из серого гранита, с асфальтовою между гранитными плитами настилкою. Тротуар, уже готовый, будет окружать газоны, обрамленные молодыми дубовыми деревьями, и по одной из поперечных аллей кустами жимолости. Деревья и трава газона будут окружены очень простой, но чрезвычайно изящной решеткой на чугунных укреплениях, представляющей железные кованые столбики, вышиною около аршина, соединенные между собою толстою проволочною сетью с ромбическими отверстиями. Позади памятника, к Александровскому театру, будет площадка, предназначаемая для игр детей. Устройство сквера отличается от других, ему подобных, тем, что он будет совершенно открытый, без всякой ограды, и только тротуар его приподнят над окружающей мостовой на одну невысокую ступень (около 3½ вершков). Сквер разрезан на шесть клумб-газонов утрамбованными дорожками, и каждая из них окончится свободными выходами, которых, таким образом, образуется тоже шесть: по два со стороны Публичной библиотеки и Аничкова дворца, и по одному с Невского проспекта и Александринского театра. На газонах не предполагается ни цветов, ни кустарников, так что памятник будет хорошо виден со всех сторон. Самый монумент будет окружен тумбами серого гранита, соединенными толстою цепью, чтобы преградить вход на ступени памятника. Эти последние, числом четыре, составляющие основание всего монумента, высечены из красного сердобольского гранита, их разделяют на четыре части массивные, красного же гранита, тетивы, каждая слишком в 4,000 пудов весу. Как нижние, так и верхние ступени (проступи) высечены из цельных кусков; нижние состоят из двух таких кусков, соединенных между собою по перпендикулярной линии, верхние — представляют монолиты, в девять погонных аршин каждый. Ступени поддерживают основание памятника, составленное из 6 кусков серого (тоже сердобольского) гранита (окружность около 30 аршин); на основании укреплен столб из двух кусков темно-серого (почти черного) гранита; вокруг этого столба будут расположены девять фигур сподвижников Екатерины в следующем порядке: Румянцев, Потемкин и Суворов — к Невскому проспекту; Державин и Дашкова — к Аничкову дворцу; Безбородко и Бецкой — к Публичной библиотеке, и Чичагов и Орлов-Чесменский — к фронтону театра. Столб, окруженный этими девятью фигурами, увенчается величественною фигурою императрицы (обращенною лицом к Невскому проспекту), в царственной порфире, шлейф которой будет спускаться по столбу, между фигурами Чичагова и Орлова-Чесменского. Все десять, а также и другие бронзовые части монумента, отливаются на заводе владельца известного "английского магазина", г. Кохуна, фирма «Никольс и Плинке».
Для освещения памятника поставлены четыре бронзовые газовые канделябра, чрезвычайно изящного рисунка.
«Зодчий», 1873, Вып. 9, С. 109
24 ноября в Петербурге последовало открытие монумента, сооруженного в память деяний Екатерины Великой.
Торжество открытия совершилось с обычными, в случаях, обрядами, в присутствии Государя Императора и лиц Августейшей фамилии. Хорошая погода благоприятствовала торжеству; вечером город был роскошно иллюминован и украшен транспарантами и флагами; Невский проспект и Большая Морская улица, залитые светом газа и бенгальских огней, представляли обширное гульбище, занятое массами пешеходов и экипажей.
Перед зданием городской думы обращала на себя внимание, поставленная на фонарном столбе массивная корона, унизанная цветными стеклами по проволочному скелету; скрытый внутри короны горящий газ разливал свет по стеклу; световые лучи, преломляясь в граненых бусах, производили тысячи блестящих искорок, эффектно мерцавших на короне, вследствие колебания пламени газа.
Горевший на здании Исаакиевского собора, по углам, газ не производил ожидаемого эффекта.
Монумент Екатерины II освещался посредством четырех приборов (в виде труб), отражавших на поверхность памятника свет пламени особого горючего состава. Много было копоти и дыма, но эффекта не было. Свет оказался слабым, не достигал вершины центральной фигуры, а постамент очутился в полумраке.
Кстати заметим, что железная решетка, которой обнесены газоны вокруг памятника, была совершенно изломана — видно, где тонко, там и рвется....
Критический разбор художественной стороны монумента мы поместим в 12 номере.
«Зодчий», 1873, Вып. 10—11, С. 126
24 ноября, как мы уже сообщили в прошлом выпуске, торжественно освящен памятник Императрице Екатерине II. Мы не имеем в виду говорить об историческом значении и великих заслугах императрицы Екатерины II: они хорошо должны быть известны каждому, сколько-нибудь образованному русскому. Нашей задачей будет разбор памятника с художественной точки зрения.
При виде памятника первое впечатление довольно приятно, и было бы еще более приятно, если бы нижняя часть его, занимающая половину всей вышины, представляла более интереса. Общая форма напоминает памятник тысячелетия России, того же автора. Та же круглая форма в основании, то же деление, только вместо Веры и России — фигура Екатерины II, а эпохи русской истории заменены девятью фигурами, изображающими знаменитых деятелей того времени.
Императрица изображена в порфире, ниспадающей широкими богатыми складками, покрывающими позади часть пьедестала: в правую руку, несколько выдвинутую вперед и согнутую, вложен скипетр, в левую, спокойно опущенную, — лавровый венок, полускрытый складками порфиры. Движение фигуры неопределенно, так сказать, двойственно. Если рассматривать статую en face — она стоит; со стороны — она не то летит, не то падает, так как движение ног скрыто под складками одежды. Эта двойственность вредит характеру статуи: нет того спокойного величия, которое зритель ожидает увидеть в изображении великой Императрицы. Идея лаврового венка в руке тоже непонятна; он имел бы значение на челе великой Государыни, в руке же не имеет никакого.
На лицевой стороне памятника, ниже статуи Екатерины II, зритель видит группу трех знаменитых фельдмаршалов: князь Потемкин посередине, с правой стороны его граф Румянцев, с левой — Суворов Рымникский. Князь Таврический изображен сидящим в парадном придворном костюме того времени, с откинутой назад головой, обращенной к князю Суворову. Румянцев-Задунайский, тоже в сидячем положении, нагнулся вперед и видимо слушает, разговор Потемкина с Суворовым, который стоит, правым коленом прислонившись к кронштейну, левой рукой опирается на обнаженную шпагу. Поза графа Суворова очень неудобна, и зрителя удивляет обнаженная шпага в группе мирно беседующих фельдмаршалов. Несравненно лучше задумана группа из двух фигур: Безбородко и Бецкого, поставленных в памятнике со стороны Публичной Библиотеки. Мотив заключается в обоюдном обсуждении плана воспитательного дома, одного из благодетельных учреждений Екатерины II. В группе много жизни: Бецкой держит на коленях план и объясняет графу Безбородко расположение его.
Со стороны Аничкова дворца, подле графа Румянцева видна кокетливо сидящая молодая дама, с опущенной головой и с книгой на коленях. Статуя эта очень привлекательна, но едва ли возможно узнать в ней характер энергической президентши Академии наук, графини Дашковой. Подле нее стоит в геройской, отчасти театральной, позе — знаменитый поэт Державин, с листом стихотворений в руке. По нашему мнению, обе статуи были бы ближе к истине, если бы художник изобразил поэта Державина скромнее и изображению графини Дашковой придал более энергии. Со стороны Александринского театра, около шлейфа порфиры, помещены две фигуры, изображающие знаменитых адмиралов: графа Орлова-Чесменского и Чичагова. Обе фигуры в сидячем положении; Орлов — с обнаженной шпагой в руке, Чичагов — с морскою зрительною трубой. Статуи сподвижников Екатерины II непропорциональны, по крайней мере, статуя стоящего графа Суворова чуть-чуть выше сидящего князя Потемкина. Если такая разница в росте исторически верна, то художнику, олицетворяющему их в памятнике, следовало избегнуть подобной дисгармонии. Мы находим также неблагодарным место, отведенное для девяти фигур. По свойству места, фигуры пришлось изобразить с согнутыми под сиденье ногами, что может быть натурально, но неизящно. Возможно ли было этого избегнуть и как — мы не будем об этом говорить.
Памятник сочинен академиком М. О. Микешиным; недостатки, указанные нами, доказывают, что автор памятника, при всем его таланте, небезупречен в своих сочинениях. Он, до сих пор сочиняет памятники, как бытовые сцены. Рисунки его очень хороши, изящны, полны вкуса; но для памятника на площади всего этого недостаточно. Тут необходимо строго обдумать каждое движение, выразить характер исторических лиц, и г. Микешин, при его таланте, в силах выполнить это, если бы серьезно развил свои способности и не увлекся успехом.
Модели статуй выполнены с большим вкусом и знанием, по рисункам М. О. Микешина, академиками скульптуры М. Л. Чижовым и А. М. Опекушиным.
Во всяком случае, памятник Екатерине все-таки один из лучших памятников у нас в Петербурге, и местность около Александринского театра и по Невскому проспекту, от устройства памятника, разбивки сквера, постановки канделябр и проч., чрезвычайно выиграла. Решительно не узнать того, что было здесь прежде, и как прекрасно выделились здания Александринского театра и Публичной библиотеки. Теперь остается ждать застройки на этой же площади пустопорожних мест.
«Зодчий», 1873, Вып. 12, С. 143
Сооружение памятника Императрице Екатерине II
Сооружение памятника, по грандиозности размеров употребленного материала и по особому способу укладки камней в дело, заслуживает описания со стороны технической. Желая пополнить этот пробел в нашем журнале «Зодчий», я постараюсь, насколько сумею, сообщить весь ход работ, начиная от первого приступа к ним до последней завесы, упавшей в день торжественного открытия памятника.
Считаю уместным, хотя вкратце напомнить историю сооружения памятника в С.-Петербурге. Как известно, в 1860 году Академия художеств объявила конкурс на сочинение проекта монумента императрице Екатерине II, назначенного для постановки в Царском Селе; к определенному сроку на соискание были представлены проекты гг. профессоров: Иенсена и фон Бока, академиков: Штрома, Залемана и Меннерта и художника г. Микешина. Последний проект экспертами Академии художеств одобрен, и в 1802 году Государь Император соизволил удостоить художника Микешина заказом памятника Екатерине II, по модели, представленной им в 1861 году на конкурс. Почти одновременно, в одном из заседаний с.-петербургской городской думы, сочувственно был принят вопрос о сооружении памятника императрице Екатерине II в принадлежащем столице Александринском сквере, причем дума выразила желание, чтобы изображение действительного тайного советника Бецкого было помещено на пьедестале монумента; бывший генерал-губернатор, князь Италийский, граф Суворов-Рымникский поддержал эту мысль, и ходатайство думы, 29-го мая 1863 года, удостоилось Высочайшего одобрения. Соображаясь с местностью, избранною для постановки монумента в С.-Петербурге, г. Микешин составил новый эскиз памятника, с деталями в стиле времен Людовика XVI; эскиз этот был представлен Государю императору в сентябре 1863 года, вместе с отзывом о нем ректора Академии художеств, тайного советника Тона, который нашел необходимым изменить предложенную г. Микешиным высоту памятника и бронзовый пьедестал в нижней части уменьшить на против рисунка, чрез что фигура императрицы получила бы более величественный вид. По Высочайшему повелению, художник Микешин в ноябре 1863 года переделал рисунок, но и этот эскиз не был одобрен советом Академии художеств; наконец, в августе 1864 года изготовлен был новый проект монумента, который 19 августа Его Величество изволил осматривать и 4 февраля 1865 года проект этот удостоился Высочайшего одобрения. Вслед за тем министерством путей сообщения было предоставлено г. Микешину исполнение лишь художественной части памятника, т. е. изготовление глиняных и гипсовых моделей в настоящую величину.
Сооружение памятника предполагалось произвести в три года, начиная с 1866 г., но как до 1869 года государственным советом было отказано в ассигновании сумм для исполнения памятника, то работы ограничивались изготовлением в мастерской художника Микешина части гипсовых моделей. Затем, по ассигновании сумм, было приступлено к работам по сооружению монумента. Общее заведывание производством работ по построению памятника, за исключением скульптурных, порученных г. Микешину, возложено было, с соизволения Государя Императора, на профессора архитектуры Д. И. Гримма; со стороны же министерства путей сообщения назначен был инспектором работ инженер действительный статский советник Лесников, а по выходе его (в июне 1870 года) в отставку,— инженер статский советник Стремоухов.
Так как исполнение самих работ заключает в себе три совершенно различные специальности, именно: 1) устройство фундамента и гранитного пьедестала, 2) художественные модели и 3) фабричную отливку и отделку бронз, то мы в той же последовательности изложим и производство их.
I. Устройство фундамента и гранитного пьедестала.
Строителю памятника препровождены были подлинные проектные чертежи и сметный по ним расчет; профессор Гримм, приступая к рассмотрению проекта с конструктивной стороны, не мог оставить без внимания нижеследующих необходимых исправлений и дополнении, имеющих весьма важное значение для монументального сооружения, а именно:
a) Под фундамент необходимо забить сваи.
b) По проекту назначено бутовую кладку фундамента ниже поверхности земли облицевать гранитом,— что не только излишне, но и вредно при могущей быть осадке бутовой кладки, почему и отменена облицовка.
c) Сверх бута, для образования совершенно равномерной поверхности под кладку гранитных камней пьедестала, необходимо проложить сплошной слой гранитного камня, чрез что обеспечивается и правильная осадка.
d) Большой выкружке из серого гранита, в нижней ее части, дана слишком острая форма, не соответствующая материалу и не представляющая достаточной прочности, почему, не изменяя общего контура утвержденного проекта, для достижения большей прочности в этой части выкружки, валек под ней и самая выкружка до верхнего над ним карниза вытесаны вместе.
е) Внутренняя кладка памятника предназначена из плитной забутки на известковом растворе; не подлежит сомнению, что внутренняя бутовая кладка, при всем желании связать ее прочно с гранитною облицовкой, не может представить той прочности, какую следует ожидать от материала совершенно однородного, и неизбежная осадка кладки из мелких камней может оказать вредное влияние на все сооружение: а потому строитель предложил весь памятник сплошь соорудить из гранитных камней, так чтобы избежать по возможности употребления скоб, пиронов и других металлических скреплений.
f) Постамент под фигурою императрицы по проекту назначено сделать из столба красного гранита, с квадратным основанием, с обкладкой его снаружи киевским лабрадором; не находя здесь достаточной гарантии в прочности лабрадоровой облицовки гранитного камня, строитель нашел более свойственным отменить вовсе употребление лабрадора, а самый столб сделать из темно-серого гранита.
g) Под тротуар вокруг памятника надлежало также заложить бутовый фундамент и самый тротуар сделать не из путиловскихъ плитных лещадок, а из гранита.
С этими изменениями и дополнениями исчисленная первоначально на все три категории работ сумма 241,740 рублей увеличилась на 53,342 рубля.
5 июля 1869 года приступлено к работам по сооружению памятника: по уборке дерев и кустов, начата выемка земли: верхний слой, на глубину до ¾ аршина, представлял чернозем, за ним следовал разнородный мусор и щебенистая плотно слежавшаяся насыпь, по вырытии которой, на глубине почти двух аршин от общей поверхности окружающей местности, оказалась весьма хорошая мостовая из булыг очень крупных размеров; под этой мостовой грунт был обыкновенно встречаемый в этой местности: на глубине 2½ арш. показалась грунтовая вода, и чем более мы углублялись в грунт, тем более одолевала нас вода, обилию которой много содействовали постоянные проливные дожди, бывшие почти все лето 1869 года. Это обстоятельство затрудняло успех земляной работы, так что поневоле пришлось прибегнуть к водоотливу: но так как от подмыва окраины котловины стали значительно осыпаться, то, для предупреждения дальнейших обвалов, необходимо было устроить дощатую шпунтовую перемычку. Отлив воды посредством двух обыкновенных насосов и одного американского с двойным действием производился во все время земляной работы днем, а иногда и ночью, смотря по количеству прибывавшей воды; откачиваемая таким образом вода посредством лотков отводилась в городские сточные трубы, два колодца которых находились в пределах местности работ.
По достижении надлежащей глубины выемки, а именно 4½ арш., приступили к забивке свай.
Подошва фундамента под памятником и тротуаром составляет круг, диаметр которого 25 арш. 10 вершк. = 8,542 саж., следовательно площадь подошвы составляет 57,3 кв. саж.; на этой поверхности забито 293 сосновых свай, из них 140 длиною 4 саж., и 153 длиною 3 саж., толщина каждой сваи 6 вершк.
Расстояние между центрами свай, расположенных в шахматном порядке, 1 арш. 6 верш.
Всей бутовой кладки находится 89,5 куб. саж., вес которой составляет 111,875 пуд.
На прокладной гранитный ряд на 33,18 кв. саж., в ¾ арш. высоты, употреблено 8,295 куб. саж. гранита, вес которого 13,272 пуд.
На весь пьедестал, с включением постамента, употреблено красного, светло и темно-серого гранита 72,260 пуд.
Затем все бронзовые фигуры и прочие части и украшения весят 2,815 пуд.
Следовательно, вес всего памятника составляет 200,222 пуда, так что на каждую сваю приходится до 700 пуд. постоянного груза.
За исключением первых трех-четырех свай, все остальные забиты с башмаками; самая забивка производилась от окружности к центру, копрами обыкновенной конструкции и выростковым; чугунные бабы были 25-пудовые и по одной в 23 пуд. и 50 пуд.
Всей работе по забивке свай велся журнал, в котором записывался успех забивки каждой сваи; для примера, привожу выдержки из журнала: свая № 152, длина сваи 3 саж., вес бабы 25 пуд., забита 4 августа, при первом залоге в 25 ударов погрузилась на 1 арш. 8 верш., на 24-м залоге поставлен подбабок; всех залогов произведено 47, при средней высоте подъема бабы в 1½ арш., осадка последнего залога верш., при этих данных абсолютное сопротивление сваи по формуле R=Phn/r будет 24,000 пуд.; тут P вес бабы 25 пуд., h высота ее подъема 1½ арш., n число ударов в залоге 25, r последняя осадка верш., R искомое сопротивление. Свая № 2, длиною 4 саж., забита 14 июля 23 пудовою бабою, потребовала 79 залогов, в 25 ударов каждый, последняя осадка ¾ верш., средний подъем 1½ арш., абсолютное сопротивление ее по приведенной формуле 36,800 пуд. Свая № 176, длиною 4 саж., забита 26 июля выростковым копром, бабою в 50 пуд., подъем 2 саж., всех залогов сделано 20, число ударов в залоге 5, последняя осадка ¾ верш., абсолютное сопротивление ее 32,000 пуд., и т. д. В практике принято считать на 6-вершковую сваю, забитую до отбоя, от 1,200 до 1,500 пуд. постоянной нагрузки, следовательно наши сваи далеко не сильно обременены, так как на каждую приходится лишь до 700 пуд.
По забивке свай и выравнении верхов их под ватерпас, вынут между ними разрыхленный на поверхности грунт и приступлено к уплотнению всей подошвы забивкой между сваями на ребро поставленной бутовой плиты: при производстве этой работы был соблюден следующий порядок: плита выбиралась по возможности остроконечная и забивалась по диагоналям противолежащих свай и между ними; в образовавшиеся таким образом треугольники забивка эта производилась рядами параллельными; плотно забитые плиты образовали между сваями как бы крестообразные своды, все пустоты и щели тщательно защебенены и вся эта поверхность залита раствором портландского цемента, который составлен в следующей пропорции: на ¼ объема песка 1 объем цемента.
На 1 кв. фут таким способом уплотненной подошвы приходится 200222/(57,3×49) = 7,1 пуд.; из этого расчета видно, что основание обременено гораздо меньше, нежели можно было бы нагрузить его при подобном устройстве подошвы, и, следовательно, прочность ее вполне обеспечена значительным запасом сопротивления этого искусственного основания. По проверке горизонтальности всей искусственной подошвы, начата бутовая кладка фундамента, из отборной серой бутовой плиты, с соблюдением, как горизонтальности постелей, так и правильной перевязки рядов, для достижения чего бутовый камень предварительно сортировался, и принято было за правило — не допускать в работу плитняка толщиною менее 3½ вершк. Эта рассортировка камней дала возможность употребить на нижний ряд кладки камни, толщиною до 8 вершков: по мере возрастания бутовой кладки, уменьшалась и толщина рядов; вся бутовая кладка фундамента произведена на портландском цементе, начиная с нижнего ряда на высоту до 1¼ арш.; раствор составлялся из 1 объема песка на 1 объем цемента, далее пропорция эта изменялась: для последующих 1½ арш. кладки употреблено на 1½ объема песка 1 объем, цемента и, наконец, остальные 2¼ арш. сложены на растворе, составленном, из 2 объемов песка на 1 объем цемента. Способ мешания цемента был обыкновенный ручной, в нарочно приготовленных верстаках; само собою разумеется, что раствор изготовлялся непосредственно пред употреблением его в дело.
Кладка фундамента производилась настолько успешно, что к 23 октября 1869 года, т. е. ко дню, первоначально назначенному для торжественной закладки памятника, все было приготовлено и для самой закладки в фундаменте оставлено было незабученным место, необходимое для устройства церемонии; назначенный, однако ж, день отложен был почти на месяц, т. е. на 24 ноября. На закладочный камень употреблен гранит, в котором выдолблено гнездо для помещения бронзового ковчега с медалями и монетами: ковчег этот сделан на заводе г. Кохуна, по рисункам профессора Д. И. Гримма. В него были вложены, кроме золотых, серебряных и медных монет, следующие 8 медалей: царствования императрицы ЕКАТЕРИНЫ,— на вступление на престол Екатерины II золотая, и бронзовые: на присоединение к России Крыма и Тамани, на вступление Грузии в подданство России и на возвращение русских областей от Польши; царствования Императора Александра II,— на коронование Государя Императора золотая, и бронзовые: на открытие памятника тысячелетия, в память освобождения крестьян от крепостной зависимости и в награду войскам за покорение Западного Кавказа. Государь Император, замкнув ковчег, передал ключ от него графу Бобринскому и собственноручно опустил ящик в приготовленное для него место, которое было прикрыто бронзовою доскою, прикрепленною к мраморной плите. На доске этой надпись:
«В лето от Рождества Христова 1869, царствования Императора Всероссийского Александра II в пятнадцатое, положен Его Величеством сей основной камень памятника Императрице Екатерине II в 24 день месяца ноября.
В бытность исправляющим должность министра путей сообщения, свиты Его Величества генерал-майора графа Бобринского, и составителя проекта художника Микешина».
Сверх этой доски положены в один ряд 32 кирпича, нарочно приготовленные на этот предмет из песчаника; по укладке их Государем Императором, членами Августейшей Фамилии и прочими лицами, был надвинут покрывочный гранитный камень, поставлен на пироны и залит свинцом,— это единственный камень во всем памятнике, укрепленный пиронами.
Употребленные при закладке серебряное византийское блюдо, с рельефным вензелем Императрицы Екатерины II, Серебряная лопатка и молоток с выгравированными вензелями были взяты у Сазикова; из орехового дерева каменщичий ящик (верстак) и шайки, с бронзовыми обручами и рельефными бронзовыми же вензелями, сделаны столярным мастером Шютц; все вообще предметы, употребленные при закладке, как железный заступ, железная шпага, дубовый ушат, полотенце и проч., были украшены вензелевым изображением Императрицы.
С наступлением зимы, над всем фундаментом возведена была временная крыша.
Одновременно с устройством фундамента, в стороне был выстроен сарай для шаблонов и лекал, необходимых для камнетесных работ: задача состояла в том, чтобы воспроизвести неизменяющиеся поверхности, вертикальную и горизонтальную, на которых в проекциях в настоящую величину надлежало начертить всю гранитную кладку пьедестала. Понятно, что дерево, как подверженное изменению от ссыхания и разбухания, на это непригодно, потому для вертикальной плоскости была выведена стена, толщиною в 2½ кирпича, подпертая с наружной стороны контрфорсами; вся эта стена, длиною до 7 саж. и высотою в средине 4½, с внутренней стороны проверена и оштукатурена тщательно портландским цементом; горизонтальная же поверхность, т. е. пол всего сарая, сделан был следующим образом: земля, на глубину до 1 арш., вынута сыром и заменена мелким щебнем, который плотно уколачивался и заливался тощим известковым раствором; по выравнении всей поверхности песком, произведена сплошная выстилка кирпичом в елку и весь этот пол оштукатурен под ватерпас портландским цементом. Слой штукатурки доходил местами до верш. толщины, на оштукатурку обеих этих Поверхностей, представляющих до 61 кв. саж., употреблено 28 бочек цемента. На образовавшиеся таким образом поверхности наносилась в проекциях разрезка всех гранитных камней, употребленных в кладку пьедестала, и тут же снимались нужные для работ шаблоны и лекала, постоянную поверку которых во время работ, по мере надобности, было весьма легко делать: стоило только данный шаблон или лекало приложить к проекциям. Эти так сказать неподвижные шаблоны служили нам во все время работ, и труд воспроизведения стальными резцами на цементной штукатурке потребных контуров вознаградился вполне успехом и точностью камнетесной работы.
К наступлению рабочего времени 1870 года были приготовлены гранитные камни, назначенные для прокладного ряда, толщина которого ¾ арш.; при укладке этих камней надлежало иметь в виду, чтобы швы их не совпадали со швами гранитной кладки пьедестала, почему на выровненной поверхности бутового фундамента был начерчен весь план кладки 1-го ряда камней пьедестала и затем камни прокладного ряда пригонялись так, чтобы постели их прикрывали начерченные линии. Подлив этих камней произведен на цементе Роше, в пропорции пополам с песком; цемент этот, как не так скоро твердеющий, оказался более пригодным для подлива довольно тяжеловесных камней, нежели цемент портландский, который, как говорится, твердеет почти что под рукою и этим не дает времени хорошо уложить приправленный камень.
С положением прокладного ряда закончена собственно кладка фундамента.
Весь пьедестал сложен из сплошной массы гранитных камней, доставленных из Финляндии, Выборгской губернии, Сердобольскаго уезда, с островов Ладожского озера, а именно: красный гранить, употребленный на нижнюю часть, с ломок на острове Путсала [сейчас Путсаари], принадлежащем Валаамскому монастырю, серый гранит, употребленный на среднюю часть памятника, т. е. на базу и карниз над ней, доставлен с острова Яницарь [Янисари], принадлежащего местным жителям, и наконец для столба доставлен темно-серый гранит, с острова Сюскесаломи [Снескесальми], составляющего собственность Валаамского же монастыря.
Доставка камней к Петербургу производилась с Ладожского озера водою, на судах особо приспособленных для перевозки больших камней. Главная выгрузка производилась на Дворцовой набережной, между домом Его Императорского Высочества Принца Петра Георгиевича Ольденбургского и Летним садом, а оттуда камни перетаскивались вдоль Лебяжьего канала, по Царицыну лугу, чрез Инженерный мост и по Большой Садовой улице до места работ, при помощи особо устроенной переносной железной дороги. Вагонная тележка о четырех чугунных колесах приводилась в движение лошадьми, а иной раз т людьми, посредством шпиля Бетанкура; камни таким способом доставлялись к месту работ весьма успешно, и если бы не частое перетаскивание и вывешивание рамных брусьев с рельсами, несколько замедлявшие перевозку, то лучшего способа доставки тяжеловесных предметов не требовалось бы. С какою легкостью производилось перетаскивание — можно заключить из того, что перевозка камней поперек Невского проспекта почти не прерывала обычного движения экипажей.
Другая пристань для выгрузки находилась близ монумента Петра I, на набережной около водокачальни: тут предназначено было выгружать мелкие камни, весом каждый не более 500 пуд., так как перевозка камней к месту работ чрез Полицейский мост могла быть допущена с тем только условием, чтобы перевозимый груз не превышал 500 пуд. На этой пристани было выгружено небольшое количество камней и притом не столь тяжелых.
По условиям заключенного с подрядчиком контракта, доставляемый гранит должен был быть: однородный и не выветривающийся, твердый, мелкозернистый, без парин и прослоек, без черных и широких белых пятен; черные и белые пятна могли быть допущены в граните только в таком случае, если бы при обтеске камней и обделке их оказались неизбежные по самой природе камней пятна, которых нельзя было усмотреть в натуральных камнях прежде обделки их. На основании этих условий, доставленные к месту работ камни подвергались тщательному осмотру и испытанию: поливкой поверхностей камня водою обнаруживался как цвет его, так и однородность, равно видно было, имеются ли пятна; в теплые дни наблюдалось также за постепенностью высыхания облитых поверхностей, так как поврежденные части камня, т. е. парины, принимали в этом случае ясные очертания; кроме того, по звуку от ударов молотом и, наконец, на ощупь руки, при ударах более или менее сильных около руки. В цельном камне звук чистый, металлический, в камне с париной — звук глухой, в цельном камне под рукою не чувствуется сотрясение; само собою разумеется, что последняя проба пригодна только для испытания внешних поверхностей.
Из употребленных при сооружении памятника гранитных камней, красный гранит с ломок Путсала представляет совершенно другую структуру, нежели гранит питерлакский, обыкновенно и почти исключительно употребляемый в С. Петербурге; правда, обделка путсальского гранита немного труднее, но зато поверхность его выдерживает самую высокую полировку, не требуя искусственных мастик, замазок и составов, без которых обделка питерлакского гранита почти невозможна. Породу питерлакского гранита в Финляндии иначе не называют, как «fratsten», в буквальном переводе «снедающий камень», т. е. который, сам собою распадаясь, уничтожается, или, говоря попросту, выветривается.
Хотя составные части камня питерлакского и путсальского одни и те же, но в последнем они более однообразно перемешаны и плотнее связаны.
Светло-серый камень представляет совершенно однородную массу, и хотя мы здесь, в Петербурге, привыкли видеть сердобольский гранит не иначе, как серым, тем не менее, место ломки иногда придает камню отличительный признак, так например: камень с ломки Яницарь по структуре своей имеет как бы волокнистое строение, в нем есть, если можно так выразиться, торец, что ясно усматривается из обделанного образчика, где видны и долевые волокна и торцы их; даже при обделке, он иначе и не колется, как по направлению волокон, и если встречалась надобность отделить кусок поперек волокон, то для этого надлежало сделать целый ряд сквозных буровых скважин, на возможно близком одна от другой расстоянии, тогда как другие камни (равно и красный гранит) легко отделялись по всем направлениям, и стоило только пропазить их по данным линиям, чтобы помощью железных клиньев они отделялись весьма хорошо. Темно-серый гранит с ломки Сюскесаломи по однородности своей во всех отношениях, т. е. как в цвете, так и в массе, заслуживает внимание, и хотя он по своей структуре уступает в прочности красному граниту, тем не менее, твердость его не много уступает яницарьскому. Жаль, что ломки эти, как мы слышали, почти иссякли, и добыть из них камни более значительных размеров — затруднительно.
Обделка гранитных камней производилась следующим образом: на доставленный камень накладывался шаблон или лекало, отмечались главные поверхности постелей и лица, после чего вытесывались заправки, количество и направление которых зависит от более или менее сложной формы обделываемого камня. Между этими заправками остаются выступающие части камня, которые скалывались тесовиками, а в иных случаях долотами; эта работа, хотя довольно грубая, тем не менее, производилась весьма осторожно, так как от толщины скалываемого слоя, а равно и от формы камня, зависят разные случайности, могущие испортить всю штуку, чему при работе у нас даже был один пример. Образовавшимися таким образом в уровень с заправками поверхностями составился оболваненный вид того камня, который требовался проектом. Дальнейшая затем обделка начиналась всегда с нижней постели и производилась постепенно, а именно: сколотые поверхности обтесывались нагрубо, т. е. в наминку, потом получисто под деревянные шаблоны и лекала, имевшие значительные запасы против железных лекал и шаблонов. По окончании этой получистой тески, камень приводился в проектный вид только начерно, затем приступали к чистой теске по железным шаблонам и лекалам, поверхности же, назначенные под полировку, отделывались окончательно мелкою наковкою их, для чего употреблялись самые легкие тесовики и скарпели. Предварительная подготовка поверхностей под полировку состояла в шлифовке песком в несколько приемов; для этого на поверхность, назначенную под полировку, насыпался сперва крупный кварцевый песок, смачивался водою, и кусками гранитных камней или нарочно приготовленными чугунными терками производилось трение, потом песок заменялся другим — более мелким, и т. д. Этот процесс производился до тех пор, пока камень принимал на ощупь гладкую, не шероховатую поверхность, причем следили, чтобы на поверхностях не оставалось пяток от тесовиков или вообще знаков от инструментов: на отшлифованные таким образом поверхности накладывались железные шаблоны и лекала, и если оказывалось, что они не по всей поверхности плотно и ровно прилегают, то камни вновь подвергались трению песком. Готово отшлифованные камни поступали в полировку, для чего употреблялся наждак постепенно размельченный; сперва накладывался наждак крупный, поливался водою и растирался на поверхности железками. При этой работе соблюдалось, чтобы люди делали полные размахи и чтобы при длинных штуках размахи двух-трех рабочих, стоящих в ряд, составляли одно продолжение. Если этого не соблюдать, то полируемая поверхность представится с переломами, т. е. будет иметь зеркала. После двух дней наждак заменялся другим, более мелким, и полирование продолжалось, покуда наждак совершенно стирался; тогда он заменялся мельчайшим порошком наждака, и т. д. Для наблюдения — равно ли растирается поверхность, наждак по временам смывался губкой: хорошо отполированная поверхность имеет совершенно ровный, тускловатый лоск, без переливов.
Убедившись, что полировка хороша, приступали к натиранию глянца, для чего делались холщевые куклы, наподобие употребляемых столярами; на нижний слой куклы накладывалась наждаковая пыль, она прикрывалась ветошкой и слегка смачивалась, преимущественно слюною; этою куклою со значительным напряжением натирался камень или, выражаясь языком рабочих, накатывался глянец, а потом все полированные поверхности окончательно оттирались порошком, составленным из трепела, свинца и крепкой водки.
Как уже было сказано, пьедестал памятника сделан из трех цветов гранитных камней: из красного путсальского гранита основание, состоящее из 4 тетив, расположенных крестообразно под прямым углом, и между ними по высоте 4 ступени, на верхней площадке лестницы цоколь, над ним из светло-серого гранита с ломок Яницарь база с выкружкою и над нею карниз. Переход от этого карниза к постаменту на высоте до скамейки, как совершенно облицованный снаружи бронзою, сделан из красного гранита: затем постамент над скамейкой и подножие статуи императрицы из темно-серого гранита с ломок Сюскесаломи.
На чисто отесанной поверхности прокладного ряда расчерчен весь план гранитной кладки 1-го ряда пьедестала, затем готово обтесанные и отполированные камни устанавливались на надлежащие места, а именно: надвинута тетива (верхние поверхности их отделаны были только начерно, так как они должны были служить опорами для подмостей и лесов), в боковых щеках ее были высечены места для сопряжения примыкающих к тетиве камней со ступенями, а равно и внутренней кладки; по установке и подливе тетивы, кладка производилась с двух ее сторон в следующем порядке: укладывалась полуступенная штука, за нею остроугольный камень, прилегающий к тетиве, затем надвигалась вторая полуступенная штука и укладывался за ступенными камнями пятиугольный камень; за ним распорный камень, с входящими углами по концам (на этом камне, а равно и на обоих полуступенных камнях, оставлены большие шипы), и потом укладывался последний остроконечный камень; образовавшаяся боковая поверхность приводилась по шаблонам и рейкам в требуемый вид и затем к ней надвигалась следующая тетива. Таким образом, уложены все камни, за исключением последней полуступенной штуки, для которой в щеке тетивы не вырубалось места, но этот камень в плоскости соприкосновения с тетивою отшлифован, вдвинут на место и каменною врубкой соединен с внутреннею, кладкой, камни которой укладывались на места по мере их изготовления. Этот способ укладки камней и взаимное соединение притеской не требует употребления скоб или иных железных скреплений.
Второй ряд кладки состоит из четырех монолитов, в две ступени каждый, вдвинутых между тетивами; на нижней постели этих камней выдолблены гнезда, посредством которых камни насаживались на шипы, оставленные на камнях первого ряда кладки; образовавшаяся таким способом связь приводит всю систему кладки в обоюдную зависимость каждого камня, в кладке находящегося. Позади ступеней 3-го ряда уложены камни внутренней кладки: примыкающие к тетивам и между ними замковый камень с шипом; укладка остальных камней произведена без особенностей. Эти два ряда гранитной кладки от основания до постели цоколя имеют 2¼ арш. высоты, а нижний диаметр 6 саж. 1 арш. и 6 верш.
Третий ряд, образующий цоколь, состоит из 8 лицевых камней, из коих 4 тычка и 4 ложка; тычковые камни для сопряжения с ложками обделаны в виде лапы, на боковых гранях которой оставлены полуцилиндрической формы выступы во всю высоту камня; на нижней же постели выдолблены гнезда, посредством которых эти камни соединены со вторым рядом кладки, в которой, как уже сказано, шипы оставлены на замковых камнях внутренней кладки. К тычковым камням надвигали ложковые, поверхность соприкосновения с тычками отделана соответственно вырубкам; последний тычковый камень опускался на место с весу, затем укладывалась внутренняя кладка; по всему обводу цоколя выдолблено шесть гнезд, для сопряжения со следующим рядом кладки; высота цоколя 1 арш. 12 вершк., а диаметр его 9 арш. 11 вершк.
Здесь мы должны немного остановиться на некоторых подробностях.
Гранитные камни для тетивы доставлены: длин. 13,41 фут., шир. 8,5 фут. и выс. 6 фут., при этих размерах вес камня составлял 3214,38 пуд., по обделке же вес каждой тетивы 2322,69 пуд.; 8 камней для ступеней 1-го ряда доставлены: длин. 14,6 фут., шир. 8,75 и выс. 3,5 фут.,— вес каждого до обделки 2101,5 пуд., а по обтеске и окончательной обделке каждая полуступень представляла тяжесть в 859,72 пуда, 4 монолита 2-го ряда доставлены: каждый длин. 19,5 фут., ширин. 9 фут. и выс. 3,5 фут., — вес его в этом виде 2886,97 пуд., по укладке же их на места каждый камень весит 1070,33 пуд.; 8 камней для 3-го ряда доставлены следующих размеров: четыре камня, длин. 12,25 фут., шир. 6,66 и выс. 7,75,—каждый из них весит 1821,4 пуд., по обделке же 1311,16 пуд.; из других четырех камней два длиною каждый по 12,25 фут., шир. 5,41 и высот. 5,09,— весом каждый в 1774,2 пуд., а по обделке 950,27 пуд.; остальные два камня длин. 9 фут., шир. 5,41 и выс. 5 фут., весом 1144,21 пуд., а по укладке на места вес каждого из них был 612,8 пуд.
Чтобы покончить с красным гранитом, находим полезным сообщить случай, имевший некоторое влияние, как на продолжительность, так и на увеличение в некоторой степени стоимости работы. При отделке одной из тетив, обнаружено было следующее явление: вся верхняя поверхность представляла совершенно прочную массу, звук от ударов повсюду односильный, кроме одного незначительного места, почти посредине поверхности, где при ударах казалось, что во внутренности есть пустота, и по самому тщательному осмотру обнаружены две незначительной величины пленки; судя по звуку от легких ударов киянкой, толщина этих пленок над пустотою должна была быть небольшая. Строитель памятника, сомневаясь, однако ж, в прочности этой пленки и имея в виду, что по контракту с подрядчиком в исчислении качеств требуемого гранита подобное обстоятельство не предусмотрено, нашел необходимым подвергнуть этот камень освидетельствованию особой комиссии. Комиссия, под председательством инженер-действительного статского советника Казнакова, 28 ноября 1870 г., по осмотру нашла, что в камне (тетиве), принятом и начатом обделкою, обнаружились на верхней поверхности две пленки, но как толщина этих пленок неизвестна, то и положила произвести дальнейшую теску сего камня по усмотрению строителя памятника, с тем, чтобы, когда стеска дойдет до крайнего предела, то сообщить комиссии для новаго освидетельствования и для постановления окончательного заключения о его годности. На основании этого, тотчас же приступлено было к дальнейшей стеске поверхности тетивы, и к 9 декабря приглашена была вновь комиссия, которая нашла:
1) что обе пленки действительно стесались, одна из них имела самую незначительную толщину до 1 дюйма, другая была глубиною в 2¾ дюйма;
2) что за снятием пленок, камень не представляет никаких видимых пороков, а потому может быть употреблен в дело, если будет допущено увеличение покатости верхней поверхности на 3 дюйма. Допущение подобного увеличения покатости верхней поверхности во всех четырех камнях, по мнению комиссии, вполне возможно, так как это составит самое незаметное изменение в форме камней и, во всяком случае, не ко вреду изящества памятника.
На основании этого постановления, было испрошено разрешение Государя Императора об увеличении покатости тетив на 3 дюйма. Это увеличение повлекло за собою и стеску покатостей ступеней, и как большая часть ступеней была уже отполирована, то работа эта составила предмет особого расхода.
Вследствие последовавшего, в феврале 1871 г., изменения в бронзовых частях памятника, именно добавлением двух фигур вокруг постамента, необходимо было увеличить верхнюю окружность гранитной выкружки, для которой камни были уже заготовлены по размерам первоначального проекта, так что неизбежно было вновь доставить шесть монолитов для базы с выкружкою и четыре больших камня для карниза: эта работа немаловажная, так как на острове Яницарь можно было приступить к работам ломки не раньше конца мая или начала июня, следовательно, первый груз мог прибыть в Петербург только в конце августа. По особому старанию подрядчика г. Осетрова, исполнившего все свои работы по сооружению памятника усердно и добросовестно, все необходимые камни были доставлены с ломок в начале навигации 1872 г., и нам из-за материала далее уже остановок не представлялось.
Четвертый ряд кладки пьедестала составляют шесть камней с базою и выкружкою, на нижних постелях коих оставлены шипы, входящие в соответственные гнезда, выдолбленные в цокольных лицевых камнях предшествовавшего ряда; прежде установлена была одна база и к ней с обеих сторон надвигались другие камни, последний же камень был вдвинут на свое место, до установки его был положен один ряд внутренней забутки, другой же над ним уложен в перевязку по сомкнутии всей базы. Камни для выкружки с базою доставлены клинообразной формы, следующих размеров: длин. 12 фут., шир. 10 фут. и выс. 7,25 фут., вес до обделки был 3530 пуд., по обтеске же каждый камень весил 1337,76 пуд., на верхних постелях, к задней грани каждого камня, оставлены шипы, на которые насаживались камни 5-го ряда кладки, состоящей из четырех камней, представляющих каждый четвертую часть круга, радиус которого 3 арш. 7 вершк. Камни эти составляют карниз под выкружкою и вместе с тем служат основанием постамента; чтобы связать эти камни между собою и также образовать подкладку для бронзового плинта и иола под скамейкой, уложены четыре подкарнизных камня из красного гранита, образующие 6-й ряд кладки; на краях каждого из них оставлены шипы, коих два входят в одно гнездо, сделанное в верхней постели предыдущего ряда. Седьмым рядом кладки образуется основа для скамейки; камни для сего употреблены красного гранита, сопряжение их между собою и с предыдущим рядом также посредством шипов и гнезд, на верхней постели этого ряда сделан большой шип, цилиндрической формы, в диаметре до 2 арш. Ряды 8-й и 9-й составляют два монолита, из темно-серого гранита Сюскесаломи; они связаны между собою и с предшествующим рядом цилиндрическими гнездами и шипами, сделанными на соответствующих частях. Нижний из этих камней высотою 1 арш. 4 вершк., а вышина верхнего 2 арш. 12 вершк., при общем диаметре 3 арш. 2 вершка.
Наконец, 10-й ряд составляет непосредственное подножие, также из серого гранита, посаженное гнездами на цилиндрический шип, диаметр которого 1 ар. и 6 вершк.; все шипы в кладке имели высоту от 1¼ до 2 вершк., соответствующие им гнезда выдалбливались немного глубже этой меры. И так высота всей гранитной сплошной кладки, считая от поверхности тротуара до подножия главной статуи, составляет 4 саж. 1 арш. 14 вершк.
Камни из мастерских перекатывались по намощенным доскам до места сооружения и для первого ряда кладки подняты на прокладной ряд помощью аншпугов, домкратов и ольх; для передвижения их в плоскостях укладки, а равно и для пригонки их к местам, под нижние постели подкладывались катки из болтового 2-х дюймового железа; когда камни были пригнаны, эти катки заменялись другими, меньшего диаметра, и наконец, пред самым подливом они опускались на стальные катки, диаметр которых не превышал ½ дюйма, с этих последних камни спускались на подкладки, сделанные из рольного свинца. Когда камни окончательно приправлены были на места, то приступали к подливу их, для чего предварительно все швы и постели промывались водою, потом разводился цемент Роше, без примеси песка, и выливался на постель и в швы: с лицевой же стороны для вливания раствора приделывались к швам так называемые печки. По прошествии времени от 10 до 14 дней, расчищались наружные швы, которые впоследствии замастичивались шеллаковою мастикою, подготовленною под цвет камней. Для захватки камней ломами или ольхами нарочно выдалбливались гнезда и закуски, конечно на таких поверхностях, которые скрывались во внутренности кладки; гнезда эти, по миновании надобности, заделывались щебнем и цементом, с лицевых же сторон приходилось захватывать только 4 камня третьего ряда и 6 камней базы с выкружкою, на которых для этого были оставлены кулаки: эти кулаки служили в то же время опорою для подмостков, основание которых упиралось на тетивы и на тротуар. По мере освобождения лесов, эти кулаки стесывались, и места их тщательно подгонялись под общую поверхность отделки. Камни, начиная со второго ряда кладки, подымались на места на катках по наклонной плоскости, которая по мере возрастания сооружения делалась по возможности положе; самый же подъем совершался посредством лебедок, шпиля, снастей и шкивных блоков.
Вся гранитная кладка памятника, в том числе гранитный тротуар вокруг него, с 26 тумбами, производилась в шатре, устроенном в начале весны 1870 года; шатер этот должен был удовлетворять следующим условиям: иметь просторные пролеты со всех четырех сторон, для протаскивания больших гранитных штук, быть по возможности светлым и системою своей конструкции не стеснять внутреннего пространства, размеры коего должны были быть таковы, чтобы свободно могли быть установлены леса для подъема и установки камней и бронз. Из приложенных чертежей усматривается, как строителем решена эта задача: шатром этим покрыта была площадь прямоугольного вида, длин. 10 саж. и шир. 8½ саж., вся высота шатра до конька крыши составляла 9 саж. Стены дощатые, забранные между брусьями, образовавшими систему всего здания: впоследствии, когда оказалось нужным отапливать весь шатер,— то все стены с внутренней стороны были обшиты 2-х дюймовыми досками и пространство между ними и наружною заборкой наполнялось древесными опилками; само собою разумеется, что на зиму входные пролеты заделывались. Шатер нагревался четырьмя чугунными переносными печами: температура в нем поддерживалась от 5 до 7 градусов тепла.
В заключение описания гранитного пьедестала памятника, полагаем небезынтересным сообщить еще следующее:
Так как тщательная и художественная обделка гранитных камней, для памятника употребленных, не подходит под назначения, изложенные в §§ 375, 379, 380, 381, 382, 388 и др., Урочного положения 1869 года, то строитель памятника, при исполнении тех работ, производил постоянное за числом рабочих наблюдение, по которым оказалось, что:
1) на сделание на гранитной поверхности заправок, шириною до 2 вершк., на 1 пог. саж. полосы заправки обернулось каменотесов от 0,62 до 0,48, средним же числом 0,55 (каковое число соответствует и § 382 Урочн. пол.);
2) на околку по заправкам прямой гранитной поверхности, смотря по толщине окалываемого слоя, на 1 кв. саж. окалываемой поверхности обернулось каменотесов 10;
3) таковая же околка сферической или шаблонной поверхности, как-то: скоции, базы, обломов карниза и окружности столба, потребовала на 1 кв. саж. поверхности каменотесов от 20 до 30;
4) на самую чистую обтеску по железным шаблонам и лекалам, с художественною отделкой сферических поверхностей под шлифовку: предварительно начисто отесанных по деревянным шаблонам и лекалам, на 1 кв. фут таковой поверхности обернулось каменотесов от 4,3 до 5,7, средним числом 5;
5) на самую чистую ковку и чеканку мелких частей, как-то: полочки, валика, входящих углов, шейки, и т. п., на каждый погонный фут по окружности обернулось каменотесов, смотря по ширине отчеканиваемой части, от 2,5 до 3,5, средним числом 3;
6) для подготовки сферических поверхностей под полировку шлифованием крупным кварцевым песком, с помощью чугунных терок, на 1 кв. с. больших поверхностей, как напр. базы, обернулось каменотесов 60, и поверхностей, как напр. карнизных и крупных обломов, на 1 кв. саж. каменотесов 70;
7) для самой чистой полировки гранитных сферических поверхностей, предварительно отшлифованных, с употреблением мелкого промытого и просеянного чрез волосяное сито кварцевого песка, толченого наждака, в три и четыре перемены его, мельчайшей пыли, с употреблением стальных терок, и наконец, для наведения стекловидного глянца, порошком из трепела, свинца и крепкой водки, на 1 кв. фут большой поверхности, как-то базы и скоции, с употреблением холщевых кукол, обернулось каменотесов 3, на 1 кв. фут таковой же полировки поверхностей обломов карниза обернулось каменотесов 4;
8) для таковой же полировки мелких частей, как-то шейки, валика, полочки и входящих углов, предварительно отчеканенных и отшлифованных, на каждый погонный фут обернулось каменотесов от 1,25 до 1,75,средннмъ числом 1,5.
Потребные для произведенных работ материалы не превышали назначений, положенных в § 388 Высочайше утвержденного урочного положения 1869 года.
Все вышеизложенные выводы, основанные на тщательном наблюдении и при строгом надзоре, приняты в руководство при составлении исполнительной сметы по сооружению памятника Екатерине II.
II. Художественные модели.
По Высочайше утвержденному, 4 февраля 1865 года, проекту, памятник Екатерине II должен был состоять из колоссальной фигуры императрицы и фигур сподвижников ее: князя Потемкина, графа Румянцева, князя Суворова, княгини Дашковой, Державина, князя Безбородко и Бецкого, четырех кронштейнов, карниза, переднего щита с вензелем и короною и с задней стороны картуши с надписью; впоследствии, а именно в 1869 году, назначено было с боковых сторон постамента, где имеются два свободных места, поместить два небольших медальона: Орлова-Чесменского и Чичагова, в бронзовых рамках.
Художнику Микешину предоставлено было исполнение моделей в глине и гипсе. К 1869 году изготовлены им были статуи императрицы, Державина и Дашковой; по мере их изготовления, таковые свидетельствовались светом Академии художеств. В марте месяце того же года им вновь изготовлены модели статуй: фельдмаршалов князя Суворова и графа Румянцева; в феврале 1870 года была готова в глине модель князя Потемкина.
Его Высочество, товарищ президента Академии, доложил Его Величеству об освидетельствовании светом Академии художеств в глине изготовленной статуи Потемкина, на что Государь Император Изволил отозваться, что, при представлении еще бронзовой модели этого памятника, Его Величество обратил внимание на позу Потемкина и тогда же, найдя ее слишком фамильярною, велел лично Микешину ее изменить и затем Его Величество повелел немедленно приступить к переделке означенной фигуры. Остальные фигуры — Безбородко и Бецкого — были окончены гораздо позже. Из мастерской художника все модели перевозились на завод фирмы «Никольс и Плинке», где для сборки их был устроен деревянный постамент. Самая установка моделей заняла немало времени, отчего происходило и замедление в своевременном начатии бронзовых отливок. Готово установленную гипсовую модель Государь Император осмотрел 15 февраля 1871 года и, согласно с мнением совета Академии и в дополнение к нему, Высочайше Повелеть соизволил:
1) надпись, проектированную для памятника, поместить с переднего фаса на цоколе, ниже статуи графа Румянцева и князя Потемкина;
2) с заднего фаса, вместо большого медальона, в котором предположено было сделать надпись, поместить две статуи — графа Орлова-Чесменского и Чичагова, боковые же медальоны с изображениями последних снять совершенно;
3) складки порфиры набросить более гармонично и соответственно упругости материи, употребляемой обыкновенно для порфир;
4) орнаментную отделку памятника привести более в один характер, приличный памятнику;
5) расширить, насколько возможно, основание памятника и соответственно этому раздвинуть несколько все нижние фигуры;
6) тщательно проверить пропорции каждой статуи относительно других и исправить все погрешности в этом отношении, причем особенно обратить внимание на корпус князя Суворова;
7) подушку под ногою князя Потемкина заменить каким-нибудь военным атрибутом;
8) шляпу у графа Румянцева убавить соразмерно его голове;
9) статую Державина, слишком выгнутую назад, немного выпрямить, в соответствии с двумя новыми статуями.
Для исполнения 4-го пункта Высочайшего повеления, Его Высочество, товарищ президента Академии художеств, поручил профессорам: А. И. Резанову, Д. И. Гримму, А. И. Кракау, Р. А. Гедике и К. К. Рахау рассмотреть это дело и представить свое мнение.
Гг. профессоры, рассмотрев Высочайше утвержденный чертеж и малую модель памятника, пришли к тому заключению: что карнизы, кронштейны, картуши и т. п. исполнены на чертеже и в малой модели с полным знанием дела и могут быть признаны вполне удовлетворительными, при следующих незначительных исправлениях:
1) верхнему карнизу над главною фигурою придать более высоты и украшения обделать в стиле Людовика XVI;
2) нижней части картуши с вензелем Императрицы дать более строгую форму, соответствующую времени Людовика XVI;
3) верхнюю часть кронштейнов, разделяющих группы фигур, несколько уширить, сообразно с верхней раскреповкой;
4) обратить внимание на более плавный переход при стыках кронштейнов с карнизами, сохраняя при этом вышеозначенный стиль.
При сравнении всех этих частей с исполненною в настоящую величину моделью оказалось:
1) что архитектурные части ни по характеру, ни по формам, ни по орнаментации, ни по размерам не согласны с Высочайше утвержденным проектом и малой моделью;
2) что все части, как-то: карнизы, кронштейны, картуши,— исполнены не с должною тщательностью.
Вследствие вышеизложенного следует: переделать все упомянутые части большой модели, согласно Высочайше утвержденной малой модели и сделанным на оную замечаниям.
Художник Микешин занялся исключительно исправлениями гипсовых статуй, исполнение же архитектурных и орнаментных частей памятника министром путей сообщения поручено было академику Шретеру, согласно эскизу, изготовленному им по указаниям совета Академии художеств. По окончании всех этих работ, 12 мая 1872 г., они вновь были осмотрены Его Высочеством товарищем президента и членами совета Академии, и 14 июня 1872 г. модели памятника осмотрены Государем Императором, после чего приступлено к формовке модели для бронзовой отливки.
III. Отливка и установка бронз.
Отливку и установку бронзовых частей памятника Екатерине II принял на себя, согласно заключенному контракту, Р. Я. Кохун, фирма «Никольс и Плинке».
Приняв от казны установленные у него на заводе гипсовые модели памятника, г. Кохун принялся было за формовку, но осмотрев модели с точки зрения заводчика, он не мог оставить без внимания некоторых, по-видимому, незначительных, неловкостей в моделях, которые, однако ж, придали бы бронзе вид неоконченности; так напр. меховая опушка порфиры была до того эскизно сделана, что при взгляде на часть опушки, снятой для формования, нужно было догадываться, что это должно изображать мех, единственным признаком которого были хвостики, свойственные горностаю. Парики и волосы на всех фигурах тоже не были окончательно отделаны, а равно шитье на мундирах, орлы на порфире и вообще мелочи, которые с первого взгляда не бросятся в глаза, тем более что на белом гипсе игра тени и света резки и к тому же осевшая на фигурах пыль весьма эффектно обрисовывала мелочи и выдающиеся части. Все это не выдерживало критики заводчика, знатока литейного дела. "Первая моя забота", говорил он, "позвать коаффера и причесать головы, а потом надо подумать и возобновить обношенный мех порфиры". И вот работа закипела: в несколько дней модели были очищены надлежащим образом, все маленькие погрешности исправлены и приступлено к разрезке их для формования, которое начато с главной фигуры.
Статуя императрицы разделена и формована для отливки следующим образом: голова, верхняя часть туловища, обе руки почти от локтей; потом средняя часть туловища, ноги с подножием и, наконец, шлейф. Разрезкой всех прочих фигур произведено отделение их на такие части, которые упрощали бы формование и не затрудняли бы впоследствии сборку и постановку статуй.
Бронза для всех частей памятника составлена из сплава 88 частей, по весу, красной меди, 5 частей олова и 7 частей цинка. Из этой смеси бронза была столь пригодна к делу, что на отлитых частях чрезвычайно верно отразились все мельчащие подробности: даже малейшая царапинка, оставшаяся на гипсе, переходила с совершенною точностью на бронзу и поверхность всех отлитых частей выходила до того чиста и без всяких недостатков, что не встречалось надобности прибегать к чеканке, которая, по условию контракта, допускалась исключительно в местах соединения частей и там, где нужна особенная правильность линий, например, в порезках карниза, кронштейнах, орнаментах; с внешней поверхности отлитых частей сметалась проволочною кистью только местами приставшая формовая земля. Для установки памятника г. Кохун нарочно выстроил каменную сборную мастерскую, со всеми нужными приспособлениями. По мере отливки бронз, они устанавливались на приготовленном деревянном постаменте, сделанном во всем согласно с каменным; бронзовые работы шли до того успешно, что в течение 9-ти месяцев, а именно: к июню 1873 г., все части были не только отлиты, но собраны и установлены в сборной мастерской, где они, до отправки на место сооружения, были осмотрены Государем Императором.
Разобранные для отвозки на место сооружения памятника бронзы взвешивались.
Статуя императрицы с аксессуарами весит 717 пуд. 8 фунт.
Следует заметить, что по первоначальному предположению щит с вензелем назначено было отлить из красной меди, но так как в общей темной массе памятника такой щит представлялся бы в виде пятна, нарушающего общую гармонию, и встретилось еще и техническое затруднение в отливке чистой красной меди (красная медь весьма хрупка и редко может быть удачно вылита без трещин и свищей), т. е. без лигатуры, то испрошено было разрешение отлить щит из той же бронзы, как и все остальные части памятника.
Установка бронз на каменном пьедестале произведена следующим образом:
В красном граните, под скамейкой продолблены места для 8 бронзовых подставок скамейки, в каждое поле, образующееся между двумя кронштейнами, размещены две подставки по такому расчету, что под сидящею фигурою приходится подставка; в перевязь с этими подставками, на надкарнизных камнях выдолблены широкие пазы, в которые вложены бронзовые кобылки, служащие опорою кронштейнам и бронзовому плинту, затем надвинуты части скамейки, пола под нею и плинта; все эти части между собою наглухо свинчены и прикреплены винтами же к подставкам и кобылкам; потом установлены на свои места кронштейны, нижние части которых соединены с полом, плинтом и кобылкой, а верхние, упираясь в карниз, составляют с ними неразрывную связь; на гранитном подножии главной фигуры выдолблено кольцеобразное гнездо, от которого накрест, по направлению к кронштейнам, пробраны пазы; в эти места вставлены бронзовые штуки, служащие основою главной фигуре, бронзовое массивное подножие которой наглухо привинчено к кольцу; затем в полированном каменном столбе пробран паз, в который вложено горизонтальное продолжение нижней полочки карниза, облегающего постамент; верхний край карниза и подножие соединены сплошною бронзовою покрышкою. Остальные части главной фигуры ставились постепенно и скреплены между собою; шлейф в местах соприкосновения соединен с карнизом, имея притом свое главное скрепление с 2-мя кронштейнами и подножием. По мере установки скамейки и кронштейнов, размещались по частям статуи, которые винтами укреплены к подставкам, под их сидениями находящимся; места соединения фигур и бронзовых частей тотчас по скреплении их очищались и отчеканивались; картуш с вензелем прикреплен к карнизу, к двум кронштейнам и в нижней части к столбу; затем нижняя доска с надписью пригнана к гранитному цоколю и в верхней и в нижней частях с ним соединена закрепами, залитыми серою; орнамент над этою доской облегает гранитный вал плотно и прикреплен к бронзе.
С установкой статуи императрицы, высота всего памятника составляет 6 саж. 2 арш.
Подъем и установка бронз производились посредством блоков и снастей, с нарочно устроенных лесов, не представлявших каких-либо особенностей в конструктивном отношении. На установку всех бронзовых частей памятника и на окончательную очистку их от пыли употреблено с небольшим два с половиной месяца.
При памятнике, против четырех тетив, по проекту профессора Д. И. Гримма, устроены на гранитных цоколях четыре бронзовых канделябра, о четырех фонарях каждый, в стиле времен Людовика XVI. Основание этих канделябр состоит из бутовой кладки, в которую вделаны чугунные пирамидальной формы подножия; высота гранитных цоколей 10 вершк., высота канделябра с фонарем 9 арш. 12 вершк.; вес бронзы каждого канделябра 111 пуд. 16 фунт.
Стоимость сооружения памятника равняется 456,896 руб.
Из этой суммы: каменные и земляные работы 158,937 руб.
Скульптурные работы 61,576
Бронзовые работы 95,520
На открытие памятника и
изготовление медалей и жетонов до 10,000
Остальная сумма употреблена на устройство сквера, тротуара вокруг него и на содержание администрации.
По высочайше утвержденному церемониалу, торжественное открытие памятника назначено было на 24 ноября 1873 года.
За две слишком недели до назначенного дня приступлено было к разборке шатра и приведению окружающей местности в порядок, вместе с тем приготовлены 4 холщевые, клинообразной формы, завесы для прикрытия памятника: они были сшиты из парусины, коей употреблено 2712 арш., вес их с кольцами и веревками доходил до 10 пуд. Предполагалось при торжестве открытия завесы снять моментально, но во внимание позднего времени года и наступивших уже морозов, нельзя было поручиться за успех, почему повелено снять завесы заблаговременно, при исполнении чего оказалось, что в верхней части парусина примерзла к бронзе, и надобно было рабочему влезть на памятник и освободить последнюю завесу, скрывавшую грандиозную работу многоуважаемого нами строителя памятника императрице Екатерине II.
В память торжественного открытия монумента Екатерине II выбиты медаль и жетон. Рисунок медали составлял академик М. О. Микешин, лицевую сторону резал медальер А. Семенов, оборотную — П. Мещеряков.
Н. М. Бихеле.
«Зодчий», 1874, Вып. 7, С. 83—90
Еще в начале 6о-х годов, академик скульптуры Микешин, Предложил Государю Императору проект памятника императрице Екатерине II-ой, для постановки в Петербурге. Проект этот, однако, не понравился Государю и был переслан на рассмотрение в Императорскую Академию Художеств, которая, выслушав заключение Д. И., обратила внимание на отсутствие должной монументальности в проекте и указала на необходимость полной его переработки. Второй проект, переработанный ак. Микешиным, и вновь представленный в Академию художеств, постигла та же участь. Тогда, уже в 70-х годах, Государь Император Александр II поручил Д. И. составить, сообща с академиком Микешиным, новый проект. Этот последний и был Высочайше одобрен и немедленно принят к исполнению. В 1872 году памятник императрице Екатерине, поставленный на названной вследствие этого Екатерининской площади в Петербурге, был торжественно освящен и Д. И., в знак особого Царского одобрения, получил чин Тайного Советника.
Позднее, уже в 1879 году, Д. И. предложена новая разбивка плана местности, т. е. сектора, около самого памятника, распределяя в нем целый ряд статуй и бюстов сподвижников императрицы; но, в силу неблагоприятно сложившихся по этому делу обстоятельств, пришлось отказаться от этой благодарной идеи.
на составление проекта газового освещения для портиков с.-петербургского Кафедрального Исаакиевского собора.
1) Требуются проекты для газового освещения портиков Исаакиевского Собора.
Приборы для освещения, при их изящности, должны соответствовать строгому монументальному стилю архитектуры собора.
2) На приложенных плане и разрезах портиков назначены места во 1-х) под лит. А, для освещения в нишах на северном и южном портиках; во 2-х) под лит. Б, для освещения по бокам больших дверей на северном и южном портиках и в 3-х) под лит. В, для освещения западного портика.
3) Приборы для освещения в нишах не должны выходить из размера и высоты дверей в нишах, а канделябры для освещения по бокам больших дверей на северном и южном портиках и на западном портике не должны превышать 3-х саженой высоты. Определение формы освещения предоставляется усмотрению составителя, но с тем, чтобы не был стеснён проход около гранитных колонн.
4) Материалом для вышепоименованных приборов предполагается бронза.
5) Масштаб для фасадов и планов 4 дюйма на одну сажень. Срок доставки чертежей в С.-Петербургское Общество Архитекторов не позже 4-го числа марта месяца 1875 года.
6) Состав жюри: пять членов, составляющих инспекцию Исаакиевского Собора и пять членов по выбору Общества Архитекторов; из этого числа члены жюри избирают себе председателя. Член жюри отнюдь не имеет права участвовать в предложенном конкурсе.
7) За первый по достоинству, полный проект по программе, состоящий из вышеозначенных трёх номеров, назначается премия в 150 руб., за второй 100 руб., а за третий 50 рублей.
Премированные чертежи остаются собственностью инспекции Исаакиевского Собора и в полном ее распоряжении.
Инспектор Собора, профессор архитектуры, действительный статский советник Иван Штром.
Члены от Императорской Академии Художеств:
Профессор архитектуры, коллежский советник В. Щрейбер.
Профессор архитектуры, статский советник Р. Гедике.
Академик живописи, титулярный советник Ксенофонтов.
Архитектор Собора, академик, коллежский советник А. Пуаро.
Члены С.-Петербургского Общества Архитекторов, избранные в состав жюри:
Профессора архитектуры:
Гримм.
Жибер.
Бернгард.
Кракау.
Брюлло.
«Зодчий», 1875, Вып. 1, С. 15
На конкурс по устройству газового освещения для портиков Исаакиевского собора выставлено 14 рисунков от 6 конкурентов.
Из представленных рисунков, по мнению комиссии, ни один не удовлетворяет задаче, ни по избранному составителями стилю, ни по строгости конструкции.
Принимая вышесказанное в соображение, комиссия уже судила не по возможности прямого применения к исполнению, а по пользе, которую можно извлечь для дальнейшей обработки, вследствие сего и присудила:
1-ю премию за рисунок под девизом ……… (Стилю врем. Людовика XVI).
2 премию за рисунок под девизом «Хотя это» (ст. Empire).
3 премию за рисунок под девизом «Со временем и я достигну» (ст. Neogrec).
Первая премия присуждена г. Вальберху, вторая — академику Китнеру, который пожертвовал ее в пользу фонда, положенного в день юбилея Микель-Анджело.
Летний деревянный театр в г. Павловске В марте 1875 года, правление Царскосельской железной дороги предложило профессору Николаю Леонтьевичу Бенуа составить проект деревянного театра, в три яруса, на 900 человек, для города Павловска. Вполне разработанный, проект был представлен правлению вместе с примерною сметой, по которой стоимость постройки определилась в 114,000 руб., причём здание театра предполагалось бревенчато-венцовое. Эту затрату на постройку театра правление нашло слишком значительной и несоответствующей доходности театра, как коммерческого предприятия. В видах экономии, а также исключительно летнего назначения театра, решено было, по возможности, сделать его более лёгким по конструкции, заменив бревенчато-венцовую кладку системой стойчатыхъ ферм, образующих полный скелет здания, который и обшить досками. Этим путём достигалась экономия в материалах и времени на постройку, и сметная стоимость сократилась более чем вдвое. Тогда правление Общества снова обратилось к профессору Н. Л. Бенуа с просьбою составить, на основании изменившихся требований, новый проект. Второй проект, с фасадом в стиле павловского вокзала, был представлен составителем в апреле 1875 года, в правление Царскосельской дороги, вполне им одобрен и поднесён на утверждение Августейшего владельца Павловска, Его Императорского Высочества Великого Князя Константина Николаевича. Стиль проекта найден был Великим Князем слишком классическим для театра, и потому требовалось несколько изменить его, сообразно летнему назначению постройки, в стиле садовой архитектуры, как выразился его Высочество. Согласно последним указаниям, проект был изменён, причём размеры театра пришлось, по необходимости, увеличить добавлением окружающей галереи, и в этом преобразованном виде проект удостоен Высочайшего одобрения 17 июля 1876 г. Тотчас же было приступлено к разработке детальных рабочих чертежей. После закладки здания, 6 августа началась деятельная постройка театра, продолжавшаяся в течение ранней осени, суровой зимы и так сильно запоздавшей весны 1877 г. Работы производились мною под наблюдением Н. Л. Бенуа, и 18 мая, к назначенному по контракту дню открытия театра, были окончены, и, следовательно, выполнен тот пункт условия, заключенного антрепренёром театра г. Федотовым с правлением Общества, по которому, в случае несвоевременного окончания постройки (т. е. позже 18 мая), правление обязывалось уплатить г. Федотову неустойку в 10000 руб. Кстати будет заметить о другом пункте того же контракта, по которому кровля ни в каком случае не могла быть железная, так как примеры московских театров: Народного и Петровского парка, обнаружили на практике неудобства железных покрытий во время летних дождей; шум, при падении дождевых капель на металлические листы, так силен, что совершенно заглушает голоса актёров. Этим и объясняется применение толя на крышах Павловского театра. Работы кровельные прекрасно исполнены г. Науманом. Важными условиями при постройке театра были предохранение его от пожара и обеспечение выхода публики, в случае подобного несчастия. Для последней цели выходы из театра распределены следующим образом: для 1-го яруса имеются главные сени о трёх выходах, диагональные широкие выходы и в конце окружающей галереи по одному, всего семь выходных отверстий; для 2-го яруса — две закругленные лестницы на диагоналях и столько же в конце коридора бельэтажа, всего 4 лестницы; для 3-го яруса — 2 боковые лестницы. Что касается до запаса воды, то, чтобы всегда иметь наготове достаточное количество ее, для первых моментов пожара, до проявления правильно организованной пожарной деятельности, кроме общего водопровода, сообщающегося с городским, устроен бак на 1000 вёдер на сцене театра, на высоте первых колосников. Кроме того, Его Высочество нашел необходимым иметь всегда наготове 10 приставных лестниц, чтобы публика 3-го яруса могла по ним спуститься на крышу бельэтажа и ниже. Конструктивная сторона дела в главных чертах представляет следующее: Фундаментом служат каменные столбы, расположенные сообразно положению стойчатыхъ ферм, образующих скелет, при наибольшем расстоянии 1°. По каменным столбам прокладывалась обвязка, двойная по высоте, которая и предназначалась для принятия стоек ферм. Эти последние устанавливались шипом и схватывались в своём основании и на высоте полов остальных ярусов таковыми же схватками, стянутыми болтами. Верхние ряды схваток подпирались коротышами или пальцами. В тех же случаях, где пальцев нельзя было употребить, как например, в амфитеатрах, где они заслоняли бы сцену для сзади сидящих, пришлось отказаться от цельных стоек и делать их составными. При этом на колонну сталей укладывались прогоны, выкругленные по лекалу, на них укладывались схватки, закреплявшие основание следующей колонны, поставленной на прогон просто торцом. На высоте 6½° для сцены и 5½° для зрительного зала, стойки срезались шипом и венчались двойным рядом прогонов, сквозь которые, нормально к ним, пропускались еще короткие балансы. Верхний прогон и служил постелью для стропильных ферм. По всей высоте фермы, стойки, кроме соединений схватками, еще раскашивались, где это было возможно, напр. на сцене, по стенкам уборных, а в зрительном зале — по стенкам аванлож. Для связи стоек между собою служили верхние и нижние прогоны и целый ряд распорок между схватками. На сцене не было нужды стесняться пролетами для дверей, и все фермы объединялись прямыми и обратными раскосами. Полная совокупность всех ферм совершенно ясно определится, если обратить внимание на двойной ряд стоек, идущий по обе стороны сцены и продолжающийся по направлению внутренней и коридорной стен зрительного зала до центра и по закруглению их. Это составляет тот главный нерв, к которому лепится все остальное, играя роль контрфорсов и уширением основания увеличивая устойчивость всего сооружения. Такая роль выпала на долю декорационного сарая, актерских уборных — для ферм сцены, а галерей бельэтажа, нижней окружающей галереи фойе и двух боковых выступов — для ферм зрительного зала. Тут можно заметить, что аванложи, это удобство летнего театра, существенно необходимы для дела конструкции, нисколько не составляя лишней роскоши помещения. Здесь упоминается об этом, так как во время самого производства работ часто приходилось выслушивать мнение, что театр, с его широкими коридорами, поместительным фойе и всеми галереями, раскинут слишком широко. Опыт первого лета, во время тех спектаклей, когда театр бывал полон, прекрасно доказал, насколько основательна была эта предусмотрительность при составлении проекта. Переходя к стропилам, не считаю удобным приводить те вычисления, которые служили основанием их выбора и расчёта, так как они не представляют, в сущности, ничего особенно нового; основанием вычислений служили данные, разработанные инженер-генералом Паукером, самое же применение их не вносит в дело научной обработки предмета ничего такого, что могло бы существенно изменить взгляд на приёмы, в последнее время употреблявшиеся и хорошо известные строителям. Стропила для 9-го пролёта были употреблены вида А для сцены, где можно было подпереть их подкосами, вынесенными довольно далеко к средине, и меньшими подкосами, поддерживающими балансы, которые служат постелью стропильным фермам. В зрительном зале нельзя было употребить все те вспомогательные части, которые применены на сцене, так как задачею декоративной части зала было — выдержать его в характере городских театров, не обнаруживая на плафоне конструктивных частей. Поэтому пришлось их заменить двойною затяжкою и более близким размещением стропил между собою. По закруглению зрительного зала они употреблялись того же характера; но, изменяя величину и наклон сообразно своему положению, которое сохранено с другими, как то было с успехом применено в стропилах гельсингфорского театра, и чем избегается неудобство стыков стропильных ног над центром зала. Люстра, весом, до 100 пудов, подвешена в центре зала таким образом, что груз этот передается на 2 пары стропил, чем достигнута необходимая равномерность распределения груза. Для приведения всех стропил в общую систему, употреблена крестовая обрешетка из 2½ дюйм. досок вместо обыкновенно употребляемой . Вот все, что составляет проектную сторону постройки; остается сообщить некоторые сведения о самом производстве работ. Место, уступленное Его Высочеством для театра, выходит на извозчичью площадь города Павловска и в прежнее время было застроено дворцовыми оранжереями, от которых сохранилась только часть фундаментов. Оно представляло два обратных склона от поперечной оси театра к переднему и заднему фасадам, обрамляясь по окраинам глубокой канавой с валом, обсаженным акациями. Сообразно этим естественным склонам, при планировке даны скаты по тем же направлениям, гарантируя подполье театра от залива вешними водами. Грунт был песчаный, слегка иловатый, и представлял материк, прикрытый только слоем растительной земли толщиной в 4 вершка. Ямы, вырываемые для фундаментных столбов, держали почти отвесно откосы, что доставляло большие удобства при возведении столбов. Только местами грунт был перерезан полосами чернозема, свезённого для оранжерей, где и пришлось несколько увеличить глубину ям. Старыми же фундаментами частью воспользовались для расщебенки (на это было извлечено до 5 куб. саж. кирпича). Самая кладка столбов производилась таким образом. Первые два ряда клали из крупного булыжника, имевшегося в избытке, по заливке и расщебенке которого велась кладка из бутовой плиты до верха столба, где он перекрывался дощатым щитом, проложенным по бересте и служившим для принятия обвязок. Грунтовый песок тут же употреблялся в дело на раствор для кладки, веденной в грунте; по выходе же на поверхность, для раствора употреблялся песок более крупный, лучшего качества. По прокладке прогонов, шла установка стоек, которая производилась для 6 и 6½ саженных помощью копра с горизонтальным шпилем, для остальных же — вручную. Стропила чертились, рубились и сбирались на бойке, рядом с театром. По пригонке оковки, они разобранные переносились на леса, где снова собирались, причем горизонтальные затяжки подтягивались средним хомутом на 3½ вершка от горизонтали, на случай непременной осадки в соединениях. Определение полученной осадки еще не произведено, так что нельзя ничего сказать о степени осадки и судить о тщательности работы. Плафон, изображенный в очертаниях на листе, сделан из дюймовок с пазом и шпунтом (работы завода Струбинского), прибитых к обрешетке, укрепленной на 32 рёбрах, которые, в свою очередь, подвешены к стропилам. Направление швов досок в каждой из 16 граней сохранено . Стыки же, приходящиеся на рёбрах, прикрыты набивными досками, образующими этот рисунок. Падуга из таких же досок одним концом положена на крайнюю обрешетку, образующую полный круг, другим — на слезник карниза; первое соединение прикрыто жгутом из папье-маше. Грани и падуга оклеены бумагой и обтянуты холстом, расписанным заранее на клею. Все парапеты, вогнуто-выгнутый профиль вида латинского S и изогнутые в плане по круговым линиям, состоят из лекальных рёбер данной профили, обшитых ½-дюймовыми рейками. Работа эта произведена плотниками. Поверх реек наклеивалась бумага и набивался холст, с живописью работы Обе. Обыкновенно работа подобных парапетов составляет дело столяра и производится из горизонтально наложенных друг на друга досок, выкругленных по данному шаблону. Царские апартаменты подверглись существенной переделке, так как было найдено, что прежде утвержденные размеры недостаточны. Увеличивать их пришлось, когда они были уже готовы вчерне. Наружная стена была вынесена на 6½ аршин, причём кладку новых фундаментных столбов пришлось отложить до оттепелей и основывать работу на временных стульях. Так как стены помещений были дощатые, то, для уменьшения звукопроводности, пространство между досками заполнялось стружками, а для того чтобы они не осыпались, прокладывались бруски, задерживающие общую осадку стружек. Затем все стены обиты войлоком и по серпянке оклеены обоями. Все резные работы производились плотниками, начиная с марта месяца и до конца работы. Что касается до освещения театра, то оно выбрано газовое, так как добывание газа производится для павловского вокзала. Зал освещается подвесной люстрой в 160 горелок, выписанной, как и все газовые приспособления, из Парижа, и отличающейся замечательным совершенством обработки при очень невысокой цене. При установке рожков над горелками устраивались отводные трубы, благодаря которым воздух в маленьких аванложах не портится и существует даже некоторое проветривание помещения. Над люстрой в потолке оставлено круглое отверстие диаметром в 2½ аршина; над ним выведена труба, вытягивающая горячий воздух в фонарь крыши. Освещение рампы производится газовыми рожками, расположенными друг от друга на расстоянии 5 вершк. Серьезное неудобство, представляемое во всех театрах рамповым освещением, для играющих на сцене, вследствие большого жара на авансцене от рамповых горелок, в павловском театре, подобно парижской Grand Opera, избегнуто тем, что освещение производится горелками с опрокинутым пламенем. Подобное горение делается возможным, если конец стекла сообщить с трубой, в которой производится сильная тяга. Для устройства тяги, по бокам авансценной арки поставлено по каменной трубе, в которой сожиганием газа, производится необходимая тяга, уносящая продукты горения в общий вентиляционный фонарь. Таким образом, газ, переходя из газоносной трубы в рожок с опрокинутой горелкой, проходит чрез цилиндрическое, подпирающее горелку стекло — в железную трубу, сообщающуюся с каменной, и выносится по ней наверх. На случай, если бы стекло лопнуло, рожок, лишенный поддержки, вращается на шарнире, чем и прекращается непроизводительный уже выход газа. Все работы по театру отдавались, за условленную поштучно или обмерно цену, специальным мастерам, совершенно исключая все, что могло иметь характер оптового подряда; при этом, несмотря на лихорадочную деятельность в последний месяц работы, когда число разнородных рабочих доходило до 400 человек, никакой помехи в производстве работ не происходило. Обмер плотничьей работы скелета и вообще балок производился во время хода работ, так как, по их окончании, это было бы невозможно при совершенно обшитом скелете. За все время 9-ти месячной работы театра, несчастных падений не было,— хотя работа стропил, например, производилась в суровую зиму, при гололедице, на высоте 10 саженей, при наименьшем числе плотников в 110 человек. М. Андерсин. «Зодчий», 1878, Вып. 3, С. 27—29
« Последнее редактирование: 11 Nov 2013, 23:19 от miraru1 »
